Сергей и Глеб Пускепалисы — отец и сын. Старший — режиссер и актер, ученик Петра Фоменко, снимается в кино, удостоен наград Международных кинофестивалей в Берлине и Карловых Варах, отечественной кинопремии «Ника» за роли в фильмах «Простые вещи» и «Как я провел этим летом». Дебютировал в кино как режиссер, сняв фильм «Клинч». А когда-то начинал актером в Саратовском ТЮЗе, возглавлял Магнитогорский драматический театр им. А. С. Пушкина и Ярославский академический драматический театр им. Федора Волкова.

Младший Пускепалис — пока актер, но в будущем — возможны варианты. Глеб начал сниматься в кино с детских лет, запомнился по фильму «Коктебель» Бориса Хлебникова и Алексея Попогребского. Когда подрос, окончил курс Сергея Женовача в РАТИ и вошел в труппу Студии театрального искусства.

Сергей, как это ни удивительно, живет в Ставропольском крае, в Железноводске и умудряется работать в разных городах. Глеб — понятное дело, в Москве, по месту приписки театра. В свободное время уезжает в Железноводск к родителям.

Местом встречи отца и сына на этот раз оказалась Москва. Сергей приехал на съемки, а у Глеба выдался свободный день. Они зашли в кафе выпить кофе и поговорить…

Глеб Я рад, что ты приехал. Меня часто спрашивают, как наша семья оказалась в Железноводске.

Сергей Ты же знаешь все и можешь рассказать, что мои родители работали на Чукотке. А ее жители после всех тягот и невзгод обычно приобретали недвижимость в Сочи или на каком-то другом курорте. Вот и мои родители не стали исключением, купили дом в Железноводске. Оттуда уже через год после Чукотки я поехал в Саратов, начал там учиться в театральном училище. С Железноводском у меня многое связано. Родители там похоронены. Твоя мама, а моя жена Лена родом из Железноводска. Нас с ней помотало по стране, и, когда мы думали о том, где бы осесть, решили обосноваться в Железноводске. Там хорошо. Рядом удобный транспортный узел — международный аэропорт Минеральных Вод, откуда 18 рейсов в день отправляются в любом направлении. Ты ведь тоже чувствуешь себя там хорошо?

Глеб Когда появляется свободная неделя, стараюсь полететь в Железноводск. В Москве нечего делать. А там — прекрасный воздух, горы, вода, друзья. Так получается, что Москва — это точка для работы, а жизнь во многом связана с Железноводском. В Москве я работаю, машину вожу, веду привычный для этого города образ жизни. По-московски разговариваю. Я здесь в школу ходил, но не считаю Железноводск провинцией.

Сергей Надо понять, что такое провинциальность. Она же не в том заключается, что человек окает. Скорость и суета меня немного утомляют. С этих позиций я, наверное, провинциал, а может, просто старею. Когда был моложе, быстро вливался в новую среду. Теперь люблю жить чуть помедленнее.

Глеб Я сейчас пытаюсь вспомнить, был ли у нас какой-то серьезный разговор по поводу выбора профессии. По-моему, никакого отдельного разговора так и не состоялось. Я учился в 10 классе и уже сделал попытку поступления в РАТИ— ГИТИС. Ты тогда в Магнитогорском театре работал, и у меня был наставник — актер Андрей Бердников. Он-то и помог мне подготовить программу к поступлению.

Сергей Я точно в этом не участвовал. Ты все сам.

Глеб Да, я подошел к Андрею Викторовичу Бердникову. Мы обсудили программу, и я начал готовиться. В десятом классе поехал поступать в Москву. Не знал тогда, что после того, как прочитаешь необходимый набор — басню, стихи и прозу, — нужно остаться и узнать решение: прошел ты или нет. А я так волновался, что, прочитав первую программу, ушел. Только через год окончил школу, опять поехал в Москву. Прошел первый, второй, третий туры и поступил.

Сергей Иногда, наверное, к постороннему человеку проще обратиться, чем к отцу родному за советом, как это сделал ты.

Глеб Проще, наверное. Но интереснее, когда сложнее.

Сергей Помнишь момент, когда решил стать актером?

