Для тех, кто не знает: город Березники находится в Пермской области. И в этом городе тоже существует театр. Думается, театр удивительный. Первый момент для удивления — Владимир Тихонравов. Этот человек в одном лице воплощает три равновеликие должности в Березниковском драматическом театре: главного режиссера, художественного руководителя и, ко всему прочему, директора. Не знаю, его ли заслуга, а может, карты так легли, но выпали этому театру большие хлопоты да дальняя дорога. Аж до самого Санкт-Петербурга. А сцене в доме Перцова выпало принять Березниковский театр.

Не знаю, как с традициями, хотя театр был организован аж в 30-е годы нашего века, а вот репертуару может позавидовать любой крупный театр. Рядом с Островским и Чеховым Камю и Лорка. А от названий на гастрольной афише рябило в глазах. «Собачье сердце», «Утиная охота», «Анна Каренина» — этого хватило, чтобы: а) позавидовать театру, имеющему художественное чутье и такого художественного руководителя, б) решиться проверить, каков Владимир Тихонравов в своей режиссерской ипостаси.

Собственно, все написанное выше — только присказка. Сказка началась на «Утиной охоте». Вернее, не сказка, а сон, даже не страшный, порой смешной, но вызывающий множество вопросов. Очевидно режиссер (имя и фамилию см. выше) — мастер выдумывать всяческие хитроумные «концепции» и неожиданные прочтения драматургии. Вы только представьте, что…

Пространство сцены «Утиной охоты» походило на хижину или залу в замке средневекового рыцаря или феодала. Высохшие пучки трав по всем углам как напоминание об увлечении хозяина, чучело дракона или крокодила ( это кто как представляет себе средневековую действительность), грубо сколоченное широкое кресло. Как примета современности — телефон. Вероятно, все происходящее было навеяно товарищу Зилову алкогольными парами. Только не надо сразу вздыхать о том, что Зилов пьет от внутренней дисгармонии и слабости своей натуры. Вы до сих пор думали, что Зилов — какой-нибудь худосочный рефлексирующий инженер, который слишком волнуется для того, чтоб подстрелить хотя б одну утку? А вот по сцене дома Перцова прохаживался красивый молодой мужчина с фигурой атлета и обаятельной улыбкой. На протяжении всего спектакля у «бедного рыцаря» возникало, по сути, лишь две проблемы, которые его не то чтоб мучали, но изнуряли: женщины и похмельный синдром. Собственно, между этими молотом и наковальней и проходила жизнь «герцога» Зилова. Очевидно, что он настолько привык, что все происходящее воспринимал с невозмутимым лицом и усталой снисходительной улыбкой. Отобьется от женщин, закинет чарочку вина и никакая охота не нужна, поскольку «мой дом — моя крепость». По всей видимости, наиболее драматичным в жизни Зилова и его друзей было появление странной компании девушек в красном белье с рожками на головах. Девушки жужжали и приставали к мужчинам, которые досадливо отмахивались от странных существ. Было ли это явление связано с атрибутами средневековых ужастиков про ведьм и чертей, либо являлось воплощением ужасов, пробудившихся в сознании героя под действием алкогольных паров, эту тайну мы уже никогда не раскроем.

Еще наивнее выглядела эта «концепция» рядом с лаконичным решением «Собачьего сердца» (режиссер-постановщик Дмитрий Хомяков). В центре спектакля представала судьба Шарикова, который оказывался не «грядущим хамом», а несчастным созданием, чей крик при появлении на свет был пронзителен и страшен. Шариков (В. Полуянов) прежде всего загнанное существо, не ощущающее себя ни человеком, ни собакой. Он мечется среди людей, как загнанное животное. Кажется, еще немного, и он завоет от тоски и ужаса в этом страшном незнакомом мире.

Было приятно узнать о существовании Березниковского драматического театра. Действительно, «вся Россия — наш сад», и этот театр представляет собой небольшой цветник, где чего только не растет. Ведь, как писал Вольтер, «главное в жизни — это возделывать свой сад.»