* * * * *

Не знаю, насколько это «новая буржуазность», но это — «сделайте нам красиво!». Это желание уйти от жизни человеческого духа, от решения каких-то социальных проблем. Начиная с Шекспира и заканчивая Володиным, Вампиловым, Петрушев ской, все, что поворачивало драматургию, было связано с жизнью улицы, с жизнью за пределами театра. В идеальных случаях жизнь духа и жизнь улицы соединялись, как это было у Володина или Петрушевской. Буржуазность — уход от этого.

Буржуазность — это когда крик становится «фенькой». Это когда Треплев становится Тригориным, поняв, что за крик хорошо платят. И какой должна быть сила творческой личности, чтобы крик не стал модным звуком? Даже Женя Гишковец этого не избежал.

А дальше — подробности: антерприза или нет, французская мелодрама или чернуха (права была Ахматова, когда сказала, что первый человек, произнесший «жопа», был поэт, а второй — пошляк). Когда ты первый раз кричишь о чем-то — ты Треплев. А когда твой репертуар начинает играть Аркадина — это буржуазность.