250 лет Санкт-Петербургской театральной библиотеке

Если есть у меня давняя мечта, то это — ходить в Театральную библиотеку, садиться там под лампу (всегда кажется, что она зеленая…), рыться в каталогах… Так бывало в моей жизни когда-то. Давно. Может быть, 250 лет назад, когда возникла Театральная библиотека — лучшее место в нашем городе…

Кажется, сначала был сундук Федора Волкова с пьесами. От него и пошла быть Театральная библиотека.

Больше, чем сундук, мне нравится многоуважаемый шкаф, который купил и поставил в основание фондов Иван Афанасьевич Дмитревский.

То есть наша Театральная библиотека была всегда. И сейчас, когда я думаю, кто открывал эти шкафы с эмблемами Дирекции императорских театров, на кого смотрели эти бронзовые лиры в зале иностранной книги, — я оказываюсь в обществе великих теней. А уж что говорить о «теневой жизни» сотрудников библиотеки! До недавнего времени, точнее, до последнего ремонта привидение директора Полякова (первого советского директора «из бывших», умершего в 1923 году) то и дело перекладывало закладки в книгах, хлопало по плечу испуганных милиционеров. Ходили призраки здесь, ходили, пока стены из гипрока не помешали проникновениям из иного мира сюда и обратно… Если сесть с сотрудниками библиотеки за чай — они расскажут столько! Они хранят не только книжные фонды, они, как каталоги, хранят память о людях: на каждого — своя каталожная карточка. Память у наших любимых библиотекарей поразительная. Вот вчера прихожу, а Рахиль Александровна говорит: «Мариночка, ведь уже год у вас на формуляре одна книжка. Крымова, правильно?» Стыдно стало, как первокурснице (до сих пор я прихожу сюда со смущением человека, только что получившего студенческий билет…). Тем более — здесь никогда не откажут, библиографы подберут все, отложат, направят…

Короче, на каждого — свой формуляр.

Кроме привидений здесь была, например, уборщица тетя Поля, родом из Вологды, вошедшая в историю библиотеки своей встречей с Н. Дудинской. «Неужели вы меня не помните?» — спросила балерина. «Да много вас здесь ходит…» — был ответ тети Поли. Потому что и правда — ходил весь театральный Ленинград.

Здесь работали директора, благодаря которым (и вопреки некоторым из них) в Театралке сформировался удивительный мир. Этот мир почти сплошь состоит из володинских идеалисток (чуть ниже, читатели и коллеги, вы прочтете записки двух из них, практически легендарных «Хилечки и Ниночки», как звали их наши учителя, и услышите чисто володинскую интонацию. Свидетельствую: она подлинная, не сыгранная, здесь так общаются. Если, конечно, вы не уворовали сто пятьдесят томов). Здесь знают, что дальше придут следующие поколения читателей (и кто-то станет очередной знаменитостью!) — и надо сохранить, оставить для них великую библиотеку… А известную всему городу великую энтузиастку театрального дела библиографа Веру Харламову наши театры давно должны были канонизировать за бесконечную бескорыстную помощь в постановке спектаклей, консультации, подбор справочной литературы, иллюстраций, текстов…

Эти идеалистки — лучшие и преданнейшие зрители наших театров. Постепенно вывелся какой-то особый, практически идеальный вид: они почти профессионалки, но при этом не теряющие восторга неискушенных поклонниц…

Видимо, гений места передает нынешним сотрудникам идеализм тех, кто работал здесь раньше. Ведь в блокаду не пострадала ни одна книга. Вдумайтесь.

Нынешний юбилей первой и старейшей театральной библиотеки России, нашей родной Театралки, прошел удивительно. На нем не было ни одного неискреннего слова (я просто не помню другого такого юбилея), никто не прикидывался, потому что каждый помнил свои счастливые часы, проведенные в здании на углу ул. Зодчего Росси и площади Островского.

Собственно, за 250 лет к Санкт-Петербургской театральной библиотеке возникла только одна претензия: библиографы очень медленно расписывают по каталогам «ПТЖ». В остальном все хорошо!

Недавно Марина Азизян нарисовала план петербургских театров, в центре его — Театральная библиотека. Всем до нее близко, все дороги ведут туда.

Нынче в театре умереть не хочется, а вот сказать: «Придите в Театральную библиотеку — и умрите в ней!» — это с чистым сердцем!