У. Шекспир. «Ромео и Джульетта». РАМТ.
Режиссер Михаил Шевчук

Российский академический молодежный театр, как и всякий уважающий себя театр, адресованный прежде всего юной аудитории, поставил самую близкую этому возрасту пьесу Шекспира — трагедию «Ромео и Джульетта». Пьесу изрядно подсократили и наполнили многочисленными танцевальными номерами.

Современная музыка, подобранная француженкой Натали Плэже, не только сопровождает какие-то сцены (например, бал у Капулетти), но и является поводом для пластических сцен, заменяющих текст Шекспира, — первая встреча Ромео и Джульетты, их первая ночь любви, танец Ромео с телом Джульетты на руках. Главные герои — два очень молодых человека, практически мальчик и девочка, ровесники тринадцати-четырнадцатилетних зрителей, заполняющих зал РАМТа. История, рассказываемая театром, прежде всего о них, даже только о них, все другие персонажи важны лишь как участники любовной интриги.

В этом спектакле нет ни хора, ни четы Монтекки, он начинается с разминки вооруженных спортивных молодых людей, а заканчивается самоубийством Джульетты. Бои и свидания, смерть и любовь — вот две части этого недлинного спектакля, которые с завидной стремительностью тасуются друг с другом, как две козырные карты. Михаил Шевчук (а он еще играет Тибальта) давно интересуется сценическим движением, его дебют на сцене Молодежного театра состоялся год назад, когда он ставил пластические номера для спектакля Алексея Бородина «Марсианские хроники» по роману Рэя Брэдбери. К сожалению, в последней премьере РАМТа, того самого театра, который всегда с огромным уважением относился прежде всего к слову автора, от трагедии остались только танцы.

Станислав Бенедиктов оставил сцену по-балетному пустой, сверху изредка спускаются канаты, по которым с ловкостью карабкается Меркуцио (Алексей Веселкин), да штанкеты с оружием, куда свалены все подручные средства распри. А еще сверху спустится балкон в доме Капулетти, на котором Джульетта окажется запертой на высоте, как в строительной люльке, пространство которой с одного угла ограничено кинжалами — это единственная метафора этого нехитрого спектакля. Но большого он и не требует. Самой большой его заслугой будет, если хотя бы несколько начинающих зрителей, придя после спектакля, потянутся к томику Шекспира, если таковой еще имеется в домашней библиотеке.

В новой постановке, в основном, занято третье поколение актеров РАМТа, часть из них — выпускники мастерской художественного руководителя театра Алексея Бородина 96 года, часть — выпускники Щукинского училища последних двух лет. Многие пока играют только небольшие роли, и очень жаль, что по ним нельзя предугадать, как в дальнейшем раскроются их дарования. Даже талантливая Татьяна Чепуркова, которая в дипломном спектакле «Преступление и наказание» играла Соню Мармеладову и удерживала внимание зала в течение десяти минут, просто читая историю воскрешения Лазаря, теряется в танцующей массе.

Недавние гастроли балетной труппы А. Прельжокажа показали, что «Ромео и Джульетта» прекрасно поддается переводу на язык танца. Но драматический театр в погоне за пластической выразительностью почему-то забывает о другом, не менее важном средстве — слове (несмотря на то, что педагогом по речи на афише значится замечательный чтец Антонина Кузнецова). Молодые актеры прекрасно справляются с теми местами в тексте, где приходится говорить прозой, где главное — передать интригу, сюжет. Стихи проборматываются скороговоркой как излишние длинноты в быстром течении действия. Спектакль идет в редкостной для детского театра тишине, которая выдает заинтересованность зала. Увы, создатели этой заинтересованности не доверяют. Стоит вспомнить, что спектакли, до недавнего времени шедшие на этой сцене, доказывали, что настоящее искусство здесь может возникать, если не только играть в поддавки с залом, но и ставить перед ним задачи на вырост.