Бюрократы расстроились, что Фосфорическая женщина (в типичном костюме делового человека, только красного цвета и с красным ящиком на голове) не взяла их в лучшее будущее. Расстроились до слез, и так трогательно беззащитен стал Победоносиков—Коваленко, при всей своей агрессии и судорожно-быстрых движениях. Режиссер—Лысенков расстроился, что они так расстроились, и решил показать им другой финал, где люди из этого Прекрасного Далека возвращаются. Возвращаются в тюремных робах, искалеченные, с оторванными руками и ногами и припадают к груди таких знакомых, таких понятных и таких безвредных бюрократов. Бюрократы хотя бы физически не уродуют людей, не издеваются над телами, не убивают, в конце концов, в лагерях.

Вот финал спектакля Николая Рощина «Баня» по когда-то остросатирической пьесе Владимира Владимировича Маяковского. Вполне апокалиптичный финал. Радуйтесь и пестуйте своих дорогих, любимых и таких понятных бюрократов, они не только наименьшее зло — они вообще не зло, а так, небольшие затруднения. Они дают возможность жить, работать, даже ставить спектакли. Одна из ключевых сцен в спектакле, который разыгрывается перед комиссией, — пантомима «Труд и капитал актеров напитал», где борются Синие с Красными. Актеры спектакля в спектакле с энтузиазмом отплясывают, выполняя все команды Режиссера, но вдруг он сам не выдерживает и с лихой цыганочкой выскакивает на помост, радостно пробегает несколько кругов, тряся плечами и оставляя у комиссии очень благоприятное впечатление. «Вот так и надо ставить спектакли — лихо, задорно с песнями и плясками!» — кричит высоким голосом главначпупс Победоносиков. Главное для этого Режиссера, по всей видимости, слово «ставить», ему дали возможность поставить, и неважно что. Сейчас он поставит вот этот заказ от комиссии, а потом какнибудь протащит и свою экспериментальную постановку, где огромная тростевая кукла Маяковского, которую ведут шесть человек, глухо выговаривает «Сууукии» и стреляет в высоко задирающих юбки, марширующих Лилю Брик с Вероникой Полонской. Но пуля, причудливо меняя траекторию, попадает в висок поэту.

…Легко вычитать именно такой смысл в постановке, где режиссер Рощин играет в «театр в театре», используя пьесу Маяковского совсем не как вневременную лакмусовую бумажку для выявления пороков нашей социальной ситуации, уже не сильно отличимой (как кажется) от ситуации в обществе тридцатых годов прошлого века. И пьеса Маяковского, и постановка Мейерхольда 1930 года, и их последующая судьба — необязательный контекст, не обрастающий смыслами или новыми темами. Не интересно режиссеру Рощину светлое будущее (возможно, он уверен, что его нет), не интересна возможность избежать беды, промахивая на машине времени наиболее печальные события в жизни. Бюрократы, как и молодые энтузиасты, одинаково неприятны, творческая интеллигенция, готовая согласиться на все, лишь бы «ставить», — противна. Возможно, интересно утвердить мысль «радуйся тому, что имеешь»? Что ж, прекрасная идея, заставляющая жить и творить, согласуясь с нормативами и директивами.

Товарищ Ундертон
Март 2017 г.