Так все оно и было.

Пили и ели. Причем яства от «Козы» к «Козе» становятся все разнообразнее и дороже. Питье тоже. А на нынешней «Козе» так просто роскошествовали: прием в престижном ночном клубе «Русский лев», суточное путешествие на теплоходе «Михаил Фрунзе» по Волге до Макарьевского монастыря и обратно, небедные актерские клубы… Спонсоры становятся все круче и числом поболее.

Веселились. Да и как не веселиться, когда собрались вместе более 150 актеров, составивших 27 команд из 18 городов России (и даже ближнего зарубежья — Харьков). Были и фестивальные старожилы (Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Сызрань, Ростов-на-Дону, Курган, Челябинск, Омск, Харьков, Вологда, Первоуральск, Рязань, Иваново, Томск, Астрахань), были и новички (Смоленск, Владимир, Киров). Каждый вез помимо конкурсных программ еще «в запас» «номера» на актерские клубы. Так что атмосфера была самая фестивальная. И уж веселая — точно.

Прослезились. Без этого тоже нельзя. Особенно, если произвести подсчет. Собственно, счет небольшой: слезы было две. Но обе слезы крупные.

СЛЕЗА ПЕРВАЯ (СВЕТЛАЯ)

Она пролита по поводу главного: жанра.

Театральный капустник за полтора века своего существования (и даже за время существования «Веселой козы») претерпел изменения разительные.

Рожденный в пост, он теперь благоразумно перенесен на послепасхальное время. И правильно, потому что шумные, кричащие и весьма «скоромные» игрища ну никак посту не подходят. От застольных пародий, импровизаций под капустный пирог фестивальный вариант жанра перешел на большую сцену, обрел большую же зрительскую аудиторию. А импровизациям, повторенным несколько раз, автоматически приходится превращаться в «номера», причем в математической пропорции: чем больше исконно «капустного», живого и сиюминутно рожденного в этом «номере», тем больше он проигрывает изначально поставленным, крепким эстрадным номерам. Девятая «Коза», быть может, как никакая другая, четко выявила эти математические пропорции.

Традиционно сложилось так, что нижегородский фестиваль имеет два дня конкурсных просмотров на сцене Дома Актера и два вечера гала-концертов на сцене академической драмы (один бесплатный — для спонсоров и театральной общественности, другой коммерческий — для всех, пожелавших купить билет). Таким образом, только в Нижнем капустник повторяется минимум три раза. А еще по условиям фестиваля его надо «прогнать» в родном городе и получить «добро» местного СТД. Вот и получается, что из капустника убирается одна из главных его составляющих — неожиданность и единственность акта творения у нас на глазах. Актеры, наиболее тонко чувствующие природу самого жанра, понимают это. Так, одна из постоянных призерш фестиваля, блистательная Наталья Заякина, на гала-концертах невольно делает «отсылы» к первому показу: «Те, которые видели вчера, простят мне…» или «Как я уж вчера говорила…».

Зрители гала-концерта, не видевшие конкурсную программу, традиционно остаются в недоумении по поводу распределения призовых мест. Жюри же безуспешно старается блюсти «чистоту жанра» и награждать только его приверженцев. Безуспешно, потому что две стихии: парадная (торжественный выход команд, помпезные приветствия и поздравления, хоровое пение гимна и пр.) и особенно эстрадная, с вкраплением ярких номеров именитых гостей и членов жюри (в данном случае Шендеровича и Инина, показавшего прекрасный кинокапустник) — эти две буйствующие стихии легко подминают под себя капустные номера, требующие совсем другой атмосферы.

Так, харьковской команде актеров совершенно справедливо было присуждено первое место. В маленьком зале Дома Актера на «своем» зрителе они представили театральную версию «Сталкера» с соответствующим звуковым рядом фильма (тонко и качественно сделанным в домашних условиях актером Гуриненко), со своими Кайдановским, Гринько и Солоницыным (соответственно, Геннадием Мироненко, Геннадием Гуриненко и Вячеславом Гиндиным), с переосознанием понятия «зона»: зона — это сцена (!). А значит: «Сцена — это сложная система ловушек», «Все, что здесь происходит, зависит не от сцены, а от нас», «К сцене вообще путь не самый короткий» и, конечно, «Сцена требует к себе уважения, иначе она карает». Захватывающая и тонкая игра с проходом актеров через зал, с удивительным чувством зала и «сцены-зоны» совершенно потерялась на гала-концерте в большом помпезном зале с ложами и ярусом. Было совершенно невозможно «объять» это пространство, когда около трети зала не видело, не слышало, не поняло: а что там… в партере…

Второе место досталось «Черному театру» из Челябинска, давнишнему фавориту фестиваля. Но если раньше «Черный театр» представлял уникальный дуэт Александр Борок — Сергей Плотов, то теперь Плотов приехал без Борока, с группой артистов, разыгравших детскую новогоднюю сценку у елки. Новый год не абстрактный — 31 декабря 1899-го! По «стишкам» узнаются и «детишки»: Ахматова, Цветаева, Мандельштам («Хочу Воронеж увидеть». — «В свой срок увидишь», — обещают ему) и самый актерски стильный Вертинский-Пьеро (Плотов). Как всегда, у «Черного театра» изысканна литературная основа. Печальна одна из его главных шуток: «Когда-то был золотой век, наступил серебряный, наступает бронзовый». Знание будущей судьбы «детишек» накладывает печальный и острый отсвет на весь этот рискованный капустник. Рискованный, потому что актерски точно и полно доигрывает его только Плотов. На большой сцене капустник огрубился, актеры форсировали чтение стихов и пластический рисунок. Моментами казалось, что вкусовая грань вот-вот сотрется…

С челябинцами второе место разделили вологодцы. Вот их капустник, пожалуй, выиграл и от повтора, и от переноса на большую сцену. Яркий, костюмный, реквизитный, фонограммный (как раз со всем тем, что капустнику не очень пристало). Тема постепенно разваливающегося корабля «без руля и без ветрил», без маршрута следования, с осторожным капитаном («Отвлеките людей, а заодно узнайте, куда они плывут») ассоциативно прекрасно ложится на всю нашу жизнь. И уже вполне простительно, что жанр чуть «дает крен» в эстраду.

