В Пермском крае есть самый край — Коми-Пермяцкий национальный округ. Коми-пермяки, коренной народ Прикамья, дали русской культуре знаменитых деревянных богов, замечательного художника Субботина-Пермяка, загадочные фигурки пермского звериного стиля и отличный театр, о котором и пойдет речь. А сами от русских получили кроме водки опять же театр, который возник в начале 1930-х как театр с русской труппой. Потом уже начали воспитывать национальные кадры.

Театр, особая гордость коми-пермяков, находится в столице округа Кудымкаре. Многие годы он тесными узами был связан с ЛГИТМиКом (его выпускники до сих пор так называют свою alma mater). Два выпуска национальных театральных студий (1960-х и 1980-х) выучил профессор В. С. Андрушкевич. Его ученик, В. Д. Гуляев, народный артист России, лауреат государственной премии им. Станиславского и «Золотой маски» «За честь и достоинство», тридцать лет руководивший театром, вспоминал: «Уже после учебы я понял, что он не просто воспитывал курс, он формировал новое поколение коми-пермяцкого театра. Всю жизнь я храню благодарность Владиславу Станиславовичу». Думаю, под этими словами подписались бы все его ученики. Сегодня из первой ленинградской студии в театре работает только заслуженный артист России Николай Крохалев. Гуляев, сохранивший театр в тяжелые девяностые годы, живет в Перми. Многих уже нет на свете.

Костяк театра составляют выпускники второй национальной студии, окончившие ЛГИТМиК в 1981 году. Их осталось шесть человек — Анатолий Четин, двадцатый год директорствующий в театре, главный режиссер Сергей Андреев, талантливые артисты Александр Власов, Вероника Чугайнова, Нина Голева, Наталья Морозова, заслуженный артист России Василий Макатерский. Несколько лет назад уехал в Петрозаводск их однокурсник, заслуженный артист России Анатолий Радостев, но до сих пор приезжает, чтобы сыграть знаменитый спектакль по своей пьесе «Гузи да Мези» (постановка С. Мещангина), объехавший фестивали всего финно-угорского мира.

Из Щукинского набора вернулась в театр единственная актерская пара — Анатолий Попов, артист, которому бы самое место в Малом театре, и Галина Кудымова, певучая красавица гундаревского типа. Навсегда связал свою жизнь с этим театром выпускник свердловского театрального училища Станислав Мещангин, когда-то яркий артист, а сейчас одаренный режиссер.

Не ЛГИТМиКом единым прирастал театр, но все же с Моховой особые связи. И уже дети этих артистов отучились там, но в родной город не вернулись («умнее» родителей оказались). А родители стали последним поколением, воспитанным в советских заклинаниях: «Раньше думай о родине, а потом о себе», «Жила бы страна родная, и нету других забот» и т. д.

Наверное, неправильно, что я бесконечно повторяю: «талантливые, одаренные». Но не только пафос ненависти может питать критика. И критики любить умеют. Да как же их не любить? Коми-пермяки истинные homo ludens. Они органичны, театральны, музыкальны. Природа мало что дала их родине, кроме тайги. Но зато богато одарила талантами. Именно там я видела настоящего юношу-самородка, Андрея Мальбурова, которого пришлось отправить на учебу, чтобы не забрали в армию. Увы, в Кудымкар он уже вряд ли вернется. На глазах вырастает в интересного артиста Александр Федосеев. Заслуженная артистка России Валентина Мещангина не окончила никакой театральной школы. Да и зачем ей? Природа у нее такова, что сразу вспоминаешь всю историю провинциального театра. Конечно, не всё эти артисты умеют играть. Салонные пьесы у них получаются слабо, не сильны они и в интеллектуальной драме. Но зато своего национального драматурга Мольера чуют прекрасно. Вся Италия и Испания — это родная почва для коми-пермяцких артистов. И вся русская психологическая драматургия, конечно, тоже. На ней театр и вырос.