Глеб Все само собой шло. После школы приходил к тебе в театр, потому что мама работала. Делал там уроки. Сидел на сцене, наблюдал за тем, как все бегают, переодеваются, готовятся к выходу. Мне это нравилось.

Сергей У меня все было по-другому. Мы с твоей мамой полгода, наверное, вместе ходили в драмкружок в Железноводске. Потом она поступала в театральный.

Глеб Ей было пятнадцать лет.

Сергей А в итоге поступила в Ростовский университет на факультет гидрогеологии. Я был тогда в Саратове, а она жила в Железноводске.

Глеб А ты как понял, что будешь актером?

Сергей Так я же говорю, что у меня был драматический кружок. Все, кто в нем занимался, потом поступали в Саратовское театральное училище. Вот и я поехал. Мне было 15 лет. Я толком не понимал, что это такое. Просто за компанию рванул. Привлекала свободная жизнь, какая-то новизна.

Глеб А что в кружке было интересного?

Сергей Драматический кружок вела Галина Николаевна Касьянова. Ей сейчас 90 лет. Дай бог ей здоровья и долгих лет жизни. Кружок был сам по себе интересный. В него ходили дети, которые вели вполне взрослую жизнь: играли спектакли, зарабатывали деньги, чтобы потом поехать на море, в горы. Такая небольшая Республика ШКИД. Мне нравился сам факт самостоятельной жизни.

Глеб А почему вы все поехали в Саратов?

Сергей Туда была проторена дорога в драмкружке. В Саратове уже учились наши старшие ребята, поэтому чисто житейские, бытовые вопросы было легче решать. Тогда не понимал, насколько мне повезло, что я поступил на курс к легендарному режиссеру и педагогу Юрию Петровичу Киселеву.

Глеб То есть это случайность, что ты попал именно к нему?

Сергей Случайность, конечно. Я ничего про него не знал. Только к третьему курсу понял, где я вообще учусь. Мне было тогда уже лет семнадцать.

Глеб Но все-таки хотелось быть артистом?

Сергей Прежде всего хотелось быть самостоятельным человеком, и только потом пришло понимание того, что выбрал интересную профессию и что вокруг меня замечательные и умные люди.

Глеб Когда я заканчивал 11-й класс, курс набирали Константин Райкин и Сергей Женовач. Я прошел на третий тур и там, и там. В Щукинское училище тоже поступал, но сразу слетел. Параллельно поступал в Школу-студию МХАТ и ГИТИС. Во ВГИК и Щепкинское училище не ходил. В мой день рождения 5 июня был одновременно назначен коллоквиум и в МХТ, и в ГИТИСе. И я встал перед выбором: куда пойти? Недолго думая, решил, что в ГИТИС.

Сергей Это твой самостоятельный выбор. Я к этому никакого отношения не имел. Помнишь, у меня в Магнитогорском театре была замечательная заведующая музыкальной частью? Она с тобой музыкой занималась. Я причастен к твоему поступлению только тем, что сам работал в театре.

Глеб Был и какой-то детский опыт. В Магнитогорске проучился с 7 по 10 класс, но там я не играл в спектаклях. Это раньше в Москве я участвовал у Василия Сенина в дипломном спектакле «Фро» по Платонову, который он поставил в РАТИ, и в «Безумной из Шайо» в «Мастерской Петра Фоменко». Ты же тогда работал и учился. А когда понадобился маленький мальчик, то у тебя единственного был ребенок. Ты же старше всех на курсе. Так что я рос среди вас, и педагоги общие у нас потом появились.

Сергей Сергей Женовач прежде всего.

Глеб А Вера Петровна Камышникова?

Сергей Веры Петровны у нас на курсе не было, но мы с ней параллельно делали спектакль. Г л е б Александра Коручекова ты набирал, потом уже мы с ним встретились. Он стал режиссером.

Сергей А Евгений Каменькович у вас вел что-то?

Глеб Он к нам приходил, всегда интересовался тем, что происходит в нашей мастерской.

Сергей А помнишь, как произошла встреча с Борей Хлебниковым и Лешей Попогребским, когда тебя пригласили в фильм «Коктебель»?

Глеб Так это мама меня к ним привела. Она узнала через кого-то в ГИТИСе, что ищут мальчика.

Сергей От Андрея Любимова.

Глеб Вы же с ним однокурсники?

