На восемьдесят восьмом году жизни 14 ноября 2003 года умер Михаил Константинович Девяткин. Артист умер — и в газетных некрологах прозвенело слово: талисман. Было, значит, некое могущество у этого человека и артиста, самая большая награда которого — премия «Золотой софит» за творческое долголетие и верность театру.
Старейшина актерского цеха, живой талисман славной труппы театра им. Ленсовета, он был и в жизни и на сцене неотразимо обаятелен. Он успел сыграть Суфлера в недавней премьере своего театра «Фредерик, или Бульвар преступлений»; успел выйти на сцену, уже больной, в юбилейном представлении «Игроков». Он умер в канун юбилея своего театра, которому отдал более сорока лет жизни, после того как пришел сюда из Театра Балтийского флота.
Его персонажи часто вызывали улыбку. При этом они никогда не бывали односложными, даже в самых незатейливых опусах. Колоритная «краска» в звонкой палитре ленсоветовской труппы, Михаил Девяткин при этом сам являл собою целый спектр. Вспомним: любое его создание сочетало мудрую несуетность и азарт лицедейства, пронзительную человечность и ироническую подсветку. Казалось, так будет всегда — ведь все это было всегда: перед глазами стоят его мистер Дулиттл из «Пигмалиона», безумный психиатр из «Сплошных неприятностей», учитель в «Укрощении строптивой», купец Грознов в «Левше» и многие, многие другие работы артиста. Его сценический юмор был особенного, абсурдистского толка. В сочетании с его колоссальным обаянием на сцене возникала потрясающая аура. В последние годы актер словно обрел новое дыхание, его открыла для себя молодая петербургская режиссура. Целая галерея не чудаковатых даже, а неких мифологических существ, странных и невероятно притягательных образов с его уходом разом превратилась в легенду. Как хочется верить, что эта струна продолжает звенеть, хранить труппу и весь петербургский актерский цех. «Дядю Мишу» любили. В нем был огромный запас нежности и заботы. Все эти «боковые», но столь существенные персонажи: Старик в «Войцеке», Станционный божок, отправляющий поезда, в «Душечке», старый Железнодорожник в «Фро», приказчик-дядька при молодом барине «На бойком месте», даже сказочник/Король из детского утренника «Кот в сапогах» — все они оказались его завещанием. Склоняем голову перед памятью о большом таланте, большом сердце.
Комментарии (0)