Петербургский театральный журнал
Блог «ПТЖ» — это отдельное СМИ, живущее в режиме общероссийской театральной газеты. Когда-то один из создателей журнала Леонид Попов делал в «ПТЖ» раздел «Фигаро» (Фигаро здесь, Фигаро там). Лене Попову мы и посвящаем наш блог.
16+

ФАРС О РОЗЕНКРАНЦЕ И ГИЛЬДЕНСТЕРНЕ, НАПИСАННЫЙ ИМИ САМИМИ

Т. Стоппард. «Розенкранц и Гильденстерн мертвы». Казанский ТЮЗ.
Режиссер Георгий Цхвирава, художник Булат Ибрагимов

«Розенкранц и Гильденстерн мертвы» Тома Стоппарда в Казанском Театре юного зрителя поставил бывший главный режиссер Екатеринбургского ТЮЗа, автор лучшей «Чайки», которую мне доводилось видеть, Георгий Цхвирава. Два года назад он перебрался в Казань и возглавил очень знаменитый театр. Прежде его лидером был Борис Цейтлин, автор многих изумительных постановок. Одной из них — шекспировской «Буре» — была вручена первая российская «Золотая маска». А потом в театре случился пожар. Я отнюдь не склонна к мистике и никогда не верила театралам, охотно рассказывающим о тех неприятностях, которые преследовали их во время репетиций произведений Гоголя или «Мастера и Маргариты». И то, что случилось в театре, конечно, произошло из-за халатности или старой проводки, а не из-за потусторонних козней. Но искушение объяснить пожар ими сильно. В цейтлинской «Буре» Просперо оказывался режиссером. Он сам посеял бурю и сам потерпел крушение. Он, всесильный и одновременно бессильный режиссер, испугался собственного знания о людях и мире, жестокости и оторванности от нормальной жизни, своей власти над живыми людьми — будь то актеры или публика. «Я нынче отрекаюсь от ворожбы, а жезл магический ломаю», — говорил он, отрекаясь от театра как такового. Ариэли, актеры, духи театра были обречены на вечное стояние у моря. На острове оставался один Калибан — одинокий, покинутый, которого поманили иллюзией театра да бросили. Борис Цейтлин поставил, а актеры его сыграли трагический спектакль о самих себе и о том яде, имя которому — театр. И они словно напророчили беду. Старинный купеческий особняк, в котором размещался Казанский молодежный, сгорел дотла. Уцелели только декорации спектакля «Буря». А дальше все было прямо по спектаклю. Борис Цейтлин оставил своих актеров. Они и приученная к хорошему театру публика остались в одиночестве. Когда здание отстроили заново (отдам должное Президенту Татарстана М. Шаймиеву — он сдержал свое слово), в нем надо было начинать новую жизнь.

Георгий Цхвирава обратился к пьесе Тома Стоппарда «Розенкранц и Гильденстерн мертвы». Напомню, что первым пьесу перевел на русский язык Иосиф Бродский. И в Казани она идет в его переводе. В спектакле заняты многие артисты, которые играли в «Буре»: Роман Ерыгин, Михаил Меркушин, Сергей Мосейко, Александр Купцов.

«Розенкранц и Гильденстерн мертвы» — традиционная для Стоппарда игра с культурными мифами, это переложение шекспировского «Гамлета», героями которого оказывается не Принц датский, а пара его старинных приятелей-предателей. Сюжет шекспировской трагедии при этом фактически не изменен. Когда читаешь Стоппарда в первый раз, он кажется большим философом. Перечитывая фразу, уловить ее смысла, однако, не можешь и начинаешь думать о Стоппарде как о наследнике традиции английского парадокса, прославленного именами Оскара Уайльда или Бернарда Шоу. В третьем чтении текст кажется просто графоманским. Дальше мысленно выходишь на Рабле с его издевательствами над якобы философами. Тогда пьеса Стоппарда оборачивается цирковой клоунадой, насмешкой над псевдосложными построениями и всяческой ученой заумью. Похоже, Стоппард всех перехитрил. Его считают автором интеллектуальных пьес, на самом же деле он — человек очень хорошо знающий законы театра. И пьесы его написаны не для обычных людей, а для режиссеров, знающих эти законы не хуже. Стоппард точно рассчитывает, как удержать внимание зрителя, и предлагает театру веселую игру в разные виды театра. И действие большого числа его пьес происходит в театре. Трагедия Шекспира «Гамлет» превращена в фарс о Розенкранце и Гильденстерне. По крайней мере, так выходит у Георгия Цхвиравы.