Сергей Нет, он нас на курс старше был и дружил с Борей Хлебниковым.

Глеб Мама меня тогда возила к Фоменко на спектакли. Я же был еще маленький. Там, по-видимому, и сказали. И мама меня привела. Так все и случилось.

Сергей Я в это время в Магнитогорске работал.

Глеб Когда меня привезли, уже приехал Игорь Черневич из театра Льва Додина. Мы вместе с ним пробовались.

Сергей Через лето состоялась и моя встреча с кино. Помнишь, как мы снимались в одном фильме «9 дней и одно утро» у Веры Сторожевой? Как было замечательно и весело.

Глеб А как ты к нам приехал на площадку «Коктебеля» через месяц, когда съемки были в разгаре, со всеми познакомился? Я там был один, без тебя и мамы. Она тоже работала. Только Боря и Леша рядом — два моих друга. В первые две недели у меня и няня была, но я не смог с ней жить. В итоге стал самостоятельным.

Сергей Я ребят даже до этого не видел. Хотя нет, с Борей Хлебниковым был знаком. Вы с мамой жили тогда в Москве, а я в Магнитогорске. У нас так складывалась жизнь: когда вы — в Саратове, я — в Москве. Когда вы — в Москве, я — в Магнитогорске. Из Магнитогорска я поехал в Ярославль, а вы — в Железноводск. Много мы поколесили, потому и друзей у нас везде много. После «Коктебеля» тебе захотелось стать актером?

Глеб Мне было интересно на съемочной площадке. Но не было такого, чтобы я для себя решил, что мне надо этим заниматься. Мне было 10 лет. Два месяца я ездил по разным городам с двумя режиссерами и огромным оператором Шандором Беркеши. Все было интересно, ничего сложного тогда не было.

Сергей В «Коктебеле» работа шла по принципу «забытой камеры».

Глеб Надо было жить своей жизнью. В первый съемочный день мне сказали: «Выпей сок». Я вышел такой маленький на площадку, а вокруг столько народу ходит. Выпил сок. Одним дублем сняли. Потом я снимался в «Ловиторе» у Фархота Абдуллаева. Тогда мало было таких фильмов, и все маленькие дети, которые где-то снимались, были на виду. Их везде снимали.

Сергей Иногда дети-актеры, когда взрослеют, начинают терять детскую непосредственность.

Глеб Наверное, она уходит, но актер все-таки не должен ее терять. Надо оставаться молодым и восприимчивым. Иначе получится так, что все ты уже знаешь, а это печальный момент, и тебе конец как актеру. На самом деле до конца разобраться в нашей профессии невозможно. В этом смысле актер похож на врача: все время набирается опыта. Долгоиграющая профессия.

Сергей Многие мои коллеги не хотят, чтобы их дети шли в актерскую профессию, понимая, как это трудно. Но я смотрел на тебя и чувствовал, как ты органично реагируешь на предлагаемые обстоятельства.

Это важный для актера инстинкт. Как тут отговаривать? От чего? И к чему призывать? Потом начались опыты в кино, работа в театре, роль в «Мастерской Петра Фоменко». Я переживал, чтобы твой профессиональный выбор не произошел по инерции. Но когда посмотрел, что вы на первом курсе пашете с утра и до ночи, как негры на плантациях Алабамы, то понял, что это не по инерции, что это тебя увлекает.

Глеб Часто говорят, что в театре есть то, чего нет в жизни, потому там существовать интереснее. Мне кажется, что это не совсем так. Жизнь богаче театра в своих проявлениях, что бы ты там ни придумывал. Не знаю, что будет в конце сезона и в перспективе. Вдруг мне предложат возглавить авиакомпанию и я захочу стать ее директором? Загадывать не берусь. А сейчас я живу театром. Не из-за денег (мне еще не столько лет, чтобы они для меня значили все). Главное, чтобы был творческий интерес.

Сергей Но вопрос зарплаты тоже стоит серьезно. Мы же — нормальные мужчины. Мы — мальчики. Нам надо зарабатывать.

