БЕДА

Беда пришла давно, больше десяти лет назад, в один из несчастных моментов БДТ. Даты уже не помню.

У беды были имя и фамилия — Николай Пинигин, был и первый знак беды — спектакль «Прихоти Марианны».

Казалось, после него беда закончится.

Но известно: пришла беда — отворяй ворота, и почему-то (почему?) БДТ отворил ворота и все шире отворяет их, а в них въезжают «Ложь на длинных ногах» и «Калифорнийская сюита», «Таланты и поклонники», «ART», «Катерина Ивановна», «Костюмер», «Мотылек»…

Он плодовит. Их уже целая афиша.

То есть — не беда, а бедствие. Ни одной художественной идеи за много лет.

Ни одного спектакля, о котором бы сказали: вот оно! Ни одного, который бы дал надежду.

Если выдающиеся артисты играют — то это играют они, а не ставит Пинигин.

О репетициях «Квартета» показали телефильм «История одной репетиции». Там сразу видно, кто есть кто. Растеряна З. Шарко, тщетно добивается чего-то К. Лавров, сам «распределяется» О. Басилашвили… А какие режиссерские идеи пытается внедрить в режиссера А. Фрейндлих! Алиса Бруновна, почему он вас не слышит?

Беда!

Вот чего вовсе невозможно простить Пинигину — это именно «Квартета», с четырьмя великими артистами, которые могли сыграть в своем театре новое «Соло для часов с боем». Даже по этой плохой пьесе.

Пинигин, конечно, не умеет «с боем», он может только без боя, но пусть хотя бы не мешает! Нет, мешает. Не знает, чем заполнить зоны молчания, и заставляет, например, Лаврова несколько минут изображать радость от полученной банки мармелада: неправдоподобно долго ее рассматривать, вертеть, открывать, облизывать палец. Первый курс, этюд на приспособления. Оставьте артиста в покое, когда он просто молчит — в нем больше содержания, чем во всей пьесе!

Больше всего повезло З. Шарко: роль совсем не написана — ни биографии, ни острых сюжетных ситуаций. Ненаписанной роли режиссер, слава богу, не умеет помешать, что делать — не знает, и Зинаида Максимовна подробно и смешно обживает все закоулки небольшого пространства роли. Собственное актерское содержание, состав каждого из них настолько богаче, чем написанное и поставленное!

И вот наступает эпизод, когда четыре старых оперных премьера, решившие спеть квартет из «Риголетто», открывают сундук со старыми костюмами — и… Неужели Пинигин не догадается положить туда старые костюмы Лаврова, Басилашвили, Фрейндлих, Шарко — мундир Соленого и Городничего, ментик Серпуховского, платье Ольги Прозоровой?.. Тогда подругому напрягутся мышцы лиц, по-другому зажгутся глаза, им не придется ничего имитировать, старые их костюмы вызовут из небытия тени прошлых ролей — и пространство БДТ задышит, а с ним задышит и зал. Пришедший именно за этим — за Тенями прошлого…

Не догадывается!

Не думает!

Не сочиняет!

Заставляет имитировать и наигрывать притворное волнение от прикосновения к новенькой бутафорской каске и только что сшитому камзолу…

Да что говорить — беда.