15 октября в Доме Актера на Невском открылась выставка «Олег Шейнцис. Театр. Живопись. Графика». Эту выставку подготовили, весной 2009 года показали в Московском выставочном зале «Новый Манеж» и теперь привезли к нам вдова художника Людмила Шейнцис (Кузьменко) и Анаит Оганесян, куратор выставки, искусствовед, автор книги об Олеге Шейнцисе. В Москве выставка была масштабной, одним из главных объектов экспозиции было знаменитое «Красное Колесо» — сама декорация из «Жестоких игр», его дебютного спектакля в Московском Ленкоме. Ох, и много же значило это колесо в 1980 году! Оно уже катилось в иное будущее, оно уже набирало скорость, и понятно было — его не остановить. Понятно было, а сказано — не было. Просто художник ТАК мыслил, ТАК чувствовал, и вскоре так начинали чувствовать и мыслить другие.

Колесо, конечно, в Питер не повезли, а вот макеты, эскизы декораций и костюмов, рисунки на темы спектаклей, чертежи, выставленные в Карельской гостиной, — праздник для глаз и для души всего театрального сообщества. Некоторые эскизы поражают скромностью размеров и материалов, к «„Юноне“ и „Авось“», например, это четыре листа — бумага размера 36,5×24, акварель, цветной карандаш — и такой мощный, взрывной заряд внутри этих работ. Показаны макеты, тоже знаменитые: к «Шуту Балакиреву», со вздыбленным, бунтующим помостом, на котором не удержаться… «Ва-банкъ» по Островскому — где кареты застряли в «московской пробке», не двигаются, никуда не едут, а за ними движется, едет то, что должно быть незыблемым, — сам город… Метафоры живые и точные, они безошибочные — потому что Шейнцис очень ответственно относился к профессии. Понимал власть художника, власть идеи над пространством и временем.

Больше трех лет прошло со дня смерти Олега, но и сегодня как-то не верится, что его нет, — таким витальным было его творчество, активной — жизненная позиция, деятельным — характер. Очень много успел за прожитые 57 лет. Не просто спектакли — культовые, гремящие на всю страну — «„Юнона“ и „Авось“», «Диктатура совести», «Поминальная молитва», «Варвар и еретик». Да, собственно, все знаменитые спектакли Ленкома. Фильмы известные и любимые. Преподавал в школе-студии МХТ по своей уникальной программе, воспитал учеников. Ему принадлежит эскиз эмблемы «Золотой маски», национальной премии (он тоже есть на выставке), которую сам потом дважды получил — за «Чайку» в Ленкоме и «Любовь к трем апельсинам» в Большом театре. Премиями его, слава Богу, не обходили — премия Станиславского, Государственная премия — в 2002-м, звания, награды. Он первый в России использовал лазер в театре. Был архитектором, конструктором, сумасшедшим и непревзойденным технологом — задачи ставил нереальные и — решал, реализовывал. Он был сценографом-режиссером. Мыслил мощно, и философски, и практически: достаточно прочитать его статью «Зачем нужен художник», чтобы понять, насколько глубоко и ясно мыслил. Он много сделал как представитель цеха — для цеха, для художников отстаивал «право на авторское право». Он утверждал, что размеры сцены меняются — от внутритеатральной энергии. Он и относился к сцене, к пространству как к живому организму, он никогда не «оформлял», он всегда — взаимодействовал. И еще говорил: «Театр точно так же выбирает, как и мы его. Мы — его, а он — нас».