Театр этот живет на контрастах. Своих режиссеров не хватает, приглашенные не всегда совпадают по группе крови. Спектакли бывают разные по качеству. В этом году мы увидели два хороших: «Уйди-уйди» Н. Коляды в постановке С. Мещангина и «Саня, Ваня, с ними Римас» В. Гуркина в постановке С. Андреева.

Жизнь в округе нелегка — и люди любят смотреть про жизнь чужую, красивую. А про свою плохую не любят. Поэтому к спектаклю Мещангина отношение настороженное.

Сцена из спектакля «Уйди-уйди».
Фото из архива театра

В «Уйди-уйди» жизнь узнаваемо тяжела. На стенах облупленной комнаты обои с потеками. «Грачи прилетели» соседствуют с иконкой, портретом Ленина и плакатом Шварценеггера. Все как написал Коляда в одной из лучших своих пьес про российскую безнадегу. Это пьеса о женщинах, которые живут рядом с воинской частью, путаются с солдатиками и поколение за поколением рожают себе подобных.

В спектакле отличный актерский ансамбль. Все типажи точно найдены, это почти архетипы современной России, но при этом играются характеры, каждый со своей болью и своей бедой. Солдатик Евгений, претендующий на убогую Людмилину жилплощадь, в исполнении Александра Федосеева парень без корней, но изо всех сил он хочет эти корни пустить хотя бы здесь. Анжелика (Марина Бенцал) с таким же синяком, как у Людмилы, только на другой щеке и несчастный брачный аферист Валентин (Василий Макатерский), молчаливая столетняя Марксина, дико глядящая окрест себя (Альбина Крохалева), и дочка ее, вечно пьяная Энгельсина (Вероника Чугайнова), напичканная советскими песнями, — все они из нашей жизни, из самых ее низов.

Но, конечно, главная фигура здесь — Людмила. Мещангина играет ее с юмором, с куражом, абсолютно не бытово. Громада текста выпаливается, выкрикивается. Мужиков она колет вилами, лупит лопатой, закидывает картошкой, как гранатами. Безмерные монологи, состоящие из песенных цитат, полупохабщины, каких-то ежедневных заклинаний, — все это проходное. А главное возникает поверх текста — задавленное рыдание, которое прорывается только однажды в ночном монологе о счастье. Она смотрит невидящими глазами в зрительный зал и кричит о своем женском горе. Почти не соображая, задыхаясь от слез. Так кричат женщины в родах. Но родовая боль — благородная. А здесь возникает чувство огромной беды, которую не одолеть. И у каждого есть такая минута в спектакле. Общая бездомность, общая одинокость, попытка зацепиться хоть за кого-нибудь, чтобы не потонуть. И вдруг в конце возникает странная мысль — да это же тоска по лучшей жизни, вот чем проросла сверхзадача легендарных мхатовских «Трех сестер». Смотреть спектакль Мещангина нестерпимо больно.

Сцена из спектакля «Саня, Ваня, с ними Римас».
Фото из архива театра

Пьеса В. Гуркина «Саня, Ваня, с ними Римас» — подлинная история трех сестер, живших в деревне под Пермью и перемогавших обычную русскую жизнь: страх перед репрессиями, войну, потерю мужей, запоздалое возвращение одного из них. Здесь сначала играется незатейливое деревенское счастье — с баней, заветной бутылочкой, песнями в своем родном кругу, несмотря на войну. А потом — резкий переход к беде: честный милиционер Римас (тонкая умная работа Александра Власова) предупредил мужиков: за ними ночью придут — надо бежать, прорываться на фронт, чтобы не достали. И вот сидят в опустевшей избе Анна (Алевтина Власова), Софья (Татьяна Томилина) и Александра (Галина Кудымова), а с ними дочка Софьи — Женька (Ольга Сятчихина). В дверь громыхают, лает собака, а они сидят за прялками и громко поют. Почти воют, заклиная беду не трогать их. И девчонка-подросток с остановившимся взглядом тоже разевает рот в ужасном крике.

