Questioning / Кто ты? Создатели спектакля: Magic Garden (Швейцария).
Адаптация: Семен Александровский (Pop-up театр)

Спектакль/перформанс Questioning на первый взгляд кажется заманчивым, ни к чему не обязывающим экспериментом. Актеров не будет. Зрительного зала тоже. Вы сами станете героем происходящего и, вооружившись пачкой анкет, попробуете выяснить: что можно узнать о незнакомом человеке напротив, не обменявшись с ним ни одним словом?

На сцене площадки «Скороход» несколько длинных рядов стульев. Зрители выбирают места наугад. Тапер (Леонид Нечаев) наигрывает знакомый мотив шлягера про глаза чайного цвета и калейдоскоп огней. Огни софитов загораются все ярче. Это значит, что спектакль/перформанс начинается. Пора достать из-под стула конверты с анкетами и посвятить час исследованию чужой жизни.

1. ГДЕ РОДИЛСЯ QUESTIONING

Questioning появился на свет в 2013 году в Берлине. В России он не впервые. Создатели спектакля/перформанса — резиденты швейцарской группы Magic Garden — уже успели «показать» постановку в Красноярске, Москве и Ростове-на-Дону. Каждый раз Questioning адаптируют под новый город. Это как настройка в нужной тональности. Важно точно уловить атмосферу времени-места, чтобы заставить действие вибрировать на одной волне со зрителями-участниками. Конечно, изменения заметны прежде всего благодаря содержанию анкет. Среди вопросов, на которые предстоит ответить, есть несколько «локальных» пунктов. Например, москвичей, спрашивают об отношении к приезжим и ремонту в центре города, петербуржцев — об Исаакии, Эрмитаже и футболе. Но до этих вопросов нам с человеком напротив еще далеко.

2. КАК РАБОТАЕТ QUESTIONING

«Вы уверены, что человек напротив вам не знаком?» — голос невидимого модератора (Игорь Сергеев) заставляет меня отвлечься от пристального изучения пейзажа за окном. Оказалось, что начать молчаливый диалог с незнакомцем не так-то просто. Конечно, этот физически ощущаемый дискомфорт — очередное ненавязчивое напоминание: степень погруженности в мир гаджетов и социальных сетей прямо пропорциональна уровню роста социофобии. Но дело не только в этом.

Благодаря моде на променады и иммерсивы зрители уже привыкли к разнообразным «вовлекательным» экспериментам. Но роль соучастника при этом обычно совмещается с возможностью наблюдать за иногда более, иногда менее, но, как бы то ни было, — динамично развивающимся действием. Создатели Questioning, предлагая зрителю вовлечься в процесс, при этом заставляют его в течение часа наблюдать за статикой — почти неподвижным человеком напротив.

«Questioning». Фото Н. Кореновской

Я слышу, что музыка стихла. Я отмечаю, что изменился свет. Я чувствую, что действие развивается. Но картинка почти не меняется. Человек напротив сидит и пристально смотрит на меня. Он слишком близко для того, чтобы наблюдать за ним так, как привычно наблюдать за человеком на сцене. При этом ситуация искусственно смоделирована и далека от того, что можно назвать обыденным, бытовым взаимодействием. Маркеры, которые помогают запустить привычный механизм восприятия, не срабатывают. Мне некомфортно, потому автоматические навыки классификации дают сбой. Лишившись возможности наблюдать за динамикой, я бессознательно концентрируюсь на внутренних переменах.

«Вы уверены, что человек напротив вам не знаком?» — повторяет вопрос модератор. Я делаю усилие и мысленно отвечаю: «Да». Мой человек напротив — молодая улыбчивая женщина. Она осторожно кивает в знак приветствия. Я киваю в ответ. По команде мы достаем из-под стула конверт с цифрой один.

3. КТО ОН — ЧЕЛОВЕК НАПРОТИВ

Голос модератора ненавязчиво, но строго направляет ход действия. Первым делом нам с человеком напротив предстоит ответить на два десятка типичных анкетных вопросов друг о друге: возраст, профессия, семейное положение и далее по списку. Модератор вежливо, но настойчиво напоминает: время ограничено, надо отвечать быстро, стараться записывать первые ассоциации. Ответы действительно чем дальше, тем быстрее приходят в голову самисобой.

4. КАКАЯ У ВАС С ЧЕЛОВЕКОМ НАПРОТИВ САМАЯ БОЛЬШАЯ ТАЙНА

После того как первая анкета отправляется обратно в конверт, мы с незнакомкой напротив довольно улыбаемся друг другу. В наших отношениях произошла приятная перемена. Но впереди еще пять анкетных «раундов», а система постепенно начинает усложняться.

