Вслед за труппой Карин Сапорта Петербург посетила труппа её ученика Клода Брюмашона. Созданный в 1984 году, коллектив уже завоевал мировое признание — его гастроли проходили в США, Англии, Германии, Греции, Италии, Чили, в странах Восточной Европы. В концертную программу, показанную в России, входили отрывки из балетов, созданных за последние годы и одноактный балет «Глубинная волна».

Клод Брюмашон вошёл в современный балет необычным путём: он не учился классическому танцу, он закончил Школу изобразительных искусств в Руане. Поэтому взгляд Брюмашона на мир — прежде всего взгляд художника, живописца. Скупому, сдержанному, но чёткому мазку его кисти принадлежит целая коллекция хореографических картин, разных по форме, но единых по наполнению. Живущая и движущая пластика этих картин обладает совершенными линиями тела, с его красотой и скульптурностью. Им присущи законченность форм, гармония телодвижений и тонкая организация тела внутри и вне пространства. В танце Брюмашона трудно отыскать привычные для глаза классические па или даже позы танца-модерн. В нём — непрекращающаяся пластическая гимнастика, сложнейшая акробатическая техника. Танцовщики, будто под воздействием земного притяжения, «прикованы» к настилу сцены, и только редкие прыжки свидетельствуют о неуверенных попытках освободиться от цепей и взлететь ввысь.

Хореографии Брюмашона присуща камерность, поэтому отсутствие декораций полностью концентрирует внимание зрителя на исполнителях, каждое движение которых чётко выверено, музыкально и эмоционально.

Театр Брюмашона более условен, чем конкретен, но всё в нём (музыка, свет, костюмы) служит для подчёркивания красоты тела, его пространственной сущности, гибкости. Наиболее интересным в этом смысле является фрагмент балета «Нина, или Похитительница умов» (исп. Валери Суляр, Клод Брюмашон). Поставленный под впечатлением от выставки русского авангарда, балет тонко подмечает эмоциональную сторону полотен Малевича, Филонова, и др. Присущая им геометрическая расчерченность перешла в балет, яркость и асимметричность костюмов метафорично подчёркивают лишь стиль художников, не копируя его. А угловато-марионеточная гибкость исполнительницы с красивыми линиями и формами навевает мысль о гармонии, но уже не в картинах, а в мире, во Вселенной…

Дуэт из балета «Хищник» (исп. Клод Брюмашон, Бенжамин Ля-марш) поражает своей скупьптурностью. Мгновенно ловишь себя на мысли: «где-то это уже было» и тут же отвечаешь. «Микельанджело… Роден… » Та же точёность мышц, эмоциональность поз, игра света и тени… Чуткие друг к другу партнёры-исполнители то сливаются в обоюдном приливе нежности и теплоты, то разъединяются от мгновенно набежавшей ненависти. Обоим танцовщикам присуще виртуозное впадение своим телом — то мягким и плавным, то резким и отрывистым.

В балете «Глубинная волна» на музыку Кристин Гру Брюмашон продолжает линию «Соло с диваном» Рейнхильд Хоффман и «Соло с ванной» Сьюзен Линке — представительниц «новой волны» немецкого танца-модерн, располагая в центре сцены диван. Но диван здесь не просто предмет быта, он — метафора, стержень, на который нанизывается всё остальное Сложный хореографический текст (многообразие повторов и комбинаций) с вкраплением бытовизма требует от танцовщиков не столько исполнительской техники (с которой они блестяще справляются), сколько выносливости. Проходя через каждое движение, исполнители являют взору зрителя гирлянду человеческих чувств, эмоций — сознательных и скрытых в глубине. Отсюда и необычные поддержки, и остроугольность поз и движений, и круговорот акробатических трюков на диване… Вспоминается балет Дж. Баланчина «Четыре темперамента», где хореограф на примере нескольких темпераментов предлагает модель человечества. А Брюмашон раскладывает один характер на составлявшие.

Полный экспрессии и трогательно-грустный — дуэт из балета «Странствия Лолы» (исп. В. Суляр, К. Брюмашон). И опять — речь о человеческих взаимоотношениях, но несколько гипертрофированных: на первом плане — сильная, красивая, целеустремлённая женщина. Героиня Валери Супяр, поначалу мягкая и женственная, способная к нежному чувству, в конце превращается в амазонку. А герой Брюмашона — юноша-романтик, красивый и мечтательный, несколько скованный и застенчивый — представляет собой подходящий объект для героини-женщины, которая завоёвывает его и подчиняет своей похоти…

…Клод Брюмашон — хореограф-художник, хореограф-философ, хореограф-эстет (видимо, таким должен быть настоящий художник). Его спектакли — для избранного зрителя, зрителя-интеллектуала. Наш зритель еще не достаточно готов для восприятия такого искусства. Но, может быть, это и есть искусство будущего?