И. Шток. «Божественная комедия». Театр Эстрады им. А. И. Райкина.
Режиссер Нина Чусова, художник-постановщик Яна Глушанок

В заголовок вынесена шутка Евгения Калмановского, оброненная им давным-давно на выходе из очередного партера.

Про себя повторяю ее… даже страшно становится. Фраза начинает звучать во мне, как мантра. При коллегах стараюсь не употреблять. Опасаюсь услышать: «Вон из профессии». На бумаге озвучиваю впервые.

Да, да, да: актеры — беззащитно-зависимые, наивные, ранимые дети, режиссеры — ранимые, не наивные, защищенные умом и опытом взрослые. Вместе они, известное дело, кто. Творцы. Мы же часто злые, ничего не производящие оценщики, ну никак не способные прочувствовать их тончайшие замыслы. Случаются и казусы: «тончайше-глубочайшее» в произведениях многосложных иногда ускользает. В силу скудоумия пишущего. Но в основном сценические полотна осознанию подвластны.

И оттенков отрицательных постспектакльных эмоций множество. Они все в законе. Кроме одной: ощущения удушья. Но именно оно постигло меня на означенной премьере. А ничто ведь не предвещало. Напротив. Какими-то особенно настоящими (за пять минут до начала) показались пышки в нашей занесенной в Красную книгу Пышечной на Желябова-Конюшенной, и кофе, и нарезанные бумажечки вместо салфеток, и очередь из сплошь петербургских лиц. Вспомнилось детство. Родители. Как не брали с собой на одноименную пьесу в театр Образцова. Рано, мол, тебе, детка. Как любили Гердта-Адама, а позже пересматривали не без удовольствия телевизионную версию.

На самом деле для минимально осведомленного по части театра человека «Божественная комедия» драматурга Исидора Штока и «Божественная комедия» Сергея Образцова — как Ленин и партия. В 1961 году, претерпев 64 поправки от министерства культуры (13 вариантов пьесы), текст Штока, вдохновленного забавнейшей графикой книги Ж. Эффеля «Сотворение мира», звучал и остро, и смешно, и, как произнес бы незабвенный Аркадий Райкин, «звободневно».

Спектакль, поставленный 52 года назад, стоит в афише центрального кукольного и сейчас, игнорируя тезу «так долго не живут». Какое впечатление сегодня он производит из зрительного зала, неизвестно. Архаичен? Безусловно. Обогащен ли актерскими репризами, согласно календарю? Хочется думать, что выглядит он лучше, чем Ленин в мавзолее. В противном случае — зачем «нафталинить» репертуар, если каждый может увидеть «Божественную комедию» в ютубе с отцами-основателями в заглавных ролях?

Увлеченность пьесой режиссера, предъявляющего в 2013 году новоявленных штоковских Бога, ангелов, демона, Адама/Еву, не постичь. Текст стреляет холостыми. Острота ничтожна («Всего боимся, друг на друга доносим»), юмор усредненного капустного толка («С таким руководством далеко не улетишь»), а глубина библейских истин драматургом и вовсе не предусмотрена. Просто поставить нечто, где есть персонаж типа Бог? Влиться в чьи именно ряды? Насмешников или, напротив, поддержать клерикальное сообщество? И в обоих случаях не миновать тренда? Ответ не просматривается. Кажется, что и не заезжала вовсе Чусова на Конюшенную.

Начнем с того, что предельно пестро. Сцена обернута в фольгу со множеством вырезанных в фольге же дыр. Дыры — черные. Яркая серебристость достаточно скоро начинает бить по глазам. На огромный белый, по центру сцены расположенный как бы земной шар проецируются постоянно мелькающие цветные картинки нулевой значимости. Интермедийный занавес появляется часто-часто. На нем то цветочки, то Адам с Евой в дюреровском исполнении, а то и микеланджеловском, то вновь современные ромашки.

Сцена театра Эстрады — не сцена Ледового или СКК дворцов. И когда она все два с половиной часа заполнена солидной толпой рослых ангелов в плотных, мощно разрисованных и ярко светящихся костюмах, от буйства красок Яны Глушанок хочется спрятаться. И от художника по свету спрятаться отдельно.

Адам (С. Сафронов) и Ева (П. Ларина) выглядят исключительно пародийно (трусы в горошек, нелепые парики). Люди у Создателя получились, как мы знаем, разные, у Чусовой — среднейшего качества, симпатий не вызывающие. Речь форсирована, полутона отсутствуют. Лирики — ноль. Актерская палитра от жирового налета не очищена.

Зато А. Черкашин, прошедший тернистый путь от Змия до Дьявола, всецело убедителен. Настоящий этакий злодей, способный украсить детскую сказку в ТЮЗе. Если на «Божественную» приведут детей, то поверят они только ему.

Ангелы (студенты мастерской Юрия Гальцева в театральной академии) постоянно поют и танцуют (хореограф Ирина Ляховская). Потому что это мюзикл и немножко ревю. Или наоборот. Как хотите. Поют максимально громко под фонограмму (когда же молчат, то звукорежиссеру плохо дается тишина: скрежет, скрежет, треск аппаратуры). Поют честно, проникновенно, с пафосом. Музыка и текст песнопений принадлежат перу одного автора, Андрея Аверьянова. Слова, как на грех, различимы. Вот они: «Славься, наш боже, который все может, Славься, наш боже и мир его тоже, Славься, наш боже, который жизнь множит, Славься, наш боже, супергерой! Ты босс, ты ас, Ты вери-вери-гуд, ты супер-класс, Ты босс, ты ас, ты супер-стронг, ты экстра-драй, Благослови нас!» Можно на этом исчерпывающем примере финальной оратории поставить точку? Легко. Однако продолжу.

Юрий Гальцев в образе Создателя крайне загадочен. Он странно и разнообразно одет. То в зеленой чалме и с бородой Хоттабыча, то в восточном же пестром халате и головном уборе, напоминающем какаду, а то и в простом тренировочном прикиде. На финал художник приберег для него ослепительно золотого цвета классический мужской костюм. Голова украшена золотой же тюбетейкой.

Кто этот человек? Неужто Туркменбаши?! Пышки тут явно не помощники. Нужен напиток. От сорока градусов и выше.

Создатель Гальцева заносчив, ерничает, часто высокомерен. При этом выглядит фигурой ничтожнейшей, придурковатой. Несколько реплик, немотивированно пародирующих Бориса Ельцина, привели в полное замешательство. Почему выбран Борис Николаевич, где остальные представители верховной власти? — хочется спросить Нину Чусову. И вообще, если Создатель напрочь лишен божественного, а наделен земными, начальственными и соответственно мерзкими качествами, то, простите, к чему на полном серьезе петь ему в финале осанну, помпезно выводить к нему под крыло детишек (детская шоу-группа «Саманта») и все это «варево» наделять исключительно положительным (миром, типа, правит любовь) смыслом?!

Одним словом, казакам смотреть можно. Я бы даже сказала — нужно!

Ноябрь 2013 г.