«Кто из нас запутался?». Латвийский театр кукол (Рига).
Режиссер Александр Миндлин, сценограф и художник по костюмам Анита Знутиня

Молодые люди, одетые в рэперские костюмы с капюшонами, заполняют крошечную сцену, затянутую черной тканью. Они танцуют хип-хоп (хореограф Лилия Липора), слушают музыку, хулиганят… Обычная жизнь обычных подростков.

Но вдруг кто-то подбрасывает им из-за кулис пакеты с мусором. Этот кто-то испытывает их природное любопытство. Здоровый интерес побеждает: все дружно потрошат пакеты, извлекая из них… Нет, не игрушки, хотя поначалу так и кажется. Это марионетки. Причем необычные для зрителей: это куклы для тренинга, для обучения артистов технике работы с марионеткой. Плоское деревянное тельце, голова-яичко, без глаз, носа и губ, тонкие ручки-ножки. Похожи они на маленькие манекены. Или на мини-роботов из фантастических фильмов о будущем. На первый взгляд совершенно невыразительные…

Александр Миндлин, известный театральный режиссер и педагог, руководитель театра марионеток «Мини-длин», был приглашен в Рижский театр кукол с целью весьма прагматической: дать мастер-класс недавним выпускникам Латвийского института культуры и искусств по классу артистов драмы. Кукольников в Латвии сейчас не готовят. Так что Миндлину предстояло в короткие сроки обучить молодых неопытных актеров ремеслу кукловода-марионеточника.

Мастер-класс перерос в спектакль, который сегодня играется на Малой сцене для взрослой публики. Я была на рядовом спектакле, небольшой зрительный зал оказался заполненным. Директор театра и главный режиссер рассказали, что так почти всегда: в Риге легко находится пять десятков зрителей, для которых взрослый спектакль театра кукол представляет интерес.

Режиссер и педагог, Миндлин, обучая актеров ремеслу, смог погрузить их в мир философии, поэзии, высоких духовных исканий. Молодые артисты (в спектакле заняты Дана Лаце, Байба Геке, Вита Бальчунайте, Алла Царицына и Микелис Жиделюнс) охотно пошли навстречу, результатом и стал этот лирический спектакль, полный оттенков и полутонов.

Расковыряв мусор, молодые люди сначала робко, потом все увереннее начинают управлять своими куклами. Это только вначале кажется, что все они одинаковы — голубые торсы, светлого дерева ручки и ножки. Как только начнется первая сценка и развернутся взаимоотношения между безымянными пока персонажами, они сразу обретут индивидуальность. И это самое удивительное и волшебное преображение в спектакле, практически лишенном слов.

Перед нашими глазами проходит история человечества. Вот играют и качаются на качельках детишки, они дерутся в песочнице из-за совка и ведра, как заправские детсадовцы. Пластика куклы не дает нам ошибиться: это дети, с детскими реакциями, с особым темпоритмом, они забавно удивляются, чуть дольше обычного думают.

А здесь хулиганят отвязные подростки, пластика которых совсем иная, — они развязны и грубы, скоры на расправу. Марионетки-пьяницы, художники, попрошайки, культуристы… Публика с наивной радостью идентифицировала персонажей, угадывая вслух — кто по-латышски, кто по-русски. Пластика кукол, характер их движения и что-то еще, неуловимое и очень важное (то, что мы называем актерским мастерством и искусством), позволяют легко включаться нашей фантазии и сопереживать этим маленьким человечкам — то трогательным и милым, то вредным и по-тинэйджерски противным, то опасным.

В следующей сцене происходит и вовсе, казалось бы, невозможное для театра марионеток: здесь куклы любят друг друга, и эти сцены пронизывает тончайшая эротика.

Но любви приходит конец, когда наступает война. Куклы-солдаты, марширующие под ритмичную музыку, отправляются в бой. Они стреляют, убивают других и погибают сами. И тогда вага, которой водят кукол, становится их могильным крестом, знаком смерти куклы, а мешок для мусора — саваном…

Сцена из спектакля.
Фото А. Савостина

Эти метаморфозы происходят на наших глазах, их никто не комментирует. Актерам помогает только музыка, создающая настроение и ритм. Все остальное — дело их рук и души. Наверное, нельзя превратить безликую марионетку в ребенка, не став им на пару минут, нельзя заставить зрителей поверить в то, что две деревянных фигурки сплелись в любовном томлении, если актеры не способны испытывать любовь.

Признаюсь, я видела такой театр впервые, в моем сознании кукла-марионетка крепко-накрепко привязана к детской аудитории. Но оказалось, что очищенная от любых примет марионетка может быть выразительной и рождать разные смыслы, порой очень глубокие. Публика поначалу не без усилия привыкала к условиям игры, но уже через десять минут, затаив дыхание, смотрела спектакль о жизни и смерти, который заставил ее задуматься и многое остро почувствовать.

В конце спектакля подростки-актеры меняются, они взрослеют на наших глазах, аккуратно складывают кукол в мешки и снимают с себя спортивные костюмы. И оказывается, что под ними — голубые балетные трико… Они превратились в марионеток, таких же маленьких и беззащитных. Кто же водит за нити их самих?

Финал открыт. И только теперь становится понятным название «Кто из нас запутался?».

Спектакль Александра Миндлина, ненадолго, как ему представлялось, заехавшего в Ригу, крепко привязал его к замечательному Рижскому театру кукол. Теперь он готовит новую работу. Еще один питерский гастролер, не нашедший места на театральной карте Санкт-Петербурга.

Июль 2008 г.