Пространство «Марии», сочиненное Олегом Головко и Георгием Цхвиравой, дает ощущение жизни пещерной. Мировой революционный взрыв переворотил все, и в темном-темном мире без уличных фонарей ютятся по своим норам, пережидая что-то, первобытные дикари. В темноте легко убить. В темноте легко украсть. В темноте легко изнасиловать.
Жизнь, сохранившаяся «по остаточному принципу», вспыхивает угольками потухающего кострища. Зажигается теплый свет одной норы, другой. Норы эти никак между собой не связаны, тьма окутала город и страну.
Пьесу Бабеля, написанную в середине 1930-х и крайне несовершенную (на это указывал автору М. Горький, и, думаю, руководствовался он тут не страхом за идеологическую подкладку драмы и «нетипичность» изображенного в ней, а опытом первоклассного драматурга), ставила в Дюссельдорфе в 2012 году Андреа Брет. Последняя картина спектакля, который тоже, как писали, разворачивался отдельными клеймами-эпизодами на темном фоне, была «залита солнечным светом», — как писал Р. Должанский. «В квартире умершего генерала идет ремонт: белят стены и красят рамы, в комнаты готовятся вселиться представители победившего класса… и в этот момент вдруг понимаешь, что последняя картина „Марии“ в постановке Андреа Брет недвусмысленно отсылает к „Вишневому саду“ Чехова: старая жизнь кончилась, деревья вырублены, следы прежних хозяев стерты, пришли радостные варвары».
У Цхвиравы «варвары» осваивают театральный партер, а в центральной ложе стоит, весь из себя при галстуке, спекулянт Дымшиц, колоритнейшим образом нарисованный до этого А. Гончаруком.
Пьеса Бабеля выглядит, кстати сказать, не только глубоко антисоветской, но странно религиозной. Все здесь говорят о Марии, старшей дочери профессора Муковнина, красавице, ушедшей строить новую жизнь. Она не появится в этом темном ущелье ни по какому поводу, только будет звучать ее имя. Прекрасная Мария, покинувшая послереволюционный Петроград, защитница этого мира, поначалу (присылает весточку отцу), дальше она теряется в иных землях. Евангельское имя, на которое уповают пещерные люди новой эры, звучит в спектакле однозначно: это имя Заступницы. А ее нет и нет, и улицы города — колыбели революции не защищены ее покровом.
Марина ДМИТРЕВСКАЯ
Ноябрь 2016 г.
Комментарии (0)