«Из Вологды в Керчь и из Керчи в Вологду» — этот старорусский театральный маршрут с легкой руки Островского подарил Вологде статус одного из «краев» театральных дорог. Потом какое-то время Вологда опровергала статус театральной окраины, так было еще относительно недавно, во второй половине ХХ века. А ныне эта броская формула — достояние экскурсоводов, а не предмет гордости местных театралов. Вологодские театральные программки пестрят множеством более или менее известных фамилий, а имен почти нет.

Это еще одна мета разительных перемен, которые затронули все сферы российской жизни. Не обошли и театр. Еще совсем не стары те люди, что помнят особый вологодский театральный уклад: ожидание премьер, праздник первого спектакля, долгие волнующие сборы в театр, горячее обсуждение спектаклей. И совсем особое отношение к актерам, звездам местной сцены. Их знали не только по ролям — обстоятельства их частной жизни неизменно вызывали жгучий интерес, и это относится не только к дотелевизионной эпохе… И сейчас Вологда живет по своему особому культурному календарю, отмечая даты писателей, поэтов, композиторов, художников. Лишь актеров среди них нет. Похоже, театр отошел на второй план, выпал из фокуса главных пристрастий горожан. А исключение — судьба примы вологодской сцены, заслуженной артистки России Ирины Джапаковой и Камерного драматического театра, в котором она служит, — лишь оттеняет унылое предположение: Вологда больше не театральный центр. Хотя интерес к театру есть, если он живой, движущийся организм, занимающийся искусством и решающий художественные задачи.

Я — ИРИНА ДЖАПАКОВА

Спектакль с таким названием был сыгран один раз в юбилей актрисы в минувшем сезоне. Довольно привычный театральный монтаж из фотографий, записей, афиш и комментария к ним героини вечера неожиданно запомнился надолго. Художественный руководитель театра Яков Рубин поставил удачный спектакль, у которого могла сложиться своя репертуарная жизнь вне зависимости от имени героини. Раздумывая над сильным впечатлением от этой работы, понимаешь, что ею был задан некий пример интонации вдумчивого, честного и серьезного отношения к своему актерскому труду.

Типичная судьба девочки, родившейся в СССР, в Казахстане, в поселке Джанибек. Мама — русская, папа — казах. Все вокруг, даже казахи, говорили по-русски. Лето у бабушки в Орловской области или в пионерлагере на реке Урал, где и состоялся сценический дебют: самую маленькую гибкую акробатку партнер выносил на сцену на ладошке. В 8 классе школы победа на конкурсе чтецов и надолго вдохновившие слова: «У вас дар, вам надо учиться». Перед поездкой в Саратовское театральное училище показалась соседке-актрисе; приговор (для ее ушей не предназначавшийся: «Не поступит: ни темперамента, ни внешности…») не остановил. Приехала — и с первого раза поступила на курс к Дмитрию Александровичу Лядову, у которого учились О. Янковский, В. Федотова, В. Конкин. Брали с прицелом на дипломную «Джульетту с иностранным темпераментом». Амплуа определили сразу: «Будет хорошая характерная или травести». Училась азартно, пробовала Антигону Ж. Ануя, Клеопатру Б. Шоу. Мечтала о Комиссаре, мамаше Кураж.

ЕЕ СКИТАНИЯ: ОРДЖОНИКИДЗЕ—ОРЕЛ—ВОЛОГДА

По окончании училища талантливый режиссер Зарифа Бретаева уговорила поехать в Осетию. Она формировала новую труппу единомышленников и предложила юной актрисе роль Любы в «Фантазиях Фарятьева» А когда Бретаева перешла в национальный театр, Джапаковой пришлось уехать в Орел. Сыграла там Абигайль в «Стакане воды». Никакие перспективы и здесь не просматривались. «У меня счастливая природа: никогда не обвиняю всех, кто вокруг; во всем виню только себя». Обладательницу счастливого характера как актрису, которая «может все», кто-то из однокурсников рекомендовал Якову Нуссу, формировавшему в Вологде труппу только что открытого ТЮЗа. Он искал статную русскую красавицу с огромной косой и голубыми глазами, а приехала изящная, гибкая, невысокого роста девушка с короткой стрижкой, живыми темными глазами на подвижном выразительном лице, далеком от русского северного канона красоты.

Первая работа на вологодской сцене стала событием для Ирины Джапаковой. Режиссер Валерий Баронов работал над пьесой «Прости меня» Виктора Астафьева. И сам писатель, живший тогда в Вологде, выбрал именно ее на главную роль «русской Джульетты военного времени». «Мой папа воевал, как и Виктор Петрович. И все же я до конца не осознавала тогда глубину, какие-то невероятные знания о жизни этого человека, с которым мы каждый день встречались на репетициях». За эту роль И. Джапакова вместе с коллегами стала лауреатом Государственной премии РФ.