Замечательная работа здесь у Алевтины Власовой, острохарактерной, дерзкой актрисы. Она играет вечно виноватую, вечно беременную Анну, у которой мужик на одной ноге, но детей исправно строгает. Как хороша она, когда, медленно утерев рот, оскорбленная родными, встает на защиту своего мужа. От ее тяжелого взгляда, от ее полной достоинства речи появляется ощущение, что она и убить может. Возникает оно на секунду. Но во втором действии она рассказывает о том, как повесился в войну ее Михаил. Заходит речь и о случайной гибели председателя, затравившего его. Одно слово Анна говорит о нем, показывая на землю: «Тама». И медленно отворачивается. И становится понятно, кто погнал с косогора штабель бревен, перемоловший председателя. Актриса создает характер цельный, сложный, то почти трагический, то смешной. Ее Анна похожа на всех деревенских женщин, которые изработались и замучены жизнью, но все-таки губы «сердечком» намажут перед домашним застольем.

Хороша здесь и Александра в исполнении Галины Кудымовой. Своевольная красавица, мужнина любовь, бездетная, тоскующая о ребенке. Замечательна сцена, когда перед побегом она и ее муж Иван то раздеваются, чтобы в последний раз… то одеваются, потому что не успеть. Настоящий драматизм появляется в сценах, где она должна решить, с кем жить — с порядочным Римасом, который всю войну помогал семье, или с вернувшимся после долгих лет скитаний Иваном (Анатолий Попов). Попов — артист широкого диапазона. Он способен сыграть и психологическую драму (за роль Чепурина в «Трудовом хлебе» получил звание лауреата на краевом театральном фестивале), и гротесковую комедию (Подсекальников в «Самоубийце»), и водевиль. Здесь он играет настоящего русского мужика, сильного, веселого, совершенно потерявшего почву под ногами после многолетних странствий. В спектакле показана жизнь одного крестьянского рода. Но непрерывность актерского существования, тончайшие подробности, из которых созданы все роли, рождают ощущение народной трагедии.

Между тем и этот эпический спектакль, и все остальные играются в крошечном пространстве бывшего буфета театра. И здесь настал момент сказать о беде, которая постигла этот замечательный коллектив. Старое деревянное здание театра давно пора было сносить. Начали строить новое. И тут подоспело объединение Пермской области с Коми-Пермяцким округом, который со времен Ельцина был самостоятельным субъектом федерации. Среди посулов будущих краевых властей одним из главных был достроить театр. А после объединения приехал в Кудымкар глава краевого правительства Бухвалов (ныне уже бывший) и удивился: зачем маленькому народу большой театр? Надо бы провести новые экспертизы. С тех пор стройка заморожена. Недостроенное здание принимает на себя и снег, и ветер, и звезд ночной полет, старый зрительный зал разрушен — артисты играют в буфете, где выгородили пространство для 67 зрителей.

Понятно, что место артистов именно в буфете, но за что власти обделили коми-пермяцкий народ? В этот театр ездят автобусами из всех деревень округа. Если есть в России театр, вышедший из народной жизни и не потерявший с ней живой связи, — то это театр в Кудымкаре. У всех артистов родственники в деревнях. Они им и в перестройку помогли выжить своей картошкой да грибами. И сейчас помогают. А артисты им — искусством, чтобы те душу не потеряли. Такой вот взаимообмен. Это действительно уникальный театр.

На юбилее Анатолия Четина тесным кругом выпускники ЛГИТМиКа стояли вокруг своего директора и пели песню о Моховой. Моховая, откликнись, помоги своим! Хоть письмом каким-нибудь сверху. Ведь снова настало время писем. За них не стыдно просить. Они достойно несут свой крест и веруют. Но держатся из последних сил.

Март 2009 г.