А. Володин. «Пять вечеров».
Режиссер Андрей Трусов
На обсуждении эскиза режиссер Андрей Трусов признался, что пьесу прочел впервые и поставил ее, не думая ни о каких трактовках, а повинуясь лишь первому, незамутненному впечатлению. Уж не знаю, стоит ли верить подобным откровениям художников. Говорят, Уильям Фолкнер тоже клялся в своей необразованности и утверждал, что никогда в жизни не читал Джойса. Однако после смерти Фолкнера в его квартире нашли «Улисса», сплошь исчирканного пометками…
В любом случае, как ни называй, а любая новая постановка — всегда трактовка. В нашем случае — трактовка очень смелая и оригинальная.
Видеоэкран со сменяющими друг друга неестественно яркими, китчевыми картинками, музыка Перселла, босая Тамара — сочетание несочетаемого. Текст подается как бы на одной ноте, важны не столько слова, сколько общее лирическое настроение. Это похоже на символистскую пьесу. Действие словно происходит за тюлем. «Оттаивание» Тамары совершается в один момент. Вот она (Ольга Белинская) заходит в комнату, строгая, в черном пальто, и сурово говорит племяннику (Андрей Вергелис), чтобы тот убрал безобразие (то есть праздничные цветы) со стола. Ильин (Александр Семенов) обижается, уходит в другую комнату. Томимая виноватой нежностью Тамара снимает пальто и остается в простеньком белом платье. Вот и все. Превращение произошло. С этого момента Тамара открыта и предана Ильину. Событие решается при помощи символики цвета: белое и черное.
О. Белинская (Тамара). Фото Т. Ивановой
Необычен выбор актрисы на роль Тамары. Она действительно «звезда». Какая-то неземная, нездешняя — Прекрасная Дама. Надломленная, изможденная, ее легко представить и героиней какого-нибудь модернистского романа. Смешение разных стилей, разных эпох — в этом решении детали не важны. Важна именно символичность происходящего.
Образ Тамары — воплощение чистоты ожидания любви. Поэтому в финале она поднимается по стремянке в белом одеянии, с гордо поднятой головой (постановка не лишена нежной иронии). Такая королевна в башне замка, ожидающая своего принца. А каков принц, в сущности, неважно. Важно ожидание Тамары, важен миф.
Конечно, пока мы видели только эскиз, в котором многое еще нуждается в доработке. Финал эскиза не совпадает с финалом пьесы (убрано несколько последних сцен), линия Славы и Кати (Дарья Степанова) практически опущена. Было ли это в режиссерском замысле или это лишь издержки недостаточного репетиционного времени — неизвестно. Но в целом предложено необычное и свежее решение давно известной и уже немного «уставшей» пьесы. При кажущемся на первый взгляд несоответствии сценического ряда драматургическому, постановка А. Трусова позволила увидеть в пьесе новые смыслы. Корни символизма — в романтической приверженности высшему принципу, идеальному миру, что вполне соответствует володинской эстетике. Режиссура А. Трусова выкристаллизовала заложенную в текстах Володина поэзию. Женщина у него — всегда высшее существо. Его пьесы, по сути, архетипичны и содержат в своем строении миф. Миф о мужчине и женщине.
Июнь 2010 г.
Комментарии (0)