Новая рубрика — отклик на театральное антисобытие. Когда материя театра трещит и рвется по швам на глазах, когда старинное вещество театра — «бессмертное», как мы сами себя утешаем и заклинаем, — начинает предательски «мутировать» при легкомысленном попустительстве самих же творцов, хочется иногда воскликнуть нечто вроде «не могу молчать!». В этой рубрике роли, спектакли, проекты, явления будут номинироваться на театральный антибукер, или антиоскар, или антисофит — как ни назови, лишь бы не занимались имитацией и не мешали театру — БЫТЬ.

ВОТ В ЧЕМ ВОПРОС…

По весне на сцене Эрмитажного театра состоялась премьера «Гамлета». «Русский Гамлет: действующие лица и исполнители» — так Государственный музей театрального и музыкального искусства назвал свой проект, осуществленный им совместно с Эрмитажем. На программке указано: «к столетию со дня премьеры Шекспира „Гамлет“ в переводе Великого Князя Константина Константиновича на сцене Эрмитажного театра». Первая часть специального музейно-театрального действа вопросов не вызвала — лишь уважение и восторг. Отменного качества выставка «Букет Офелии», подготовленная Театральным музеем. Два века русского (и не только русского) театра, ломавшего голову и разбивавшего сердце о проклятые вопросы. Фотографии, эскизы декораций и костюмов, сценический реквизит (чего стоит гамлетов меч из прошлого века), «прощальная афиша» дачного спектакля, где Гамлета играл Александр Блок, датские офорты и литографии шестнадцатого века — будучи собранным в одном зале, все это не могло не впечатлять. Два стенда при входе в зал, открывающие экспозицию: с одного на нас смотрят Гамлеты всех времен и народов, с другого — Офелии. Молодые и старые, в париках и без оных, в бархатных черных шляпах и с лысыми черепами, с белыми воротничками и в свитерках, в джинсах и кринолинах… Не выставка, а пир духа, перекрестье эпох, театральных и не только, скрещенье судеб, лиц, взглядов… Павел Самойлов и Александр Моисси, Василий Качалов и Томазо Сальвини, Сара Бернар, Иннокентий Смоктуновский, Владимир Высоцкий, Рудольф Нуреев, Никита Долгушин… Королевские кринолины из театра девятнадцатого века и блистательные рисунки, эскизы Николая Акимова или, скажем, Давида Боровского, собранные в едином пространстве, произвели сильнейшее впечатление — будто листаешь театральную книгу судеб…

Спектакль, последовавший чуть позже, также обещал не дать нашему духу упасть. Читаем в программке: сценография Эмиля Капелюша, режиссура Виктора Крамера (поставившего в своем театре «Фарсы» одну из лучших, на мой взгляд, сценических версий «Гамлета» конца ХХ века), команда замечательных артистов, собранных из разных петербургских театров: Николай Лавров, Евгений Баранов, Сергей Лосев, Сергей Барковский, Артур Ваха, Светлана Письмиченко. Увы, благородное сердце шекспировской трагедии, бьюшееся не один век, в этом спектакле разбилось вдребезги. В присутствии специально приглашенной театральной общественности, представителей различных консульств и VIP-персон. К замечательным актерам вопросов нет: они сыграли то, что им было предложено. Но как мало им было предложено! Скромный капустник, который лучше было бы разыграть в менее художественно ответственном пространстве, нежели Эрмитажный театр. За два часа сценического времени авторы спектакля умудрились не задать трагедии ни одного вопроса. На сцену были вызваны великие тени: на белом экране вспыхивали лица Смоктуновского, Высоцкого… Зачем позвали из потусторонней тьмы? «Назовите меня каким угодно инструментом, но играть на мне нельзя». Капустник, представленный в Эрмитажном театре, вряд ли нуждался в соприсутствии подлинных принцев духа. Даже если не предъявлять этому сценическому опусу высоких художественных счетов, а судить его по законам, им самим над собой признанным (то есть по законам капустника), все равно его не назовешь пиром веселого духа. Ни сценического изящества, ни парадоксов, ни подлинных острот не обнаружило зрелище, чьей ударной репликой, вызывавшей оживление в зале, было перманентное предложение Офелии немедленно выпить. «Вы такой хороший человек, не хотите ли водочки?»… И ведь нельзя сказать, что с великой трагедией в принципе шутки плохи. Тот же Крамер отлично «шутил», выворачивая «Гамлета» на фарсовую изнанку со своей постоянной труппой, пробуя на зуб «черного юмора» ее темы и мелодии… То, что он поставил на сцене Эрмитажного театра, не имеет к искусству режиссуры никакого отношения. Эмиль Капелюш убрал сцену Эрмитажного театра горшками белых искусственных хризантем (которыми он уже украшал сцену театра «Балтийский дом» в спектакле «Без вины виноватые», — такой авторский сэконд-хэнд). Когда художники подобного уровня и репутации так легкомысленно халтурят на территории «Гамлета», только и остается, что пить отравленное вино Гертруды (что и было, кстати, предложено присутствовавшим по окончании действа). Пьеса могла бы задать Виктору Крамеру «вопрос Офелии»: «Принц, вы когда-то любили меня?» Если бы люди театра не поили нас отравленным, поддельным вином! Чтобы с большей безопасностью можно было бы пить за его, театра, здоровье… Говорят, правительство Грузии издало закон, защищающий репутацию фирменных грузинских вин. Вот бы людям театра следить за честью и достоинством вин, которыми они потчуют почтенную публику! Почему-то становится само собой разумеющимся в угоду коммерчески-светским интересам наступать на горло художественным…

Вот — недавний поворот судьбы новейших петербургских театральных звезд, молодых артистов театра им. Ленсовета. Отрада глазу наблюдать столпотворение перед спектаклем «Войцек», и невозможно не порадоваться за артистов, ставших буквально в один-два сезона знаменитыми. Новое поколение выбирает Хабенского, Трухина, Пореченкова — что ж, у поколения все в порядке со вкусом и ожиданиями. Проблема не в том, что войцеки и калигулы уходят в телевизионные «менты»: хорошо, что есть кино с его деньгами (театральные зарплаты — известные кукушкины слезы!) и всенародной славой, окликающей тебя на каждом углу. Проблема в другом: в телесериалах эти артисты демонстрируют совсем другое качество игры. Они там — «пластмассовые мальчики». Если бы они играли своих «ментов» на уровне Глеба Жеглова — цены бы их путешествиям в кино не было! «Мент» Жеглов в свое время ничуть не умалял актерское достоинство Высоцкого и не бросал тени на его театрально-таганского Гамлета. От него на телеэкране глаз было не оторвать, а знаменитый голос с хрипотцой вызывал дрожь. Нынешних театральных героев в сериалах лучше не смотреть: в интересах самих же исполнителей. На экране будто действуют их фотороботы, виртуальные двойники… Поддельная кислятина вместо дорогих вин. «Не пей вина, Гертруда!»

Апрель 2000 г.