Иван Волков — актер театра и кино, композитор, звукорежиссер. Окончил Щукинское училище. Один из основателей Московского театра «А. Р. Т. О.», где сейчас выступает как композитор и звукорежиссер. На театральной сцене Иван играет редко: в спектакле Вячеслава Полунина «Snowshow» и в антрепризе Вадима Дубровицкого «Вишневый сад» (роль Пети Трофимова).

Его папа и мама однофамильцы: отец, Николай Волков, — протагонист театра Анатолия Эфроса, маму, Ольгу Волкову, представлять тоже не надо, ее помнят и по ленинградскому ТЮЗу, и по театру Комедии, и по БДТ, и…

Однажды однофамильцы встретились — и появился Иван Волков.

Марина Квасницкая В интернет-пространстве вы нередко называете себя Агуровым. Откуда возникла эта двойственность фамилий Волков-Агуров?

Иван Волков Агуров — настоящая фамилия моего дедушки Николая Волкова-старшего, многим известного ролью старика Хоттабыча в кино. Когда он и его брат поняли, что будут актерами, было решено взять псевдоним, и они кинули жребий. Так мой дедушка Николай Николаевич стал Волковым, в честь актера Федора Волкова. А его брат Евгений Николаевич остался Агуровым. Папа всегда считал деда своим учителем. Он был потрясающим актером, режиссером и педагогом, работал в театре, снимался в кино. В Москве работал в Пушкинском театре и в театре им. Гоголя в 1960-е годы. Преподавал в Екатеринбурге. Папа всегда говорил, что было бы хорошо, если бы кто-нибудь из нас вернул фамилию Агуров. Поэтому я в виртуальном пространстве иногда называю себя Агуровым.

Квасницкая Вопрос актерской школы как-то обсуждался в близком кругу? Что должен уметь артист, без чего он не сможет состояться в профессии? Помнится, пресса писала: «На Николая Волкова нужно целыми курсами водить студентов театральных школ…»

И. Волков.
Фото из архива И. Волкова

Волков Я уже учился в ЛГИТМиКе, когда папа меня вытащил в Москву. Он, как бывший выпускник, очень любил Щукинское училище и, конечно, хотел, чтобы я поступал туда. Целый год меня готовил, подбирал материал, взял к себе помощником на репетиции дипломного спектакля «Дядя Ваня», который он в качестве режиссера-педагога выпускал на курсе А. Бурова. Несмотря на приоритет Щуки, папа рекомендовал мне поступать везде, как когда-то делал сам. А когда понял, что меня берут и в Щукинское и в ГИТИС, то неожиданно настоял, чтобы я поступил в ГИТИС к Алексею Владимировичу Бородину.

Квасницкая Наверное, вы были не единственным актерским ребенком на курсе? Как старшее поколение отслеживало результаты обучения?

Волков На курсе учился Миша Полицеймако. Конечно, и его, и мои родители приходили, смотрели наши работы и высказывались. Нам было очень интересно, что они скажут. Папа очень ответственно подходил к замечаниям. Никаких скидок и компромиссов себе не позволял и всегда называл вещи своими именами. Но при этом был конструктивен.

Квасницкая Ваше поколение росло в непростое время. Вы учились в 90-е годы. Шло активное ниспровержение всех мифов и авторитетов — политических, культурных.

Слева направо: Александра Волкова, Иван Волков, Ольга Волкова, Вера Волкова (жена Николая Волкова), Митя Волков, Николай Волков, Коля Волков.
Фото из архива И. Волкова

Волков Был общий азарт развенчания всего и вся, и разобраться было сложно. Например, о Станиславском говорили пренебрежительно. Это было модно. Иногда кажется, что это и по сей день модно. Хорошего в этом было только одно: нам хотелось создавать свой театральный язык, искать какую-то объединяющую идею. Мы читали Антонена Арто, увлекались тренингами Михаила Чехова, Ежи Гротовского. Позже изучали тренинги Теодороса Терзопулоса и Тадаши Судзуки. Папа умел, с одной стороны, поощрять наш энтузиазм, поиски и лабораторный принцип, а с другой стороны, очень жестко пресекал любой мой тогдашний скепсис относительно системы Станиславского, настаивал на важности традиционной актерской школы, выучки. Мама говорила о праве на любые изыски при условии знания ремесла, законов. И папа, и мама называли это базой, фундаментом. Алексей Владимирович Бородин также не давал нам спуску, однако при этом не ограничивал нашей свободы в самостоятельных работах и пробах. Педагоги на нашем курсе представляли собой целый спектр разных театральных школ: и вахтанговскую, и ГИТИС, и МХАТ. Повезло нам и в том, что учились мы не в здании ГИТИСа, а в Российском молодежном театре. Это позволяло сразу и глубоко понять все плюсы и минусы будущей профессии. Мы видели работы всех цехов и мастерских, освоили профессию монтировщика, учились ставить свет. Благодаря этому мы очень многое узнали и поняли не в теории, а на практике.

