После того, как Лев Додин предпочел Швейцарию Москве, стало ясно, что Россию на Международном фестивале им. А. П. Чехова придется единолично представлять театру им. Г. Товстоногова. Когда первый из двух спектаклей был уже отыгран, на пресс-конференции БДТ одна из журналисток допытывалась у Темура Чхеидзе, считает ли он сам «Коварство и любовь» лучшей постановкой сегодняшнего российского театра. Очевидно, представительница прессы подозревала театр в узурпаторстве.

Между тем, правильнее было бы поблагодарить БДТ за тот добровольный риск, которому он себя подверг, согласившись играть в день открытия фестиваля. Сезон только начался, поэтому «вся Москва», собравшаяся в Театре Моссовета, была больше озабочена обменом сплетнями, объятиями и поцелуями, нежели предстоящим спектаклем. Во время церемонии открытия Олег Ефремов, стоявший на сцене, и Татьяна Доронина, сидевшая в зале, обменялись репликами. Петеру Штайну аплодировали яростнее и дольше, чем Смоктуновскому, министру Сидорову и зачитанному приветствию Ельцина вместе взятым. Забыли представить публике Геннадия Бурбулиса. В общем, тем для обсуждения «протокольному» залу хватило почти на все первое действие спектакля. Может быть, поэтому теперь в Москве принято считать, что первая половина «Коварства и любви» товстоноговцам не удалась.

Второй акт действительно прошел лучше. Актерам удалось преодолеть враждебное равнодушие партера и покорить зрителей холодноватым благородством и неяркой красотой спектакля.

Недовольных, разумеется, все равно было предостаточно. Одни весь спектакль промучились над вопросом, зачем надо было сегодня ставить эту пьесу, да так и не на¬шли для себя убедительного ответа. Другим не хватило страстей и любви. Третьи не смогли сформулировать, чего именно, но этого «чего-то» им тоже недоставало. Наконец, четвертым, как водится, не понравилось только потому, что другим понравилось.

Многие видели спектакль не впервые. Теперь они восхищались Алисой Фрейндлих, сумевшей бесстрашно овладеть ролью и преодолеть скованность, так мешавшую актрисе на премьере. Радовались уверенной работе Михаила Морозова, которому поначалу Фердинанд был авансирован явно «на вырост». Отдавали должное стабильности Кирилла Лаврова и Валерия Ивчен¬ко. Отмечали, что Вурм Андрея Толубеева отошел в тень и перестал казаться зловещим автором всей интриги.

По-моему, БДТ несколько опасался показываться в Москве в своем посттовстоноговском состоянии. Привезя в прошлом году блистательных, гениальных «Мещан», пытался продлить то, что ушло уже навсегда. Хорошо, что фестиваль стал поводом преодолеть этот понятный психологический барьер.

Даже теперь, когда «чеховские дни» уже давно позади, впечатление от «Коварства» не стерлось, не затерялось среди импортных «Вишневых садов» и московских премьер. Наверное, это не самый лучший спектакль в России. Но то, что хозяйка фестиваля не должна краснеть за свое на нем представительство, несомненно.