А. Вампилов. «Провинциальные анекдоты». Нижегородский театр «Комедiя».
Режиссер Роман Смирнов

Есть пьесы, которые особенно любят самодеятельные театры. Сколько пришлось увидеть «Бед от нежного сердца», «Пирожков», «Соломенных шляпок»… Лет 20-30 назад первенствовали «Провинциальные анекдоты» Вампилова (шли эти блистательные «штучки», конечно, и в профессиональных театрах, но сейчас не о них). И сложилась вполне каноническая трактовка, имеющая сразу на все готовые ответы.

Вот, например, оформление. Очень удобно: во всю длину сцены выставляется мебель, которая имеется под рукой: стол, стул, тумбочка, кровать. Реквизит тоже «подручный»: телефон, графин, приемник (это для «Истории с метранпажем»), ну новый унитаз (это для «Двадцати минут с ангелом»). И все! Да, вот еще: прозрачный задник можно, чтобы перед каждым анекдотом герои метались за ним, спешили куда-то… А в конце на нем (на заднике) зажигались бы лампочки. А мы бы (зрители) думали, что это звезды. И чем богаче театр (может быть, даже со званием «народный»), тем больше звезд — прямо «все небо в алмазах».

Теперь музыка. Тоже обязательный набор: «Болеро» Равеля, «В пещере горного короля» Грига, «Реквием» Свиридова (он как раз тогда в моду вошел). Да, когда герой говорит в «Метранпаже»: «Я мошка…» — надо, конечно, включать «Полет шмеля» Римского-Корсакова. Можно еще что-то хором в финале спеть. Многозначительное. Русское. Например, «Вечерний звон»… Словом, музыка должна быть узнаваемой и легко усваиваемой.

ктеры. Они тоже должны быть узнаваемы. Но, конечно, не в том смысле, что за ними можно угадать живых людей с живыми судьбами, нет, конечно. А в том, что они должны суметь принести с собой какое-то одно наблюдение, взятое из жизни. Вот, например, «пьяный». В «Ангеле» их сразу два. Но один из них шофер Анчугин пьян особенно и как-то по-народному (за такими у нас в каждом подъезде понаблюдать можно), и чем натуральнее изображает актер такого пьяного, тем больше радости в зале. По дрожи в руках, ногах, по тому, как актер лежит на постели в сапогах, в семейных трусах и в майке, по бессмысленно выпученным глазам (часто сведенным в одну точку) узнаем, узнаем, узнаем…

А чтобы играть скрипача в том же «Ангеле», уже не надо живых наблюдений. По канонам самодеятельного театра здесь нужно играть представление о скрипаче. А оно такое — человек не от мира сего, слова нормально не скажет, все с позой, все с претензией. Очень сильно смешит этим тех, простых, что на сцене. А вот в зрительном зале почему-то не очень… Девушка Виктория в «Метранпаже» должна быть обязательно девушкой без обмана (на сцене это всегда видно). А какой должна быть девушка? Правильно: порядочной, милой, воспитанной. Если тебе слова не дали (имеется в виду автор), то сиди в кресле, читай журнал, наблюдай, местами даже какая-то приличная моменту мимика может проявляться, но сверхзадачу помни всегда: ты — девушка!

Жена же, например, директора гостиницы в «Метранпаже» (да она еще и зав. рестораном) должна быть совсем другая. Громкая, кричащая, в короткой не по возрасту юбке, в наколке и переднике (как простая официантка). Поэтому наблюдения над этим образом актер вполне может взять из жизни. И не обязательно зав. рестораном. Лучше за какой-нибудь официанткой и понаблюдать. Но не только. Надо и наше народное представление об этой профессии нести со сцены. Усилить некоторые негативные моменты: кричать громче, махать руками больше. Что касается самого директора гостиницы, то никаких нюансов! Все переходы настроения автор обозначил в словах. Дело актера — воплощать слова на сцене. Зримо. Убедительно. Есть в «Метранпаже» еще один интересный тип — преподаватель физкультуры, любовник жены директора гостиницы. В самодеятельных театрах он всегда появляется на сцене с каким-нибудь спортивным реквизитом: ракеткой, волейбольным мячом, теннисным. Так интереснее: он этим реквизитом будет, во-первых, слегка поигрывать (чтобы зритель не забывал о его первой профессии), а во-вторых, ненароком «поддевать» незадачливого мужа. Смешно получается.

Обо всех-то героях долго бы пришлось рассказывать. Но вот об Ангеле из «Ангела» сказать нужно. В этом образе что главное? Ничего. Надо просто и ровно говорить текст. И все! Потому что ангелов на самом деле никаких не бывает. Вот это и есть отгадка той загадки, над которой порой бьются режиссеры профессиональных театров.

А теперь вы спросите меня, почему я так подробно вспоминаю то, что было когда-то в самодеятельности, да еще пишу об этом в профессиональный журнал.

Дело в том, что у нас в Нижнем Новгороде на сцене театра «Комедiя» петербургский режиссер Роман Смирнов поставил «Провинциальные анекдоты». Роман — человек нашему городу не чужой: окончил наше театральное училище. (Мы теми, кто у нас в Санкт-Петербурге, Москве и за границей стал работать, особенно гордимся.) И вот актеры обрадовались такому счастливому случаю. Ожидания не обманули. Роман поставил очень смелый эксперимент!

Он решил в профессиональном театре поставить спектакль по классическим канонам самодеятельного театра. Это и была главная режиссерская сверхзадача, которая блистательно удалась. Поэтому те (злопыхатели), кто не видит в этом спектакле никакого режиссерского решения, глубоко не правы. Попробуйте так натурально воспроизвести каноны 20-30-летней давности! А-а-а, слабо? Слабо!

А вот Роман Смирнов смог. Есть, правда, некоторые отступления от канонов. Незначительные. По оформлению (автор сценографии сам режиссер, что и правильно: в самодеятельных театрах обычно так и бывает). Мне лично было только раз обидно за Романа Смирнова. В самом конце. Когда зажглись лампочки. Их оказалось всего десять (бедновато, согласитесь). И они составили какое-то странное, неизвестное никому на земле созвездие. Если его обвести по контуру, то каждый представит себе что-то в меру своей испорченности. Я не испорчена, поэтому представила увядший банан.

Еще, конечно, благородно было со стороны постановщика взять для музыкального оформления товарища из Санкт-Петербурга — Владимира Бычковского и отдать ему гонорар, который вполне мог бы заработать сам: см. об известных музыкальных канонах в оформлении спектакля выше.

За актеров мне обидно не было: они старались, чутко прислушиваясь к тому, что хочет от них режиссер. Если в следующий раз (вдруг?!) появится какой-нибудь другой режиссер и захочет поставить совсем-совсем другой (даже отдаленно не связанный с самодеятельностью) спектакль, они смогут сыграть так, как тот от них потребует. Поэтому смело называю их имена: Михаил Булатов, Татьяна Дорофеева, Валерий Кондратьев, Евгения Кондратьева Владимир Маркотенко, Николай Пономарев, Мария Сергеева, Игорь Смеловский.