Квасницкая В студенческом запале ниспровержений было ли пренебрежение к весомости звучащего со сцены слова?

Н. Волков. Отец.
Фото из архива редакции

ВолковУ нас был протест против сценического словоблудия, когда текстом начинают подменять самое ценное в театре — действие. Отсюда возник стимул и интерес искать, изучать какие-то иные выразительные средства. Нас интересовало все «до слова» или «после слова». Например, в основе нашего первого спектакля не пьеса, а живопись — работы Питера Брейгеля и Иеронима Босха. Мы учились работать с объединяющей нас идеей, темой, мыслью.

Одно время нам было важно заставить зрителей смотреть на актера, который существует без текста. Искали пограничные, экстремальные состояния, это было интересно и сложно одновременно: для этих состояний необходима была очень точная мотивация. Общая идея, тема провоцировали поиск точного сценического действия, и тогда слова сами запросились наружу. Таким образом мы узнали цену слова, его значимость, когда не нужно сокращать, например, тексты Шекспира оттого, что нам, современным, в них неорганично, неуютно, неловко. Когда, наоборот, есть необходимость подтянуть себя до заданного автором уровня: чтобы возникла потребность в словах Шекспира. Понятно, что в каком-то смысле мы изобретали велосипед, но это была наша собственная дорожка к осознанию того, о чем говорили нам родители, педагоги и тот же Константин Сергеевич.

Квасницкая После ГИТИСа вас кидало в разные стороны — с 1997 по 2001 год вы были актером театра клоунады Вячеслава Полунина. Затем «Современник», «Три сестры», где, как пишут, был тонкий психологический рисунок роли Андрея Прозорова.

Волков Любовь к «Лицедеям» мне привила мама, когда мы еще жили в Питере. И конечно, когда появилась возможность работать со Славой, я поехал. Поехал изучать, понимать, брать. Тогда мне было очень интересно попытаться соединить хороший психологический театр и высокую клоунаду, занимаясь формой, не утратить содержание и наоборот. В случае с клоунадой — искать в ней противоположное. Ну да, как у Станиславского: ищи в плохом, где он хороший. Слава Полунин называет это мейерхольдовским коромыслом, на одном конце которого комедия, а на другом — трагедия. Без него комедия превращается в пустое кривляние, а трагедия глупеет и теряет объем.

Н. Волков (Эгль). Дед.
Кадр из фильма «Алые паруса»

Квасницкая К Бородину вас привел папа, к Полунину мама. Сокращает ли родительский опыт длительность процесса становления, поиска себя?

Волков Конечно. Кстати, поиски в жанре комедии были в нашей актерской династии давно. Мой прадед по маме Иван Вольский — знаменитый провинциальный актер и создатель петербургских театров «Старинный водевиль» и театра-кабаре «Кривой Джимми». Мама с восхищением рассказывала о том, как он играл водевили. Это вообще сложнейший жанр. При внешней легкости он требует очень гибкой, подвижной психофизики от актера, которой, судя по маминым рассказам, и обладал мой прадед. Молниеносные внутренние развороты на 180 градусов из гневного монолога в музыкальный куплет и танец, когда куплет и танец не смотрятся вставными номерами, а являются непрерывным продолжением действия. Это как высшая лига, и так он работал. Эти рассказы я слышал с детства. Естественно, это формирует и направляет, задает определенный уровень.

Квасницкая Ваши педагоги в ГИТИСе отвергли самостоятельную работу, спектакль «Пчеловоды».

Волков Это была первая версия спектакля, имеющего долгую жизнь. Со временем он сильно менялся и рос, благодаря, в частности, и нашим педагогам, которые его «разнесли». Прозвучали упреки в формализме, поверхностности и глупости. Мы получили по шее — и за дело. Тогда нам казалось, что они ничего не поняли, после обсуждения было очень тяжело. А на следующий показ пришел Слава Полунин и очень нас поддержал. Реанимировал. Он заговорил о фантастическом реализме, и это во многом обозначило вектор нашего дальнейшего движения.