Первый вологодский период актрисы отмечен несколькими яркими ролями: маркитантки в «Что тот солдат, что этот» Б. Брехта, Оливии и Виолы в «Двенадцатой ночи» В. Шекспира (обе постановки режиссера Бориса Цейтлина), Лизы Хохлаковой в «Мальчиках», главной героини в «Пойти и не вернуться» В. Быкова, Эльмиры в «Тартюфе» Мольера в постановке В. Йонаша.

С учеником М. О. Кнебель Валерием Йонашем, ставшим мужем актрисы, начался ее семилетний иркутский период. Захотелось начать с начала: в Братске создавался новый театр, в помещении школы началась работа в команде единомышленников, закончившаяся достаточно банально — местное начальство не интересовали художественные результаты, оно ждало коммерческого успеха. И, сыграв Антигону Ануя, Зинулю в одноименной пьесе и Веру в «Скамейке» А. Гельмана, актриса возвращается в Вологду, в Театр для детей и молодежи, который возглавляет Борис Гранатов. В театре динамичная молодая труппа, работающая много, охотно, азартно. Молодые артисты, плотно занятые в основном репертуаре, все свободное время посвящают самостоятельным работам.

Актриса вернулась на вологодскую сцену в роли аптекарши («Прошлым летом в Чулимске» А. Вампилова). А следующая удача — роль Аркадиной в «Чайке» Чехова в изысканной, с изрядным налетом декадентства, версии Б. Гранатова. Актриса, воспитанная в традиции психологического театра, Джапакова удивила совершенным владением пластикой и формой театра Серебряного века. Эта роль принесла ей премию имени М. Щуко, которой начали отмечать лучшие актерские достижения вологодских артистов.

Роль Анны Андреевны в классическом «Ревизоре» Гоголя удивила легкостью и мастерством перевоплощения. Но вершиной тюзовского периода Ирины Джапаковой стала Кармен. Она менее всего была похожа на привычную оперную красавицу-испанку, вызывающе победительно и ярко проживающую свою короткую жизнь. По высокому и тонкому плетеному забору, обрамлявшему круглое пространство для корриды, легко, бесстрашно и привычно расхаживала худенькая, невесомая, маняще свободная Кармен. В ее победительности не было вызова, агрессии, подчеркнутой сексуальности, а было едва угадываемое очарование вольного по природе создания.

Появление этой Кармен, совпавшее с тогдашней головокружительной перестройкой, стало олицетворенным знаком перемен. Спектакль имел огромный успех, на него ходили по несколько раз.

КДТ. НОВЫЙ ПОВОРОТ

Казалось, актриса и популярный в городе театр пребывают в полной творческой гармонии: у нее интереснейшие главные роли, у него — абсолютная прима, которой подвластны все жанры. Уход Ирины Джапаковой из Театра для детей и молодежи театральная Вологда приняла с тревогой и недоумением: почему? куда? Зачем эта странная смена формата, который давал все: положение, имя, защищенность, перспективы? Актриса объясняла: «Я ощущала себя винтиком, краской в руках художника. Было ощущение, что от меня вообще ничего не зависит. А я, по природе моей независимой, люблю, чтобы все зависело от меня».

Известной актрисе и молодому режиссеру Якову Рубину, с которым уже были совместные спектакли, представлялось, что новая работа найдется быстро. Но оказалось, что ушли они в никуда. В городе, из которого они не собирались уезжать, для них закрылись все двери. И снова надо было начинать с нуля, доказывать, что на вологодской сцене они люди неслучайные и кое-что могут. Для команды, пожелавшей новой студийности, директор областной картинной галереи, одной из лучших в стране, В. Воропанов открывает театральный отдел, где прошли пять лет плодотворнейшей работы. А когда отдел закрыли и они снова оказались на улице, И. Джапакова продемонстрировала невероятное умение профессионально и ярко работать в самых невероятных условиях. Спектакль «Ниоткуда с любовью» игрался в кафе «Красный мост» для посетителей, расположившихся за столиками. Актриса с новыми молодыми коллегами Е. Смирновой и А. Сергеенко виртуозно работали во всех предлагаемых обстоятельствах, будь то открытие художественной выставки, клубный вечер или капустник. Репетировали дома у Я. Рубина, никакой перспективы не просматривалось. Вопрос «что делать?» не вставал. Понимали: работать, болтать руками и ногами, как тот лягушонок в кувшине, чтобы появилась новая твердь под ногами.