Глеб Я же получаю зарплату в театре, и антреприза помогает. Но главное, что у нас коллектив хороший, все — свои. Театр так организован, что есть актеры из первого, второго и третьего наборов Сергея Женовача. Мы как одно целое и мыслим одинаково. Я в 21 год окончил институт и уже три года в театре. Возможно, у нас будет пополнение. Сергей Васильевич уже три года как ведет новый курс, это уже четвертый его набор. Возможно, кто-то к нам из молодых придет, хотя не исключено, что пополнения и не будет. Театр же существует на собственные деньги. «Мастерская Петра Фоменко» уже перешла на гособеспечение. А у нашего театра было много меценатов, друзей Сергея Женовача, которые содержат театр, дают деньги на новые постановки. Но сейчас есть определенные трудности.

Сергей У вас все-таки щадящие условия. Уже существует такое значимое явление, как театр Женовача, родимое пятно на культурной жизни Москвы, и не заметить этого нельзя. Вряд ли вас не поддержат в трудную минуту.

Глеб У меня есть еще важная часть жизни — работа в антрепризе. Мы играем с Лией Ахеджаковой спектакль «Мой внук Вениамин» по Людмиле Улицкой. Спектакль поставила ученица Женовача Марфа Горвиц. Она со второго набора, а я — с третьего. Марфа видела все наши работы, всегда ко мне хорошо относилась, вот и пригласила в свой спектакль. Скоро в Питер поедем на гастроли.

Сергей Вы же только из Америки вернулись. Как там все прошло?

Глеб В Нью-Йорке спектакли начинались в 8 часов вечера, когда в Москве было 3 часа ночи. Прилетаем, а на следующий день — спектакль. Я выхожу на сцену на 30 минут позднее, выпив предварительно три чашки кофе. А Лия Меджидовна работает как ни в чем не бывало. Она — располагающий к себе человек, мы разговариваем на одном языке. Она шутит весело и задорно. Мы целуемся при встрече, радуемся друг другу. Недавно она права получила и у меня про машину расспрашивает.

Сергей Вот ведь человек! Развивается, на месте не стоит.

Глеб После Питера мы поедем в Витебск, а осенью — в Казахстан.

Сергей Жаль, что театр Женовача на гастроли не ездит.

Глеб Да, не получается. Спектакли и декорации рассчитаны на зал в 400 мест. На гастролях нужно заполнять тысячный зал, чтобы не прогореть. А у нас театр интимный, почти документальный.

Сергей Да, играть спектакль, рассчитанный меньше чем на 1300 мест, просто нерентабельно.

Глеб Мы были с тремя нашими спектаклями десять дней в Петербурге, играли их по два раза. Зритель приходил, и все равно с финансовой точки зрения все оказалось сложно. Но в целом устройство СТИ очень похоже на устройство «фоменок». Это не секта, как многие думают. Можно подобрать какой-то более точный синоним.

Сергей Сообщество, скорее.

Глеб Семья. Театр-дом. Приходишь туда и круглосуточно проводишь время, забиваешься в какой-нибудь уголок и репетируешь. Мы дружим с «Мастерской Петра Фоменко», к нам приходит Евгений Борисович Каменькович, а мы к ним, показываем капустники в день рождения театра. Сергей Васильевич преподавал на курсе у Петра Наумовича, «фоменки» к нему относятся как к своему учителю.

Сергей Но если говорить о методе работы, то Фоменко и Женовач — совершенно разные. Но я бы не стал их сравнивать. Одного уже нет — учителя моего. Сергея Васильевича я очень уважаю и почитаю, но он же работает, развивается, поэтому нельзя окончательно сформулировать, что у него за метод такой. Но мы всегда понимаем, что этот спектакль сделал Петр Фоменко, а этот — Сергей Женовач. Важно, что он не работает под Фоменко, будучи его учеником. Но при всех различиях это люди одной направленности. Для них самое важное — жизнь человеческого духа, то, какие бури бушуют внутри, какая вселенная живет в душе. Они оба любят людей. А то, как обо всем рассказывают, лишний раз свидетельствует о том, что это совершенно разные художники.

Глеб А жесткая рука в театре нужна? Многие считают, что без нее не обойтись.

Сергей В «Мастерской Петра Фоменко» все строилось на взаимной любви, доверии и уважении. Самое главное — не подвести мастера. И это дисциплинировало. Наверное, это и есть жесткая рука, диктатура любви и уважения.