О. Волкова. Мать.
Фото из архива БДТ им. Товстоногова

Позже, в 2000 году, когда мы готовили заявку на постановку спектакля «Король-Олень» в РАМТе, мы пробовали репетировать Гоцци, как трагедию Шекспира, очень подробно и наполненно. Постоянно бегали за советами к старшему поколению актеров РАМТа Ивану Дмитриевичу Воронову и Юлиану Сергеевичу Балмусову. Нас интересовала работа со стихотворной формой. Как держать ритм, как не прерывать мысль в строке, как работать с речью, как мыслить в стихах, как дышать? Мы искали принцип и стиль вопреки попсовому, цветастому представлению о комедии дель арте. Искали очень острый, вычурный способ существования, понимая, что многое должны доказать Алексею Владимировичу Бородину: чем острее рисунок, тем мощнее его содержательное наполнение. Изначально мы хотели показать Алексею Владимировичу репетицию со своими лицами, но, кажется, минут за двадцать до показа рискнули и надели маски. И доказали. Алексей Владимирович дал добро на постановку.

Квасницкая Несколько лет назад Ольга Волкова очень горячо высказывалась о том, как трудно было состояться в кино вам, начинающему артисту: на роли бандитов и ментов не годитесь, а образ интеллигентного человека в конце 90-х был практически не востребован.

Волков Тогда у меня приоритет был только один — театр. Несмотря на то, что это было время пустых зрительных залов, нас это не беспокоило. Мы занимались своим делом.

Репетировали, экспериментировали, искали возможности какого-то развития и продвижения. Поначалу не ощущалось, что мы отдаем намного больше, чем получаем. Арендовали помещения, заполняли залы друзьями и знакомыми. Сами собирали спектакль, сами играли, сами разбирали. И, конечно, в какой-то момент возникло ощущение безысходности. Мы даже поехали на фестиваль в Германию, назвавшись творческой группой «Сизифов труд». Это, конечно, был сарказм, но не без доли правды.

Квасницкая Ядро вашего будущего театра А. Р. Т. О. сложилось уже на студенческой скамье. Как родилась эта идея?

О. Волкова (Рут). «Влияние гамма-лучей на бледно-желтые ноготки». 1977 г.
Фото из архива БДТ им. Товстоногова

Волков Со второго курса мы с Николаем Рощиным (ныне художественным руководителем московского театра А. Р. Т. О.) часто встречались в совместных этюдах, отрывках, самостоятельных работах, нам было интересно что-то придумывать, изобретать. В результате нашего сотворчества в конце второго курса и появился спектакль «Пчеловоды». Тогда мы поняли, что его нельзя бросать. Обозначился какой-то интересный путь, по которому хотелось пойти. Заговорили о собственном театральном деле. Впоследствии «Пчеловоды» вывезли нас в Европу, свели с Валерием Фокиным и его Центром имени Мейерхольда. В ЦИМе мы сделали несколько других спектаклей. В тот же период мы и учредили Актерское Режиссерское Театральное Общество. Название продиктовано принципом нашей работы: Николай Рощин как режиссер задает вектор движения, осуществляет отбор и ведет репетиционный процесс, но и актер — инициатор и полноценный соавтор спектакля.

Квасницкая Сегодня в театре мало кто владеет инструментарием монолога. Довольно давно в одной из рецензий на «Гамлета» было написано: «Единственный из всех актеров, Николай Волков умеет одолеть громаду шекспировского монолога. Все остальные, боясь остаться один на один с текстом, судорожно цепляются за партнера…» Есть ли ностальгия именно по такому театру?

Волков Ностальгии нет, а есть огромное желание быть этому сопричастным. Конечно, папа был моим кумиром, и до сих пор это так. Его ценности — мои ценности.

Квасницкая Есть ли серьезные творческие темы родителей, которые невольно или намеренно хочется продолжать?

Волков Хочется наследовать отношение к профессии. Сегодня все этому мешает. Все слишком перемешано. Очень легко потерять представление о плохом и хорошем. У родителей, людей их поколения и опыта, все гораздо очевиднее, все проще. Оттого ко многим сегодняшним проявлениям в театре и в жизни они так нетерпимы. Им сложно и больно мириться с искажением того, что для них прозрачно и ясно. Надеюсь только на то, что эта сегодняшняя муть спровоцирует очередное изобретение велосипеда и что рама у этого велика будет крепче прежней.

Квасницкая Какой опыт переняли у мамы? Она долго играла в легендарном ленинградском ТЮЗе, в театре Комедии, в БДТ у Георгия Товстоногова.

