«Время и комната», «Род» (история семьи Эдипа, рассказанная театром в два вечера по пьесам Софокла «Эдип — царь», «Эдип в Колоне», «Антигона» и по пьесе Эсхила «Семеро против Фив»), «Зойкина квартира», «Ревизор», «Ивонна, принцесса Бургундская» и «Сон в летнюю ночь». Герои спектаклей Олега Рыбкина потеряли индивидуальность и теперь обречены осваивать новые маски. Любая роль без зазора заполняет все существо, как у пустого Хлестакова.
Он складывает слово «Человек» (Режиссер Олег Рыбкин. Театр «Красный Факел». Новосибирск). № 17
Лидия Байрашевская — актриса «вертикали» не потому, что стройна, высока, худа, а потому, что «воображаемый центр» (по М.Чехову) у нее — всегда над головой, она скользит по планшету сцены только в силу необходимости воплотить сегодня, сейчас то, что вообще-то живет не здесь. И в неясной, как скользящая нервная тень, Маше Прозоровой Чехова — и в безумной Маришке австрийского «депрессанта» Шваба. Не будь этого «над» — Маша страдала бы по Вершинину, Маришка оказалась бы патологическим монстром, а королева Маргарита Гомбровича — схемой. Но Байрашевская ухитряется иногда интеллектуально, иногда чувственно, но всегда умно обозначить миг театральной реальности только как миг и послать звук роли куда-то туда, под колосники и дальше. Или поймать звук оттуда и претворить его в геометрическую грацию конкретной роли — без единого лишнего жеста (в том числе психологического). Как в балете — точность любого движения.
Марина Дмитревская о Лидии Байрашевской. № 25
Комментарии (0)