Ф. Шиллер. «Разбойники». Новгородский театр драмы.
Режиссер Алексей Говорухо
Шиллер на берегах Волхова хоть и редкая птица, но, долетев до здешней Акдрамы, гнездо на этой сцене свил.
Приезжий человек, я склонна увидеть значимый конфликт уже в контрасте грандиозной хитросплетенной архитектуры здания, этакой роскошной клетки для певчих птиц шоу-бизнеса, — и того истинно драматического нерва, что возникает с первых минут действия «Разбойников» (режиссер Алексей Говорухо). Впрочем, надо думать, что и, скажем, «Дядюшкин сон» в постановке того же главного режиссера театра так же конфликтует с «архитектурной средой», носящей, некстати, имя Ф. М. Достоевского…
Достоевский Шиллера любил и многим был ему обязан. Усилия режиссера держать высокую репертуарную планку должны быть оценены: работа добротная и не случайная, облагораживающая театральную афишу Новгорода.
Гаснет свет, и театр заставляет сосредоточиться на драме. «Разбойники» начинаются сразу с высокой ноты. Благородный старик Моор атакован сыном, гнусно интригующим против брата. Обороты сценического круга динамически сопряжены с напористой собранностью Франца, до поры прижавшегося к конторке…
Страдательная, мелодраматическая линия отца, введенного в заблуждение, ставшего орудием в руках злодея и его жертвой, сыграна И. Сучковым с той мерой профессионального и человеческого достоинства, что делает этого персонажа в спектакле убедительным моральным полюсом, противовесом источенному цинизмом Францу, с настоящей драматической энергией сыгранному А. Аравушкиным. Эстетический фактор — сама несовременная добротность образа старика Моора становится аргументом, вписывается в драму. Его слуга Даниэль (А. Балканский) — это также рельефно проведенная в спектакле тема противостояния злу.
Понятно, что в спектакле по Шиллеру основные участники действия — носители острейшей, далеко не частной коллизии. Пылкость обширных монологов характерна для первого опуса великого драматического поэта. Все обожжены пламенем, воодушевлявшим автора этой юношеской драмы. Увы, гордая Амалия, заложница любви к гонимому Карлу, в исполнении С. Винокуровой не очень-то нуждается в нашем участии и не имеет в чисто сценическом плане эффективных точек соприкосновения ни с Карлом, ни с Францем. Дело не в выразительности мизансцен — не возникает ансамбля. Существенная для «Разбойников» и внятно слышимая в новгородском спектакле тема поколения, молодых людей в острейшей ситуации самоопределения — здесь не поддержана.
Что же Карл? Обреченность максималистского юношеского бунта, понимание реального драматизма жизни не достигает трагического звучания в игре Д. Донченко. И в сценах в разбойничьем лагере, и в отчем замке ярче всего он ведет тему потерянного сына, растерянности перед жизнью. Растерянно-горестная доминанта хоть и сужает образ Карла, но, пожалуй, делает его ближе современной аудитории. Ведь исступленно загоняющий себя в угол никому не милый Франц — не только его антипод, но и другая сторона того же явления, неприкаянности поколения.
Театр находит и другие пути, обеспечивая прямой контакт с аудиторией, не всегда достигая тут успеха. Музыкальные эпизоды, предусмотренные и у Шиллера, насыщают спектакль. Шайка разбойников много поет и пляшет: вот повод идентификации с молодежной аудиторией. Когда Карл предается скорби на фоне танцев своей шайки — это эффектно (композитор М. Минков, хореограф Ю. Фидоров). Но пение под фонограмму в драматическом спектакле — чудовищная вещь везде и всюду, а в Шиллере такая фальшь нестерпима. Музыка у него — сокровенный аргумент. Амалия, имитирующая пафос благородного негодования под фонограмму («Будь ты проклят, тысячу раз проклят!»), — это испытание и зрителю, и актрисе выдержать нелегко.
Скорее всего, в театре была некоторая опаска подступиться к Шиллеру без «подпорок» — тут сомнение и своих силах, и в своем зрителе. Между тем спектакль получился живой не благодаря, а вопреки такой квазимузыкальной «страховке», и зритель не торопится расходиться, стоя вызывает актеров. Подлинность истории, глядящей отовсюду, несуетность новгородцев, ошарашивающая приезжего, — реальная вещь. Классика здесь — «смотрится», и хорошо, что постепенно возвышает свой голос в репертуаре.
Комментарии (0)