И. Волков в спектакле «Snowshow».
Фото из архива редакции

Волков Мое детство — это мамина театральная жизнь. Запах кулис и сцены БДТ. Тогда еще имени Горького. Мама передала мне уважительное отношение к сцене, к людям, которые обслуживают ее, ввела меня в эту жизнь, сама того и не осознавая. Она больше хотела, чтобы я стал музыкантом. А я, кажется, всегда знал, что буду актером.

Квасницкая В фильме «Иванов» вы играете вместе с мамой.

Волков У мамы там небольшая роль, и, к сожалению, мы пересеклись с ней в одном только небоьшом кадре. Но одно из маминых профессиональных достоинств — она потрясающий партнер. Когда-то мы вместе играли в музыкальном спектакле «Игрушечный побег» по мотивам книги Джанни Родари в постановке Леонида Трушкина.

Квасницкая Как возникла идея вашего семейного сайта? Позволяет ли это противостоять неточностям в прессе?

Волков Изначально мы хотели собрать все о нашей семье, о нашем роде. Есть большое количество интересного материала, который мог бы быть интересным не только нам. Но это долгая и подробная работа, которую пока некому делать. Когда-нибудь обязательно сделаем. Сейчас же сайт служит скорее прагматичным интересам — это просто необходимая для дела информация обо всех нас, собранная в одном месте. Чтобы можно было дать помощнику режиссера или кастинг-директору ссылку — одну на всех скопом. Как говорит мама: «Иногда надо встать под фонарь, чтобы вспомнили, что ты есть».

Квасницкая Неужели актерам такого уровня надо напоминать о себе?

Волков Да. Кстати, у мамы и папы — два разных подхода к поиску работы. Два различных стиля охоты. У мамы позиция активных тактических действий. У папы же была позиция неспешная, выжидательная. Опять-таки мамин термин: «на задней ноге». Ему звонили, уговаривали, он нехотя соглашался.

Квасницкая Есть ли какие-то моральные, этические нормы существования в профессии, которые сформированы в семье?

Волков Для папы было важно честно работать на сцене, но не впадать в крайность, не «вылезать из штанов», по его выражению. Не выпендриваться, не суетиться, не быть Актером Актерычем в жизни. Еще он считал, что нельзя искусственно и натужно интересничать на сцене, строить из себя что-то. Мама говорила о том же.

Квасницкая Карьера ваших родителей связана прежде всего с репертуарным театром разных городов (папа играл в Москве, мама в Лениграде), в которых их индивидуальность развивалась годами, десятилетиями. А вы человек более независимый.

И. Волков.
Фото из архива И. Волкова

Волков Мне тяжело работать в замкнутой системе. Я с уважением и легкой завистью слежу за актерами, которые всю жизнь посвящают одному театру. Низкий им поклон, это святые люди. Но я всегда испытывал необходимость в какой-то подпитке. Отсюда мои увлечения параллельными профессиями — музыкальной композицией и звукорежиссурой. Для меня это на самом деле одна, очень широкая область — и актерство, и композиторское ремесло, и звукорежиссура. Мне удалось выпустить вместе со звукорежиссером Сергеем Садыковым сериал «Башня». Это очень важный опыт для меня. Как ни парадоксально, это было полезно мне и как киноактеру. Как-то, когда я был на гастролях в Швейцарии, меня попросили срочно приехать в Киев доозвучить роль из-за брака по звуку. Поскольку прервать гастроли я не мог, попросил прислать мне материалы и озвучил сам себя в номере, закрывшись одеялом. Получилось, к большому удивлению.

Квасницкая Александра и Дмитрий Волковы, ваши сестра и брат по отцу, работают в Ленкоме. Часто ли бываете на их спектаклях?

Волков Я видел их спектакли, порадовался за обоих. Они очень талантливые и не перестают творчески расти. Митька, например, один из участников музыкальной группы «Ковер-квартет» под руководством Виктора Добронравова. Играет там на ударных. И скоро мы с моим сыном Егором будем брать у него уроки игры на барабанах.

Квасницкая Чувствуется ли узнаваемая порода династий Волковых-Вольских?

Волков Наш брат Коля Волков, когда заканчивал ВГИК по режиссуре, делал дипломную работу по Беккету «В ожидании Годо». Мы с Митей играли Владимира и Эстрагона. Я потом, когда смотрел, что получилось, обнаружил удивительный эффект, почти голографический: мы с Митькой вместе, в сумме явили нашего батюшку. Удивительно. Митя по-своему похож на папу, я по-своему. Но когда мы оказались вместе на экране, возник такой странный эффект.

Ноябрь 2013 г.