«Не было ни одного момента в жизни, чтобы я ощущала себя в полном покое, „на высоте положения“, — признавалась актриса. — Жизнь все время мне подсказывала: девочка, не расслабляйся!» И с юмором вспоминает, как боль сопутствовала всем ее триумфам. В Орджоникидзе после успешного спектакля коллеги-южане принялись качать актрису на улице, подбросили и поймали… пальто. Сотрясение мозга. Присвоили звание заслуженной артистки — и тут же сломала руку… Действительно, не расслабишься.

Вологда все же вспомнила о своих любимцах. В старинном особняке на центральной улице И. Джапаковой и Я. Рубину отдают первый этаж под создание Камерного театра. Помещение, бывшее магазином и нуждающееся в капитальном ремонте, начинает оживать трудами новых владельцев. С миру по нитке друзья театра собирают все необходимое, и рождается одно из самых стильных камерных пространств, куда сразу же потянулись люди: сначала помогать, а потом открывать новый театр. За короткое время был создан обширный репертуар с учетом специфики новой сцены, вернее, ее отсутствия.

Ирина Джапакова мастерски воспользовалась открывшимися возможностями нового пространства. Она играет много разноплановых ролей: в классической «Не все коту масленица», в «Пиковой даме» по Пушкину, в модернистских эскизах «Лермонтов. Печорин», в феерическом попурри по мотивам шекспировских пьес «Шекспир. Ру». В «Любке» по Дине Рубиной, в «Там же, тогда же. Шесть поединков любви» Слэйда, в «Маленьких супружеских преступлениях» Э.-Э. Шмитта, демонстрируя незаурядный характерный дар, Джапакова играет самые разные женские судьбы, которые роднит поиск любви, тщетное ожидание настоящего чувства, горечь утраты его. Она извлекает максимум выразительности из каждой детали костюма, из каждой сценической конструкции. В этом обжитом пространстве все играет вместе с ней.

Главная роль этого периода — в спектакле «Я — Эдит Пиаф». Эту роль вслед за Ниной Дробышевой и Лидией Сухаревской играли и играют сейчас многие. Выбор И. Джапаковой поначалу пугал: зачем? Как играть великую певицу? Петь вместо нее? Роль представлялась вызовом, и она его приняла: решила петь сама и после долгих занятий с педагогом по французскому языку фонетически безукоризненно воспроизводила тексты песен Пиаф. Сюжет каждой песни проживался актрисой с собственными интонациями и нюансами. Она играла хрупкую болезненную уличную девчонку, наделенную огромными витальными силами. Принять все удары судьбы, пережить все беды и испытания и не потерять способности любить и верить в жизнь. С естественным шармом и легкостью актриса воплощала истинно французский характер, на время спектакля властно вытеснив из памяти облик и пение самой Пиаф.

«Наша профессия — это навыки, навыки и навыки. Это обретение главного в профессии — внутренней свободы, которая достигается огромным трудом», — говорит Ирина Джапакова. За сорок лет на профессиональной сцене, тридцать из которых прошли на вологодских подмостках, сыграно более двухсот ролей, пришла желанная внутренняя свобода, но нет покоя, и снова под вопросом перспективы дальнейшего существования театра: его здание на главной улице города выставлено на торги. «Все беды нашего театра оттого, что никто не знает, что с нами делать; никто не предусмотрел такого явления, как мы, — делится с поклонниками и помощниками театра его директор Ирина Джапакова. — Мы негосударственная некоммерческая культурная организация, существование которой не предусмотрено законом. Платить аренду двести тысяч рублей в месяц мы не можем…» Коллеги вологодских артистов в самых разных уголках России, их многочисленные зрители встали на защиту ищущего, динамичного художественного коллектива, но их усилия, похоже, — в параллельной плоскости с намерениями тех, кому приглянулся красивый особняк. Страшно представить, что театр снова окажется на улице. И почему-то никого из властей предержащих это не волнует.

Возвращаясь к единожды сыгранному спектаклю «Я — Ирина Джапакова», понимаешь природу популярности актрисы в Вологде. В смутное время, что выпало нам всем, Ирина Джапакова и ролями, и своей частной жизнью впечатляюще воплощает наш привычный архетипический сюжет о несгибаемости, жизнестойкости ваньки-встаньки или маньки-встаньки. Как это там, в дневниках писателя-помора Бориса Шергина, написано о старушке Петровне: дойти до самого края, встряхнуться и дальше идти… Истинно русский путь.

Сентябрь 2016 г.