Известный искусствовед, много младше Грановской, друживший с ней много лет, однажды спросил ее: «Елена Маврикиевна, вы помните, как началась революция?» «Ну как же, отлично помню», — ответила Грановская. «Ну, пожалуйста, расскажите». — «Утром лежу я в постели, входит горничная и говорит: „Мадам, к вам пришел человек из французской прачечной и умоляет его принять“. — „Хорошо, пусть войдет“. Входит человек и говорит: „Мадам, я огромный поклонник вашего таланта, я давно мечтаю попасть на сегодняшний спектакль, помогите мне в этом!“ Я говорю: „Хорошо“. На следующее утро лежу я еще в постели, входит горничная и говорит: „Мадам, пришел человек из французской прачечной и умоляет его принять“. — „Хорошо, пусть войдет“. Он входит и долго и восторженно расточает комплименты и говорит: „Мадам, если бы это было в моих силах, я бы усыпал ваш путь к театру розами…“»

Известный искусствовед, наконец, перебивает ее рассказ: «Елена Маврикиевна, а как же революция?» — «Так вот, душенька, как раз тогда она и происходила».

***

Один актер был похож на Пушкина. Это, в общем, определило и до некоторой степени исказило его жизнь. Он играл Пушкина в спектаклях детского театра, читал его на радио, а на утренниках в фойе театра, под пальмой, в гриме поэта рассказывал детям сказки Пушкина…

Однажды, не вполне трезвый и потому совершенно краснолицый и потный, но в гриме Пушкина, он сидит и читает в фойе театра детям пушкинскую сказку… Шестилетний мальчик слушает, слушает, потом в ужасе подходит к маме и говорит: «Мама, а я не знал, что Пушкин индеец!»

Тот же актер читал стихи и переписку Пушкина по радио. И произносил подписи. Читает, читает, а потом важно и многозначительно: «Anonyme».

И снова: «Апопуте…»

***

История из тех времен, когда в БДТ еще существовала суфлерская будка. Актер, забывший текст, подходит к будке и смотрит на суфлера. Суфлер: «А текст, Гоша, дома надо повторять!..»

***

В Омской драме шел утренний спектакль про генерала Карбышева «Так начиналась легенда». Знаменитые старики, народные артисты Теплов и Каширин играли немецких генералов, которые ждут посыльного с пакетом. А он все не идет и не идет, потому что молодой артист к 12 часам дня уже выпил… И вот они сидят, тянут время, несут отсебятину и видят, что посыльный стоит в кулисе, оперся на винтовку, но не выходит. Тут они говорят: «Ганс (или Фриц), заходи, давай пакет!» Вытягивают его на сцену, забирают пакет, говорят: «Иди», — а тот стоит и не уходит. «Иди, Ганс (или Фриц)», — опять говорят ему, и тут немецкий солдат, отвешивая по-русски, до полу поясной поклон, с обидой произносит: «Ну, спасибо!..»

***

Известный директор знаменитого театрального фестиваля О. Л. приходит к еще более знаменитому директору театра, своей непосредственной начальнице Я. К. и говорит: «У меня кончились визитки». Возмущенная реакция директора: «Я не понимаю, Алик, куда ты их деваешь! Раздаешь, что ли?»