Дальше на часть вопросов нужно будет ответить так же, письменно. На другие — мысленно. Постепенно происходит переход от плана «внешнего» к плану «внутреннему». Я пытаюсь предположить, что может заставить незнакомку напротив смеяться, а что плакать, о чем она мечтает и чего стыдится, какую музыку слушает, в каких словах поддержки сейчас особенно нуждается. От конверта к конверту напряжение возрастает. Все отчетливее проявляется не только внутренний — уже и проигранный мысленно внешний конфликт. Смогла бы я лично сказать моей незнакомке то, что записала в анкете? Как бы она отреагировала на это? Но главное: действительно ли я описываю именно ее?

«Questioning». Фото Н. Кореновской

Когда дело доходит до финального, самого сокровенного вопроса, звуки фортепиано зависают в нагретом софитами воздухе. Я смотрю на исчирканный лист и мучительно подбираю слова.

Женщина напротив задумчиво изучает пейзаж за окном, отложив в сторону старательно запечатанный конверт.

5. ВЫ УВЕРЕНЫ, ЧТО ЧЕЛОВЕК НАПРОТИВ ВАМ НЕ ЗНАКОМ?

Когда анкеты под стулом закончатся, произойдет неизбежное. Модератор предложит зрителям обменяться конвертами с партнером. Если вы не готовы узнать, как ответил на вопросы человек напротив, есть возможность тут же отправить листы в шредер. Но аппарат, измельчив пару анкет, дальше останется скучать без дела.

Зал оживляется. «Мы точно не встречались раньше?» — спрашивает свою партнершу мой сосед. Я перечитываю ответы, в которых почти ничего не совпадает, подняв глаза, ловлю понимающий взгляд. И тут же осекаюсь.

Вы уверены, что человек напротив вам не знаком? Заманчивое предложение увидеть себя со стороны оборачивается осознанием, казалось бы, прописной, но все время ускользающей из поля зрения истины.

Не случайно вопросы, на которые участники отвечают мысленно, мягко переходят от формы «Как думает/чувствует другой» к варианту «Что он думает о вас?» и, наконец, формулировке «Как думаете/чувствуете вы?»

Я вижу глаза человека напротив и узнаю в них свое отражение.

«Questioning». Фото Н. Кореновской

Как бы внимательно мы ни рассматривали незнакомца, как бы ни старались отметить детали, — цепляясь за частное, мы неосознанно перебираемся к общему — к собственным когнитивным шаблонам, к тому, как привыкли оценивать окружающих. Так, мы сначала определяем для человека напротив подходящую роль, а потом для пущей правдоподобности проецируем на получившийся образ свои же чувства и желания.

Когда участникам предлагают познакомиться, кто-то, наконец получив возможность поговорить, бросается взахлеб обсуждать произошедшее. Кто-то, вежливо обменявшись формальными благодарностями, спешит попрощаться. Но как бы ни сложился финал, вы точно многое узнаете о человеке напротив. Более того, вы унесете его портрет с собой. Этот портрет он составит сам, отвечая на вопросы о вас.

6. НЕ САМАЯ БОЛЬШАЯ ТАЙНА

То, что создатели Questioning определяют его одновременно и как спектакль, и как перформанс, с одной стороны, позволяет избавиться от заранее заготовленных ожиданий, с другой — продолжить опыты с шаблонами восприятия. Желание подобрать точное определение для предложенного эксперимента может подтолкнуть к тому, чтобы назвать Questioning психологическим тренингом или игрой. Но игра по природе своей потенциально бесконечна и не имеет практической цели, а у тренинга цель, наоборот, всегда явная — решить определенную проблему. Questioning устроен и работает иначе. Он лишен явного дидактического посыла. Создатели спектакля/перформанса только очерчивают поле для дальнейших размышлений. Более того, жестко структурируя действие и ограничивая время на ответы, они предлагают сконцентрироваться не на результате, а на процессе. Процессе встречи с человеком напротив. Переживании опыта столкновения с другим. При этом — переживании эстетическом, формирующемся в драматическом развитии в рамках сконструированного по театральным законам события. Для того чтобы это событие состоялось, его создатели и адаптатор должны не только уловить атмосферу времени-места, но и «вибрировать» на одной волне. В случае с петербургским вариантом Questioning это удалось. И для Magic Garden, и для Семена Александровского театр — это не только пространство для создания художественной реальности, но и постоянный процесс исследования самого существа театра, того, что формирует его природу. Это раз за разом возобновляемый эксперимент, в котором привычные театральные средства воздействия вычитаются ради создания пространства, опыт пребывания в котором становится драматичен. Опыт в этом случае очень многозначное, но одновременно очень точное слово.

Сентябрь 2018 г.