
* Окончание. Начало см.: Петербургский театральный журнал. 2007. № 50. С. 134–141; 2008. № 51. С. 139–146; № 53. С. 155–162; № 54. С. 141–148; 2009. № 56. С. 129–136; № 58. С. 160–166; № 62. С. 141–147.
Леонид Попов (1966-1999) — петербургский журналист, театральный критик, на протяжении 1990-х годов театральный обозреватель «Вечерки», один из основателей, учредителей, позже — зам. главного редактора «Петербургского театрального журнала». В № 50 мы начали публикацию писем Лёни.
17.09.86
Привет, Лёня!
Извини, что не писал, — ждали, что вот-вот появишься. А теперь, когда оказывается, что ты застрял там на неопределенное время, надо многое изложить.
Во-первых, с днем рождения тебя, хоть и запоздало.
В городе (и не только) происходят вещи абсолютно невозможные и столь многочисленные и непрерывные, что уже утомляют своим количеством, даже не смешат, а некоторых (например, Д-ского) повергают в полуистерическое, полудепрессивное состояние. Я уже не говорю о газетной кампании в Москве против Глазунова, о публикации в «Шахматном обозрении» (?!) отрывков из мемуаров Набокова с предисловием Фазиля Искандера, о семистраничной статье Карпова о Гумилеве в «Огоньке», о готовящейся на «Мелодии» пластинке Гребенщикова; о том, что создана комиссия по рассмотрению судьбы запрещенных фильмов и выходят «Тема» Панфилова и фильмы Сокурова. Хотя, например, «Порох» с экранов исчез накрепко, а фильм Долинина, едва выпустив, опять снимают. Приятно и то, что остановили строительство памятника Победы в Москве. Но выставка Глазунова (Москва, Манеж) едет в Ленинград. Здесь тоже много перипетий для изустного изложения.
В Ленинграде сейчас можно все. В августе Д-ский заседал в Смольном вместе с представителями рок-клуба, художников-леваков, склонных к хулиганству, в ЦК созданной общегородской молодежной федерации под эгидой горкома комсомола. Весь авангард, толкаясь и с криками «Вы здесь не стояли!», бежал записываться туда. Модно не только легализовать действительно существующие группы, но и создавать новые, которые тот же час же регистрируются и поощряются. Д-ский состоит уже в пяти или шести.
Нас с Д-ским вписали в некую спешно созданную «Федерацию Друзей Маяковского и прочего советского революционного искусства». Они будут ставить трагедию «Владимир Маяковский» в декорациях, написанных учениками учеников Филонова (сами ученики уже умерли), которые они собираются выдать за настоящие декорации Филонова, якобы ими найденные. <…>
В ЛДМ новая выставка. На закрытии в Манеже был концерт Курехина, пианиста, блестящего хулигана и вождя группы «Поп-механика», в которую до сорока человек собирается поиграть и на ушах походить. Но тут с ним трое играли, и еще трое хэп-пенинг (вот оно, любимое слово-то вылезло) делали. Толпа зрителей в несколько сотен превращала Манеж в подобие Сорбонны, захваченной левыми экстремистами. Играли они на механическом пианино из собрания Теа-музея, на настоящем пианино, на электронике, на саксофоне, на магнитофоне, прокручивающем на тридцать восьмой скорости четыре строки: «Буря мглою небо кроет…»; на бьющихся бутылках, на нервах зрителей, на общественной нравственности… Один человек из «Лицедеев» за ним ухаживает, и вообще здорово.
Пока все.
Здесь действительно все очень непонятно.
М.
22.09.86
Привет, Мишка!
Ура! (в смысле — ты наконец откликнулся!)
Я тоже хочу в Общество друзей Маяковского! Может, запишете заочно? Я буду членские взносы аккуратно платить. Но все по порядку. <…>
Карпова в «Огоньке» я читал. И вообще, я в курсе многих-многих событий — того, что пишут, конечно. Что в Москве делается и насчет комиссии Госкино, что выпустят невышедшие фильмы Киры Муратовой, Ларисы Шепитько и др. А кто такой Сокуров? По ТВ не выпустили передачу «Молодые кинорежиссеры» или что-то такое. К чему бы это? Если будет пластинка Гребенщикова возникать на горизонте, имей в виду меня. И Макаревича — то же самое (хотя он здесь ни при чем. Но имей).
Живу я скверно. Не тяжело и даже не гадко, как недавно. Но тоска заела дико. Единственная отдушина — Дом Офицеров, куда я иногда отправляюсь на репетиции очередных мероприятий. Там один из нашей бригады (но постоянно работающий с Д. О., некто Миша — опять Миша! — Черняк) возглавил агиттеатр (так надо) из местных девяти-десятиклассников. Зовет меня завлитом. Ах, как хочется. Но кто меня отпустит? Ребята, видимо, не семи пядей во лбу, но не в этом дело. По рассказам Миши, балдели от Вампилова и Горина, он им читал. Вообще, Миша этот — большой умница. И работает под Д-ского (если б он его знал). В анналах мусора Д. О. я раскопал старые отчеты о вечерах, встречах, мероприятиях и т. п. На одном прочел: «Ведущий — Николай Добротворский». Последнее, что мы сделали, — большую программу юмора (15 номеров) к Дню Танкиста. Ничего. И мы не без удовольствия работали. И хорошо пошла. Хотя пошла (в смысле, банальна и пуста), извиняюсь за каламбур.
