Новый сезон в Мариинском театре начался нетрадиционно — с выступления гастролеров, а именно знаменитого театра Ла Скала. Но не это самое удивительное. А то, что открыть сезон пригласили не звездную миланскую оперу, а мало известную у нас балетную труппу театра. А посему раздавались скептические реплики в адрес итальянского балета вообще и балета Ла Скала в частности. Скептики, однако, были посрамлены — миланцы привезли творение одного из величайших балетмейстеров XX века, чьи творения по силам лишь самым профессиональным и талантливым труппам, — «Сон в летнюю ночь» Джорджа Баланчина.
Баланчин — прославленный постановщик бессюжетных композиций. Любой мало-мальски знакомый с балетным театром человек назовет его шедевры — «Серенаду», «Симфонию до мажор», «Кончерто барокко», «Драгоценности». Да и для профессионалов Баланчин, прежде всего, апологет чистого танца, создатель неоклассического стиля. Поэтому при разговоре о хореографе его сюжетные балеты почти всегда ускользают от внимания. Исключение составляет, пожалуй, только знаменитый «Блудный сын» — одноактный балет-притча на библейский сюжет, поставленный Баланчиным для труппы Сергея Дягилева в 1929 году. «Блудный сын» вошел в балетную историю как новаторский спектакль на музыку уже известного к тому моменту в Европе Сергея Прокофьева. Постановка Баланчина отвечала тому духу экспериментаторства, которому всегда был верен лидер антрепризы и ради которого он смело привлекал в нее молодых деятелей искусств.
И все-таки в творчестве Баланчина «Блудный сын» остался лишь эпизодом с точки зрения и стиля (хореографический примитивизм), и языка, да и всей концепции спектакля. Даже изрядно покопавшись в наследии балетмейстера, исследователь вряд ли обнаружит схожую по своей идее и манере исполнения его работу.
Сцена из балета «Сон в летнюю ночь» Фото Н. Разиной
Но если «Блудный сын» — случай единичный, то «Сон в летнюю ночь» прекрасно вписывается в небольшую, но искусно выполненную «коллекцию» балетов, сотворенных Баланчиным по образу и подобию классических (среди них также — «Сомнамбула» и «Щелкунчик»).
«Сон в летнюю ночь» на музыку Ф.Мендельсона (1962) поставлен более чем традиционно — по прямой аналогии с многоактными балетами Петипа, хотя и в несколько более сжатых размерах. Первый акт — обозначение конфликта, активное действие, коллизии и перипетии, развязка; второй акт — танцевальный апофеоз, свадьба, праздник. В «Сне» Баланчин воспел фактически им же созданные каноны неоклассической хореографии, развив и показав их жизнеспособность в рамках сюжетного балета. Надо сказать, балетмейстеру это замечательно удалось. Прежде всего, восхищение вызывает то, как ловко Баланчин уместил все запутанное и многоплановое действие комедии Шекспира в одном акте. Полностью раскрыты и история двух влюбленных пар, и казус с ослиной головой, и шалости Пэка, и тема ссоры и примирения Титании с Обероном. Тут сыграло свою роль удивительное мастерство Баланчина в создании законченных танцевальных высказываний — не размытых длиннотами и ненужными повторами. В портретах героев нет хореографического тематизма, танцевальные партии персонажей — это свободно льющиеся действенные монологи, по воле действия тесно переплетающиеся. Но зато все сольные отрывки, дуэты, массовые номера предельно музыкальны, уравновешены и между собой, и со всем актом в целом. Немного более длинным (по отношению к другим номерам) показалось только изображение Титании и ее царства в развернутой танцевальной сюите с участием солистки и женского кордебалета. Мастерство балетмейстера сказалось и в очередности сцен — в этом он последовал за Шекспиром, переключая внимание зрителя с одной перипетии действия на другую. Хореограф не счел нужным заострить внимание на гротесковой сфере (сцены с Основой и актерами) и развил отношения героев (безответная любовь и т.д.) в танце, а не в пантомиме.
Сцена из балета «Сон в летнюю ночь» Фото Н. Разиной
При всей сюжетной нагруженности первый акт «Сна» воспринимается как милая живописная пастораль. Баланчину удается сохранить ощущение легкости и «невсамделишности», которое проходит через всю шекспировскую пьесу. «Сон в летнюю ночь» мало того, что комедия, так еще и комедия со сказочным сюжетом, а следовательно, все страдания персонажей — чуть-чуть выдуманные и, естественно, завершатся счастливым финалом. Надо только немного подождать, с удовольствием и улыбкой следя за прихотливыми поворотами сюжета. Именно поэтому нет смысла перегружать его драматизмом и демонстрировать серьезность чувств и «бездны» переживаний героев (чем, к счастью, Баланчин и не занимается). Может быть, поэтому его «Сон в летнюю ночь» — балет из тех, на которые нужно приводить детей для первого знакомства с хореографическим искусством, будучи при этом уверенным в том, что чадо не уснет сладким сном — в отличие от зачарованных Паком героев пьесы — и узнает-таки, чем же завершились их приключения. В то же время это совсем не детский утренник. Созерцание хореографических построений Баланчина способно подарить немало приятных минут и взрослым ценителям балетного театра. За какой бы жанр Баланчин ни брался, он остается Баланчиным. Второй акт «Сна» и вообще полностью отдан столь любимому Баланчиным классическому танцу. Он составлен из дуэтов и вариаций четырех пар солистов, хотя «виновники торжества», конечно, Титания и Оберон — как представители двух главных сил, благодаря которым соединились влюбленные — Елена, Деметрий, Гермия и Лизандр — и обрел свой привычный облик страдалец Основа.
Артисты труппы оказались на высоте, их уровень действительно соответствовал художественному уровню постановки. Джильда Джилати (Титания), Мик Дзени (Оберон) и, конечно, Антонино Сутера (Пак) своим мастерством, актерской и классической школой доказали, что миланцы достойны того, чтобы выступать на одной из лучших сцен мира, какой по праву считается мариинская сцена. Оставалось только недоумевать, почему театр Ла Скала так усиленно скрывал свои «балетные резервы», вполне способные заслужить славу ничуть не меньшую, чем оперные звезды.
Ноябрь 2003 г.
Комментарии (0)