Глеб Сергей Васильевич разрешает нам сниматься в кино, участвовать в каких-то проектах на стороне. Главное — все по времени согласовать. В первые годы это было физически невозможно.

Сергей Сколько у тебя получается спектаклей в месяц?

Глеб В репертуаре театра где-то 15–17 названий. А я занят в среднем 14 дней в месяц, все остальное время — свободное, и можно планировать съемки.

Сергей Сейчас могу сказать, что Петр Наумович мне был как отец родной.

Глеб У меня на разных этапах были свои учителя. Учиться на режиссерском факультете — это совсем другая история, нежели на актерском курсе. У нас было семь ребят с актерским образованием, которые поступили учиться режиссуре, получали второе образование. Я с ними сутки проводил. Мне было 16 лет, а им — по 33. Они были и моими однокурсниками, друзьями, и учителями. Они мне больше объяснили, чем книжки Станиславского и Немировича-Данченко. У каждого из семи режиссеров — свой мир.

Сергей А у меня ситуация была ровно наоборот. Я же самый пожилой на курсе. У нас были серьезнейшие педагоги — Каменькович и Женовач. И, конечно, во главе команды стоял Петр Наумович. В силу импровизационности своей натуры он мог прийти и все поменять, что-то заново поставить, апгрейдить наши наработки. Раз — и все повернул с ног на голову. Женовач давал будущим режиссерам сильный замес, учил разбирать материал, объяснял, с чем, собственно, надо выходить к актерам. Он научил тому, как заразить их своей идеей, сделать историю осязаемой. А потом приходил наш отец — Петр Наумович — и вдувал какую-то новую жизнь, и все начинало искриться. Я в 33 года поступил, поставив к этому моменту три спектакля в Саратове. У меня и курс уже был. Это осознанный выбор. Так звезды сошлись, что переход от актерского дела к режиссуре был оправдан.

Глеб Ты сколько курсов выпустил?

Сергей В Магнитогорске выпустил курс, а до этого в Саратове два курса выучил. Я был вторым педагогом. Многие из моих ребят — Дима Изместьев и другие — сейчас работают в Москве. Когда был жив Юрий Петрович Киселев, мы набирали курс вместе. А когда его не стало, мастером стал Юрий Петрович Ошеров.

Глеб А почему ты стал преподавать?

Сергей Интересно было, хотелось что-то сотворить, да просто быть самостоятельным. И в режиссуре себя попробовал.

Глеб Иногда и мне этого хочется. Я хожу в РАТИ на показы. Может быть, годам к тридцати трем созрею. Пока мне не скучно заниматься актерской профессией. Главное, чтобы интерес к ней не пропадал.

Сергей Мне кажется, что сегодня для актера важна конкурентоспособность. Он должен быть образованным, четким, умелым, восприимчивым. Если хочешь быть кому-то интересным и востребованным, ты должен мгновенно реагировать, быстро все схватывать. В годы учебы все эти качества важно воспитывать в студентах, как и развивать в них игровую природу. А дальше жизнь подскажет, как распределить силы. Актер должен быть готов ко всему. Дальше уже его станут образовывать те мастера и режиссеры, к которым он попадет. Дай бог, если это будут люди с педагогическим уклоном. Зачастую актеру прямо говорят: сделай так, чтобы было лучше, чем у твоих возможных конкурентов. И еще актер не должен проявлять твердолобость, но упрямство — необходимая черта.

Глеб Когда ставится определенная задача, я могу, как дурак, лишние вопросы задавать. Есть мастера, которым стоит только дать установку, и они ее тут же выполняют. А мне гораздо интереснее какое-то время погонять шайбу, а потом уже что-то сделать.

Сергей Ты и с Сергеем Васильевичем споришь?

Глеб Спорю. Он иногда злится, но потом все складывается нормально. Он человек, с которым можно вступать в дискуссии.

Сергей С Петром Наумовичем у меня тоже были споры, но другого рода. Мы делали вместе спектакль «Египетские ночи», я ему помогал. У него был один взгляд на то, как это реализовать, у меня — другой. В споре все и рождалось. Мы радовались, когда что-то возникало. В результате побеждала точка зрения Петра Наумовича, но какая-то корректура, я надеюсь, благодаря моему участию, тоже происходила.