Автор декорации — Булат Ибрагимов. Действие начинается на пустой сцене. Одни только серые бетонные стены и металлический балкон наверху. Розенкранц и Гильденстерн одеты в исторические костюмы (замшевые ботфорты, кожаные жилеты, крахмальные манжеты) и весьма странно выглядят в безжизненном пространстве. Голоса звучат как-то потусторонне, но заняты они делом житейским — режутся в орлянку. Странность состоит разве в том, что монета всегда падает одной стороной.

Сцена из спектакля. Фото Р. Гарифуллина

Сцена из спектакля.
Фото Р. Гарифуллина

Сцена из спектакля. Фото Р. Гарифуллина

Сцена из спектакля.
Фото Р. Гарифуллина

Два человека, помещенные в неопределенные место и время, несут какую-ту околесицу, исходя из события, произошедшего за пределами пьесы. Монета стала падать одной стороной после того, как Розенкранц и Гильденстерн все забыли, а забыли они все после того, как пришел посланник от Клавдия. Иными словами, Розенкранц и Гильденстерн уже мертвы, но история повторяется вновь. Будто бы за недостойную жизнь люди обречены на бесконечное ее повторение все с тем же, знакомым по «Гамлету», финалом. В этой бесконечной повторяемости событий и слов есть что-то гипнотическое. Героев, а вместе с ними и зрителей ведут по лабиринту, из которого нет выхода. Что бы ни происходило, сколько бы веков ни прошло, история Розенкранца и Гильденстерна будет повторяться, потому что она написана Шекспиром для театра, а в театре смерти нет.

Весь спектакль организован по принципу «театра в театре». Вот Розенкранц и Гильденстерн, в строгом соответствии с сюжетом Шекспира, встречают бродячих комедиантов. Те — в шутовских колпаках, их ведет за собой глава труппы, тамбур-мажор во фраке и пышном жабо. На основной сцене сооружается еще одна, юный артист переодевается барышней, а премьер труппы будто немедленно готов оказать услуги сводни всем, кому они понадобятся.

«Три кита театра — кровь, любовь и риторика, — формулируют комедианты, — можно обойтись без любви и риторики, но нельзя без крови». И приступают к освоению еще одной сценической площадки для представления «Убийства Гонзаго». Все артисты в масках, и когда Клавдий надевает корону, то голова падает под тяжестью бутафории. Премьер труппы (Сергей Мосейко) — за Гамлета. Он все пытается покончить жизнь самоубийством: потешно делает себе харакири, вытягивает кишки и вьет из них веревку для повешения. Истерически хохочет зал.

Третий акт происходит на корабле — Розенкранц и Гильденстерн везут Гамлета на заклание. Гамлет — юный нахал со стрижкой ирокез, проводящий время в шезлонге, под зонтиком от солнца и в наушниках. Существо бессмысленное и жестокое. Такому ничего не стоит предать смерти своих бывших дружков.

В сценической традиции шекспировской пьесы рефлексирует Гамлет. У Стоппарда — отнюдь, скорее те двое, что упустили момент, когда следовало сказать «нет» и остаться в благодарной памяти потомков героями, а не конформистами.

Один (Роман Ерыгин) темпераментный, деятельный, болтливый, второй (Михаил Меркушин) — чистейший меланхолик. Первый помыкает вторым. Второй доставляет информацию, первый делает выводы, он — аналитик. Вместе они образуют парочку очень смешных и жалких, но… рефлексирующих интеллигентов. К финалу спектакля, когда, переодевшись в современные костюмы, они спрыгнут со сцены и убегут в зал, вам придет в голову, что фарс о Розенкранце и Гильденстерне не только разыгран, но и написан ими самими. Убежденными конформистами от театра, которые стряпают пьесы на потребу зрителю, с использованием чужих сюжетов, накопленных театральной историей штампов, с мелодраматическим клюквенным соком, с откровенной белорыжей клоунадой, с бесконечными убийствами и самоубийствами. Дали бы им волю, они, конечно, писали бы философские притчи о смерти, но воли не вышло. А потому они играют в театр, который сами не любят, и для той публики, вкусов которой не разделяют.

Имел ли Том Стоппард в виду собственную ситуацию или, благодаря спектаклю Казанского Молодежного, все это мне привиделось — Бог весть.

Февраль 2003 г.

В указателе спектаклей:

• 

Комментарии (0)

Добавить комментарий

Добавить комментарий
  • (required)
  • (required) (не будет опубликован)

Чтобы оставить комментарий, введите, пожалуйста,
код, указанный на картинке. Используйте только
латинские буквы и цифры, регистр не важен.