НЕ ЗАБУДЕШЬ…

«Главное забыл» (по повести Шолом-Алейхема «Менахем-Мендл»). «Такой Театр».
Режиссер Михаэль Теплицкий, художник Полина Адамова

Зиновий Яковлевич Корогодский. Не будь З.Я., меня никто и никогда в театральный не принял.Я буквально вкатился к нему на первый тур — очень толстый мальчик из Баку. Плюс полное отсутствие слуха. Учитывая мои «специфические данные», Корогодский во время экзаменов все время просил меня станцевать и спеть. Кафедру движения я не убедил. Музыкальную кафедру тем более. Корогодский боролся за меня. На третьем туре он даже выбежал и спел вместо меня. Меня зачислили под его честное слово, что из меня хоть что-то да получится. Мне было семнадцать лет, Корогодский мне тогда казался глыбой. Впрочем, и сейчас он мне кажется таким.

Владимир Михайлович Портнов. Мы много лет работали вместе, он был режиссером-постановщиком спектакля в «Габиме», где я сыграл свою первую «взрослую» роль, он был постановщиком моего первого моноспектакля, потом мы много лет служили в одном театре. Портнов «мужской» режиссер, который не боится брать на себя ответственость за спектакль. Его театр —это театр «через актера». К сожалению, Владимир Михайлович живет теперь в далекой от меня Москве. Но он удивительным образом появляется в моей жизни в самые ответственные, переломные моменты. В последний раз это было пару лет назад, когда закрыли мой спектакль. «Вот теперь, когда тебя по-настоящему размазали—ты и стал настоящим режиссером».

Михаэль Теплицкий

И. Полянская (Шейне-Шейндл), А. Баргман (Менахем-Мендл). Фото Д. Пичугиной

Бывает, посмотришь спектакль — он тебе понравится. Или не понравится… но ты с легкостью рассуждаешь о нем в антракте, спокойно обдумываешь свои впечатления по пути домой, мысленно уже формулируя тезисы будущего текста, и в тот же вечер садишься за работу. Несколько часов — и готово. Рецензия отправлена, можно ложиться спать.

Бывает иначе. Посмотришь спектакль. Он тебе понравится… Или не понравится. Но сразу ты о нем ничего конкретного сказать не сможешь, а сходу отрецензировать — тем паче. Понимаешь только, что он не из тех, что можно «отписать» и благополучно забыть. Зацепил, задел за живое. Ты думаешь о нем постоянно, то и дело вспоминаешь отдельные мизансцены, музыку, голоса актеров… Потом идешь еще раз, стараешься зафиксировать что-то в блокнотике, порой даже зарисовать… а четко, по-театроведчески анализировать — не получается! Мистика?..

Так было со мной после премьеры «Такого Театра». Сначала — просто восторженный всхлип: «Чудесный спектакль! Хочу написать!..» Потом радость: «Наконец-то появилось в афише то, что можно смело посоветовать смотреть ВСЕМ!» А дальше… какие-то не те слова, обрывки текста, не складывающиеся в целое, мертвые определения, не дающие представления об этом маленьком театральном чуде…

…Спектакль посвящен 150-летию со дня рождения Шолом-Алейхема, но никакой специфически «еврейской темы» здесь нет и в помине. Инсценировка повести сохранила контуры сюжета, эпистолярную форму (переписка неудачливого героя, мечущегося в поисках призрачного счастья и забывшего в поисках «главное», со своей «возлюбленной супругой»), парадоксальность юмора, легкость и остроту диалога… но поразительно: на крошечной сцене Музея им. Достоевского разыгрывается история поистине глобальных страстей и несовпадений!.. Речь о том, как различны пути Мужчины и Женщины — пусть любящих друг друга, но обреченных самой своей природой не быть вместе. Потому что Он (биржевой делец, финансист, сват, кто угодно) всегда будет гнаться за миражами в надежде на успех, а Она всегда будет его ждать, не понимая, что за глупый азарт, что за бес такой гонит его прочь от дома, семьи, детей… Он раз за разом будет отчаиваться и возгораться снова — нет, не уповая на «легкие деньги», а чтобы хоть раз что-нибудь получилось, чтобы убедиться — мол, состоялся, не хуже других! А Она, ругаясь, опять и опять станет выручать, высылать деньги «в последний раз» на обратную дорогу… Вечная история. Трагикомедия…

…«Главное забыл» — чистейший образец жанра трагикомедии, классической, «чаплинской». Когда смешное возникает не для «передышки», не как перерыв в развитии серьезной темы — а как органическая составляющая действия в целом. И режиссер, и актеры — замечательный дуэт Александра Баргмана и Ирины Полянской — демонстрируют нам удивительное чувство реальной жизни, всегда многосложной, одновременно и глубоко трагической, и смешной… Образ Чаплина, к которому отсылает нас костюм и пластика главного героя, «работает » на всех уровнях, диктуя стилистику актерского исполнения. Это и пресловутая тема «маленького человека», и вечное движение (вспомним сквозной мотив фильмов Чарли — лестница, которую надо преодолеть, неприятные огромные соперники, которых необходимо победить…), и непосредственное, открытое, детское восприятие мира…

…Мы часто говорим: «живой театр», «живой спектакль»… но сами понимаем, насколько относительны и субъективны эти понятия. «Главное забыл», по-моему, именно живой — в смысле пластичный, развивающийся, неодинаковый на разных этапах существования. Меняется «солист» (им становится то актер, то актриса), перетасовываются акценты — но это лишь признак того, что спектакль «дышит». Поэтому хочется смотреть еще раз… и поэтому — не забудешь.