«Прикончи европейца, пристукни, прихлопни его!» «Фольксбюне» (Берлин).
Режиссер Кристоф Марталлер

Фрагменты спектакля.
Фото из архива фестиваля

Это, на мой взгляд, самый саркастичный спектакль фестиваля. Но только дело не исчерпывается зловещей иронией, заявленной в названии. Его жгучая социальность подвергается некоей возгонке, «снимается», — и возникает катарсис в душе зрителя.

Что за муха такая: европеец? В роли мухобойки, очевидно, выступает история, а речь, надо думать, идет и о них, людях из берлинского театра «Фольксбюне», и о нас с вами. Подзаголовок спектакля, обозначивший жанр, — «Патриотический вечер Кристофа Марталлера» определил и его сюжет. Коллективное чаепитие и пение хором бодрых мотивов, этот удел патриотов, оказалось зрелищем незаурядным.

Спектакль шёл без перевода. Отсутствие наушников на современном «остросоциальном» спектакле казалось более зловещим фактором, чем судьба европейца… Спектакль поразил своей внятностью, при неожиданной художественной тонкости объявленного «патриотического вечера».

Одиннадцать персонажей «вечера», перемогающихся в дежурном анабиозе застойного мероприятия, переходящем в ностальгический транс, и обратно — поющие монстры, пьющие чай по команде, гротескные маски дель арте не столь давней социалистической эпохи. Каждый остаётся в памяти при том что все они люди толпы, трамвая, узнаваемые именно как «человек-масса». Незадачливые пасынки истории, амбициозные и закомплексованные, усеченное существование…

Немецкая «Клаустрофобия», пожалуй? Спектакль Марталлера отличает точёная графика, совершенная музыкальность. Четверть зала ушла, наступая в темноте людям на нога. Затаив дыхание, остальные слушали и смотрели.

Саркастическое представление поразительным образом подводило к катарсису. Одиннадцать дуэлей социальных типажей с артистами завершены. Человек не сводится к функции социальных перипетий, в противном случае, музыке нечего было бы делать. Фортепиано, кларнет и аккордеон переходят в этом спектакле от гротескно-иронических ролей к лирике. Сама музыка переживает здесь перипетию. Прихотливая, изощренная партитура спектакля, насыщенная призывными мотивами, пересозданными в единой композиции, «снимает» уродство прозябания потерянных людей, возвращает им и нам духовный горизонт и жизненную полноту. У истории нет пасынков, нет потерянных поколений, если артисты высекают такую музыку из этого «сора». Под занавес режиссёр выделывает ещё одно захватывающее «коленце»: все одиннадцать человек на несколько голосов, безупречно, меланхолически насвистывают былой энтузиастический мотив. Этой филигранной музыкальной кодой на темнеющей сцене завершается «патриотический вечер», историческая Атлантида погружается в небытие, музыка остаётся… Спектакль Театра «Фольксбюне» принадлежит к тому направлению современной сцены, что успешно сопрягает музыкальную организацию целого с исторически значимой проблематикой.

Года три назад французский театр «Нило Нил» привёз нам спектакль «А ля порт, Боршет» по прозе Борхерта, поставленный Реми Барбье именно в этом ключе: живой человеческий голос и марионетки на балу истории составляли драматическое поле спектакля. Экзистенциальный абсурд французского спектакля вспомнился на немецком спектакле фестиваля в «Балтийском доме», даром что персонажи его — наиузнаваемые вчерашние соседи по трамваю. Такова обобщающая сила спектакля, построенного музыкально.

Синтез истории и судьбы человека на музыкальной основе — то, к чему приходит современное искусство на исходе XX века. В кино можно вспомнить «Репетицию оркестра» Ф. Феллини и «Бал» Э. Скола. В театре эта тенденция воплощается в широком жанровом и стилевом спектре. Филигранность, артистизм режиссерской партитуры в таких сценических концепциях необходимы: эти качества несут серьёзное содержание в самих себе. В очередной раз сталкивая человека с историей, искусство самим фактом художественного претворения этой проблематики показывает свет и выход.