Р. Шиммельпфенниг. «Игра в ящик». Театр Сатиры на Васильевском.
Режиссер Ксения Митрофанова

Пьесу модного на Западе и входящего в моду у нас немецкого драматурга Роланда Шиммельпфеннига «Женщина из прошлых времен» поставили в театре Сатиры под названием «Игра в ящик». Это название в некотором смысле определило визуальную и образную сторону спектакля — на сцене павильон с четырьмя дверьми, лишенный примет времени и стиля, просто — некий ящик, дом, намеренно безликий, а в нем — множество деревянных ящиков и картонных коробок, в которые обычно запаковывают вещи при переезде. Посередине — один большой, вроде театрального кофра (человек точно поместится), светленький, пахнущий свежим деревом, очень симпатичный. Сразу ясно, что, скорее всего, в него-то и будут играть.

Еще один «ящик» прямо под ногами у зрителей — вытянутая по всей авансцене детская песочница с настоящим песком. Часть этой песочницы закрыта стеклом, на его поверхности анемичная девочка-тинейджер будет песком же рисовать человечков или циферблат часов, а проекции этих рисунков появятся прямо перед зрителем — на стене павильона. Трудно сказать, почему тема ящиков так привлекла художника и режиссера, думается, что возникшая из-за этого замкнутость структуры действия не дала возможности раздвинуть границы частной и довольно схематично смоделированной истории.

Возможно, драматургия и позволяла, и предполагала выйти за рамки этой самой истории, как-то опоэтизировать ее, углубить, привнести драматичность и философичность, но декларированные в программке «разлука, предательство, юная романтическая нежность, сумасшедшая страсть, мучительный выбор и иронический взгляд автора» не слишком проявились в обещанном качестве. Все происходит как будто за стеклом аквариума, эмоции — «романтическая нежность и сумасшедшая страсть» — тоже остаются там, в стеклянном ящике, зрителю же достается сюжет, которому не очень веришь. Если вообще понимаешь, о чем речь. Благополучная пара (Франк — Дмитрий Воробьев, Клаудиа — Татьяна Мишина) собирается куда то переезжать. Насовсем. Поэтому дом уставлен ящиками. Их сын-подросток гуляет в окрестностях дома со своей девочкой, прощаясь с ней навсегда. Пока жена принимает душ, в дом приходит некая дама, бывшая возлюбленная хозяина, и требует, чтобы он бросил жену и ушел с ней, ибо двадцать лет назад он ей это обещал и их любовь по-прежнему жива. Появившаяся жена, вникнув в ситуацию, естественно, возражает и выпроваживает гостью. Дама уходит, но через некоторое время сын на руках вносит ее обратно: она без сознания, потому что подростки (сын с девочкой) кидали в нее камнями и попали. В результате оживляющих манипуляций дама приходит в себя. Оставленная (ввиду плохого самочувствия) ночевать, она соблазняет мальчика, а потом и убивает его, таким образом отомстив за поруганное первое чувство. Утром родители находят тело сынишки в большом ящике. Этот кафкианский сюжет резоннее было бы и решать в приемах театра абсурда. Но режиссер с актерами не сошли с большой дороги реалистического бытового театра. Единственная уступка условности — ряд повторяющихся эпизодов, как бы открученных, как в видеоплеере, назад. Прием интересно смотрится, но спектакля не решает — ни особого смысла, ни новых эмоций не придает. Играть актерам нечего, особенно Дмитрию Воробьеву, который ведет свою роль как-то бочком, стеснительно, даже и не пытаясь выйти за уровень текста — просто другого уровня создать не удалось. Это обстоятельство тем более досадно, что на Ксению Митрофанову, молодого режиссера и интересную личность, успевшую проявить себя в студенческих работах, театральная общественность смотрит с надеждой.