Глеб А что от тебя требуется сегодня в кино?

Сергей Актерская профессия в кино — не вполне актерская. Можно взять дядю Петю с соседней улицы, снять его и потом смонтировать. В театре это одна профессия, а в кино — категорически другая. По крайней мере в тех фильмах, где я снимаюсь. У меня нет таких картин, где надо что-то играть. Я такой, какой есть. Театральные актеры и киноактеры как будто занимаются одним делом, но они разные. В кино нет зрителя и не должно быть, есть только партнер. А в театре все надо делать с учетом присутствия зрителя, поэтому так и отличаются способы существования на экране и сцене.

Глеб Актер, поработавший в кино, привносит в театр аскетичность, сдержанность?

Сергей Ничего подобного. Иногда актер начинает на сцене работать так, что ничего не слышно и не видно, чего-то бормочет под нос. Специфика совершенно разная. В кино я занимаюсь тем же самым показом. Грубо говоря, как если бы я показывал артистам, что надо сделать. Работаю с партнером без учета зрителя.

Глеб Ты — хороший пример для меня. Забавно, конечно, что в кино ты пришел позже меня. А как тебе кажется, нашему поколению в чем-то проще, чем вашему?

Сергей Я стараюсь про молодежь вообще так не думать, не рассуждать о том, что в наше время было лучше или хуже, что мы были такие хорошие, а вы — плохие. У вас — свои радости и интересы. А что касается возможностей, то и тут все перманентно. В чем-то у нас их было больше, хотя не было гаджетов, информационной революции. Но было что-то другое. И у вас есть то, чего мы были лишены.

Глеб Интересно, что мы почти не обсуждаем специально то, что каждый из нас сделал.

Сергей Но мы же понимаем друг друга на уровне междометий. Разве не так?

Глеб Но при этом прямо говорим друг другу все, как есть.

Сергей И это не руководство к действию. Просто мнение.

Глеб Нужно слушать прежде всего режиссера А ты, как папа, можешь что-то мне подсказать, и все это пойдет в копилочку…

Сергей Да, я могу не подсказать даже, а высказать свое мнение. У тебя свой режиссер есть — Сергей Женовач.

Глеб Проработав в разных театрах, можешь сказать, где было труднее?

Сергей Да везде проблемы примерно одни. Иногда выходишь с художником из театра и понимаешь, что те же ощущения ты испытывал где-то в другом городе. Только стены и фасады меняются. Бывает так, что какие-то проблемы вдруг становятся преимуществами. Если есть у людей желание работать и совместно что-то варить, тогда все получится. В этом смысле что Ярославль, что Магнитогорск, что другие города и театры, где я ставил, похожи. Я соглашался работать там, где наблюдал такое настроение. Как только понимал, что мне надо с кем-то бороться, преодолевать ненужные преграды, энергия иссякала. Мне не хотелось на все это тратить время. Если ты главный режиссер, то приходится быть жестким. Но я исходил из перспективы, возможностей конкретного человека.

Глеб А если приходится иметь дело с не очень талантливым человеком, а работать с ним надо?

Сергей Кто сказал, что я должен это делать? Я так никогда не работал. Делал то, чего требовал материал, понимая, что у кого-то больше, а у кого-то меньше готовности к его реализации. Я же видел настроение актера. Он может быть не совсем в форме, но тебе ясно, что совместно можно что-то изменить. Тогда стоит попробовать. А если актер изначально плохо настроен на предстоящую работу, то все усилия напрасны. Исходя только из производственной необходимости, ничего нельзя делать. В театре, по крайней мере.

Глеб Возраст актера имеет для режиссера значение?

Сергей Если исходить из того, что с возрастом человек становится более закостенелым и заштампованным? Это имеется в виду? Бывает так, что с очень взрослыми людьми, если они талантливы, работать проще, чем с 20-летними. Все зависит от расположенности актера. Если опытный актер понимает, что предполагается какое-то хулиганство на сцене, и готов к нему, то все будет в порядке. Актеры, вне зависимости от возраста, как дети по своей сути.

Глеб Иногда слышу про сложные отношения внутри того или иного театра. У нас никаких интриг нет. Труппа — молодая. Единственный взрослый актер — это Сергей Григорьевич Качанов, он старше Сергея Женовача. А среди нас самый старший Леша Вертков. Ему — 34 года. Мы все легко общаемся.