Третье место было отдано самому капустному капустнику — двум омским «пионеркам» (Ольга Серман и Елена Кондратенко), спародировавшим песню о юном барабанщике (о юном зрителе), письмо Татьяны (оно от актеров — к зрителю), сочинившим речевки, лозунги и пословицы («Артисты! За звание народных будьте готовы! — Всегда готовы!», «Актер актеру друг, товарищ и волк», «Артист предан Родине, театру и анафеме»).

Были замечательные эстрадные номера артистов из Мытищ. Маргарита Эскина пригласила их и еще группу артистов на открытие нового сезона в московском Доме Актера. Это стало уже традицией: призеры «Веселой козы» открывали прошлый и позапрошлый сезоны.

И все-таки, почему эта слеза светлая? Потому что «пили, ели, веселились», потому что, несмотря ни на что, собрались вместе талантливые актеры… (см. начало).

СЛЕЗА ВТОРАЯ (ГОРЮЧАЯ)

Она пролита по поводу состояния театрального дела в Нижнем Новгороде, которое самым печальным образом сказывается и на капустном движении. Если быть точным — никакого движения в Нижнем нет. Ни ветерка. Глубокий творческий застой. Во всех театрах. Откуда же взяться озорной импровизационной стихии? Быть может, человеку стороннему на фестивале это и не сразу бросится в глаза.

Есть круг ярких актеров, «завсегдатаев» фестивалей (и «Козы», и «Поют актеры драматических театров»), любимцев публики и актерской братии других городов. Только круг этот становится год от года уже и уже, а актеры, входящие в этот круг, в основном уходят из театров.

Артисты академической драмы Сергей Блохин, Сергей Кабайло и Алексей Хореняк — «старожилы» фестиваля и, быть может, главные его «гостеприимщики». Их «три тенора», ведущие первый конкурсный день и частично гала-концерты, порадовали стильностью, вкусом, уместностью и остротой шуток. Вот одна из них: «Театр — единственное место, где бедные свысока смотрят на богатых, и мы, стоя на этой сцене…». Можно было бы сделать вывод, что успех и явный профессиональный рост этих актеров стали результатом постоянных «тренировок» (участия в фестивалях, ведения различных концертов, теледеятельности). Можно было бы… Если бы не противоположный пример. Другие двое постоянных фаворитов фестиваля Александр Чернявский и Олег Шапков (знаменитые теперь уже и по «Аншлагу» Фиса и Зоя) от постоянного участия в разного рода концертах, телепрограммах и тусовках, наоборот, потеряли прелесть первозданности, трепетности и теперь уже явно эксплуатируют однажды найденные маски.

Быть может, самым капустным из нижегородских был номер Антона Маркова (бывшего ведущего артиста академического Театра драмы, а ныне творческого консультанта местного СТД). Антон одарен разносторонне. Яркий актер (нижегородцы помнят его Ромео), драматург, импровизатор (фортепиано)… На конкурсе он прочитал вариацию на пушкинскую «Сцену из Фауста», очень мало меняя текст. Только действующие лица «чуть» другие: Фауст — Путин, Маргарита — Россия, а Мефистофель — Мефистофель. Вот и все. Но дух захватывает. Такой вот даже не смешной капустник (на гала-концерте, конечно, невыигрышный).

Наталья Заякина, появления которой так ждали и зрители и сотоварищи, на этот раз выступала вне конкурса с рассказом о своем первом участии в школьном спектакле «Маскарад». У нее была трудная задача: сама себе предыдущими выступлениями задала высочайшую творческую планку. На сцене Дома Актера это было впечатляюще. На гала-концерте, как водится, спокойнее. На гала-концерте пели Лилия Шайхитдинова с дочкой Никой. Замечательно пели. Но вне конкурса, потому что это номер с другого фестиваля — «Поют актеры драматических театров». Вот практически и все нижегородские участники. Правда еще был актер академдрамы Анатолий Фирстов, мило, но уж очень «по-домашнему» провинциально проведший второй конкурсный день. И художница Наталья Белова, интересно оформившая сцену (ее тоже пригласила Маргарита Эскина на открытие московского Дома Актера). Вот и все нижегородцы.

В зале их тоже было немного. В Доме Актера зал маленький, уместиться бы самим участникам с жюри. На гала-концерте спонсоры берут много мест, а остальные тоже не все актерам остаются. Вот и получается так, что капустный фестиваль во многом проходит МИМО нижегородских артистов. МИМО них проходит многое: сколько-нибудь стоящая режиссура, Дом актера открыт только на «мероприятия» и в основном артисты ходят МИМО него, вот и праздники-фестивали тоже МИМО…

И хотя сами актеры, быть может и не все и не всегда, осознают, что живут где-то на обочине живого театрального процесса, даже со стороны — как тут не пролиться горючей слезе? PS: Вадим Жук, бессменный ведущий гала-концертов, член жюри фестиваля, самый ярый приверженец и тонкий знаток жанра, придает всему действу ощущение умного праздника. А еще — делает прекрасный разбор всех выступлений актеров (для них же).