Петербургский театральный журнал
Блог «ПТЖ» — это отдельное СМИ, живущее в режиме общероссийской театральной газеты. Когда-то один из создателей журнала Леонид Попов делал в «ПТЖ» раздел «Фигаро» (Фигаро здесь, Фигаро там). Лене Попову мы и посвящаем наш блог.
16+

ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ПЕТЕРБУРГА

О БЕДНОМ ИРЛАНДЦЕ

М. Макдонах. «Калека с острова Инишмаан». Центр им. Вс. Мейерхольда (Москва).
Режиссер Ирина Керученко, художник Мария Утробина

Режиссер Ирина Керученко год назад окончила курс в Мастерской Камы Гинкаса в Школе-студии МХАТ, но нельзя сказать, что на ее работах стоит печать «ученик такого-то». Судя по первым спектаклям («Гедда Габлер», «Фантомные боли»), она и пришла учиться, имея вполне определившийся стиль и образ мыслей. Не настолько модный, чтобы за ней выстроились в очередь директора репертуарных театров; однако достаточный для того, чтобы собрать постоянную компанию артистов и попасть в формат гранта «Открытая сцена». Благодаря этому, далеко не последнему, обстоятельству в Центре им. Мейерхольда появился ее «Калека с острова Инишмаан».

В этом сезоне Москву ждет нашествие Мартина Макдонаха. Десять лет назад этот молодой ирландец написал свои лучшие пьесы — «Калеку» и Линеннскую трилогию. В этом году он получил Оскар за короткометражный фильм и наконец-то добрался до нашей столичной сцены. Чем дело кончится, будет ясно к лету, но одна тенденция уже наметилась: никого не устраивает авторский стиль. Он кажется настолько самоочевидным, что его даже не рассматривают, а сразу читают через других и другое. Михаил Бычков поставил в театре им. Вахтангова «Королеву красоты» с плюшевыми зайцами в детском уголке, с трагичной Юлией Рутберг и сочно-бытовой Аллой Казанской, у которых каждый момент сыгран «мотивированно» — и без малейшей иронии. Но ведь в том и прелесть пьесы, что мотивации вдруг исчезают, а остаются чистый абсурд и черный юмор. И потом, Макдонах все-таки не Шекспир и не Чехов, у него нет четвертого измерения, которое можно заполнять реалиями любой эпохи и эстетики. Более того, он в принципе двухмерен, это его сознательный метод. Для режиссера это книжка-раскраска, где он не может выйти за контуры, не нарушив правил игры. Ирина Керученко раскрашивает свой спектакль по-девичьи старательно.

Р. Хардиков (Бартни), 
В. Сизова (Хелен), В. Каптур (Билли). 
Фото В. Сенцова

Р. Хардиков (Бартни), В. Сизова (Хелен), В. Каптур (Билли). Фото В. Сенцова

Сценограф Мария Утробина создает суровый, но уютный мир: серый дощатый забор во всю сцену, в углу деревенская лавка — аккуратные банки с горошком на полках, старинный фонарь. Это мир старой семейной фотографии, но история Макдонаха далеко не так идиллична. «Калека» — самая его «синговская» пьеса, и так же, как у Синга, глухая провинция явлена здесь в жутковато-инфернальном свете. Две чокнутые старые девы воспитывают хромоногого мальчика-подкидыша Билли; мелкие местные новости разносит склочный старикашка, который спаивает насмерть восьмидесятилетнюю алкоголичку-мать; девчонка, в которую влюблен Билли, зарубила топором кошку и гуся, чтобы стравить их хозяев. Все эти приятные персонажи поносят свою «дыру» — Ирландию, где сплошь пьянство, грязь, взаимная ненависть, и никакого будущего, и никакого Бога. И вдруг на соседний остров приезжают американцы, чтобы снимать кино. Калека Билли стремится попасть к ним — любым путем, заодно пытаясь разузнать правду о своих пропавших родителях.

Герои спектакля наряжены в костюмы с налетом провинциального ретро и держатся так лучезарно, будто живут не на богом забытых северных островах, а в солнечной Италии. Здесь нет гротескных чудаков-чудовищ, а только простые и милые люди. Вот Билли (Влад Каптур), румяный мальчик с открытой улыбкой, вот его душевные тетки: Эйлин помоложе (Екатерина Беспалая) и Кейт (Людмила Одиянкова) постарше; вот школьница-забияка Хелен (Валерия Сизова) и ее увалень братец (Роман Хардиков). Даже сплетник Джонни Патинмайк (Александр Пожаров) выходит здесь в аккуратном домашнем свитере и — главная его «характерность» — забавно шепелявит. Реакции и оценки этих героев можно предсказать на три шага вперед; они образуют симпатичное, интеллигентное «общее место», в котором совершенно пропадает авторский голос.

У Макдонаха в нарастании абсурда, в интриге, которая — как шарик в руках наперсточника (болен Билли туберкулезом или нет, снимается в кино или уже умер, и как все же было дело с его родителями), есть свой драйв. У Керученко весь драйв в том, что артисты тараторят и носятся кругами от избытка жизненных сил. Когда же наступает трагический момент, действие ударяется в сентиментальность. Натуральные до фальши рыдания теток по как бы умершему Билли — это только присказка; главное ждет зрителя в финале. В центре сцены высится каменный столб с полусмытой фреской и крестом на верхушке; у подножия сложены крупные морские камни-голыши. Конечно, это те самые камни, которые родители Билли натолкали в мешок, чтоб утопить больного младенца. Те самые, которыми нельзя забивать блудницу, дочку Джима Финнегана. Те самые, из которых в финале сложат продолговатый холмик — могилку Билли. И все персонажи склонятся над ней, а луч света выхватит из сгущающейся темноты лик Богородицы и крест. На ваших глазах остроумную, страшноватую книжку-раскраску, которую придумал отчаявшийся циник, превратили в наглядное пособие для воскресной школы. Вещь, без сомнения, нужная. Но за ирландца обидно.

Ноябрь 2006 г.

В именном указателе:

• 
• 

Комментарии (0)

Добавить комментарий

Добавить комментарий
  • (required)
  • (required) (не будет опубликован)

Чтобы оставить комментарий, введите, пожалуйста,
код, указанный на картинке. Используйте только
латинские буквы и цифры, регистр не важен.