Сергей Некогда интриговать и за роли бороться, когда есть постоянная работа.

Глеб Что за них бороться? Есть распределение Сергея Женовача, и оно оказывается самым умным и правильным. Потом уже можно подойти и поговорить о своих перспективах в театре. Но Сергея Васильевича этим можно расстроить и обидеть.

Сергей А какие у тебя перспективы?

Глеб На малой сцене Сергей Васильевич выпускает спектакль «Кира Георгиевна» по Виктору Некрасову. Я в нем не занят. А в следующем году будем работать над «Мастером и Маргаритой» по Булгакову. У меня там роль конферансье театра Жоржа Бенгальского. В год получается у меня примерно один спектакль. А в этом — вообще все мимо, но есть антреприза. У некоторых наших ребят по 25 спектаклей в месяц. Им, конечно, труднее. Они существуют в режиме: театр-дом-театр. А у меня в театре всего три названия. Все премьеры и один ввод в Чехова. И этого хватает.

Сергей Плюс кино.

Глеб Но в кино какая-то тишина возникла. А так два-три фильма в год обычно было. В этом году сезон у меня пока не открыт. Ведутся переговоры. Прошел пробы в сериал. Снялся в нескольких фильмах, но они почему-то не выходят. Уже три года прошло, как мы поработали с Владимиром Коттом в картине «Финал Олимпиады» про 80-е годы. Мы там с Игорем Петренко в главных ролях. Должен выйти сериал «Отпуск в декабре» Тимура Алпатова.

Сергей А что в основном предлагают?

Глеб Разное: от героя до дурачка. Вплоть до подвигов.

Сергей У меня все чаще возникают предложения поработать киноартистом. Они разного рода. Сам я потихоньку пишу сценарий следующего фильма по идее и канве Алексея Слаповского. Это современный материал. Надо продумать, как его правильно подать. На театр сейчас времени не хватает. Уже есть договоренности в кино, и поставить спектакль пока не получается.

Глеб Если есть выбор, то предпочитаешь кино?

Сергей Да. По многим причинам. Скажем, если интересная компания складывается, хороший режиссер приглашает. Предложения идут, надо соглашаться. Из-за денег тоже. Если зовут в театр на постановку, с удовольствием откликаюсь. Со многими руководителями московских театров у меня прекрасные отношения. Из других городов предложений пока нет. Четыре месяца в одном театре — это практически съемки в одном фильме. Так что течение уносит все чаще в кино.

Глеб А есть что-то важное, о чем ты бы хотел сказать?

Сергей Ты про послание человечеству? Петр Наумович всегда говорил: «Когда в крышку гроба будут вбивать гвозди, тогда люди и скажут, чего я хотел сказать в этой жизни». Самому невозможно это сформулировать. Как-то высокопарно получается: «Вот что я хотел бы сказать вам, люди!» Если же говорить об амбициях, то лучше доктора Андрея Витальевича Коржикова не скажешь. Это сын Виталия Коржикова, по повести которого я сделал в Саратовском ТЮЗе спектакль «Веселое мореплавание Солнышкина». Так вот Андрей Витальевич сказал: «Главное быть нужным и милосердным». Эта формула вбирает в себя все. Я благодарен судьбе, которая свела меня с огромным количеством людей. Если я кому-то интересен сегодня, то в этом нет моей заслуги. Это все не я, а встречи с Петром Наумовичем Фоменко, Юрием Петровичем Киселевым, Сергеем Женовачом. Можно перечислить огромное количество фамилий не только из театральной среды, а из мира военных, например, и не только…

Глеб Иногда спрашивают, не мешает ли мне моя фамилия. Но ни ты, ни фамилия никогда мне не мешали.

Сергей Однако повышенное внимание к тебе было. Хорошо, что ты к этому спокойно и сдержанно относился, без нервов.

Глеб А как еще к этому можно относиться? Возможно, люди и думают: «Ну-ну, посмотрим, на что ты сам способен». Но с другой стороны, откуда у человека право так говорить? Во всех династиях, наверное, так бывает. Даже если человек чего-то добивается.

Записала Светлана ХОХРЯКОВА
Май 2016 г.