Все известия твоего письма заставили меня открыть рот от крутости поворота событий и скрипеть зубами от своей непричастности к общему делу. А в Моссовете-то что творится! По-моему, там можно вдвое больше, чем все. Во всяком случае, исхожу из официальных источников: сравнивая репертуар театров у них и у нас, выступление в защиту культуры города — у них (а у нас?!), кампания за подъем театров-студий — у них (исходящая даже не от горкома комсомола, а от управления культуры и ЦК), и деятели — Розовский, Белякович и другие — ходят в большие дома и говорят с большими людьми на равных.
Хорошо, Мишка! <…> Время такое пришло. И слова не ложатся на бумагу, мне нужен гласный подход. Всех поздравляю с Всемирным Днем Туризма, который отмечается Всемирными Туристами 27 сентября. А что это за день — спроси у Д-ского.
Привет всем.
Пиши!
Жду.
01.11.86
Привет, Лёня!
<…> Все вечера заняты какой-то м(а)разью. Я слушаю скучные лекции, забытые в расписании и посему читаемые в девять часов вечера. Д-ский бегает с какими-то диссертационными бумагами. <…> Тихо посидели на рождении у Кати, тихо посидели у Макса с Наташкой, вернувшихся и устроивших прием. Ну, у них-то не очень тихо, рок-н-ролл на столе (лестнице, крыше, потолке — ненужное вычеркнуть) все-таки сбацали (арх.). Кстати, о словах: открываешь любую газету, а там «тусовка», «система», «тащиться» и прочие, ранее незнакомые нам загадочные слова. Покачаешь головой, закроешь газету и пойдешь. <…> «Аквариум». Видел, наверное, «Музыкальный ринг» с ним? «Почему вы поете? — Очень хочется. — Вы кто? — Я партизан, только вместо автомата у меня гитара. — Почему у вас перстни? — Я изучаю влияние камней на организм». И т. д. <…>
В «Неве» очень славная повесть Стругацких.
Читаю «Плаху». По-моему, бред.
Вписался на конференцию «Философия войны и мира» с докладом о «потерянном поколении».
Ой, скучно здесь стало! Ладно, ладно, не буду ныть. <…>
До скорого!
05.11.86
Привет, Мишка!
Ура! Мы возобновили свою высокохудожественную переписку, несмотря на многочисленные преграды, как-то: стихийные бедствия, всенародные праздники, атмосферные осадки в областях антициклона, мои частые визиты в город (нужное подчеркнуть). Ком вуаля, я с радостью перенимаю твой стиль. <.>
Ты посмотрел «Рублева»? А «Сталкера»? А «Талисман»? А «Письма М. Ч.»? Если да, то о каждом из этих четырех (подгруппирующихся попарно соответственно) мне очень интересно твое мнение. Сообщи, как посмотришь, а посмотри поскорее, как искусствовед искусствоведу.
Я тоже тащился от массового привнесения сленга в репортажи Жуховицкого и Щекочихина в ЛГ. Я уже пытался передать свои усмешки по поводу встреч И. С. Кона и Ко с Рифатом, Игорем, Димой, Машей и Ко посредством Щекочихина. Это рано или поздно должно было произойти. А к лучшему ли? Наверно. Пока не знаю. Увидим. <…>
Вчера ездили работать в Парголово, ВНИИ ТВЧ (токов высокой частоты), там не столько работали, сколько слонялись в гараже. Там стоит такой автобус! Не на ходу, но целый, с сиденьями, стеклами, только без двигателя. Даже касса стоит. Где б такой откопать — такой бы «Автобус» сыграли! Вах! Ну почему, почему тебе пьеса не нравится?
Отвечайте! А?
Повесть Стругацких очень странная. Славная? Нет, странная. Язык — утрированно их. Как в пародии. А по теме — я не знаю. Я не в восторге. Мне больше по душе их нормальная фантастика: «Обитаемые острова» и «Парни из преисподней», насыщенные остросоциальными обличениями. А здесь мелкие хулиганства, бессмысленные и беспричинные: «В мемуарах наличествуют Александр Сергеевич, Лев Николаевич, Федор Михайлович, Николай Гаврилович, Антон Павлович, Виссарион Григорьевич и его сын Иосиф». (?!!) Вах!
«Плаха» — бред, говоря грубо. Эпигонство и китч. Так кончил гениальный автор «Буранного полустанка».
Я не читаю ничего. Я готовил отчетное комсомольское собрание, на котором меня переизбрали в должности комструппорга. Я писал доклад, в котором отразил все что нужно. Собрание провели в рекордно короткие сроки, уложившись в семнадцать минут вместо отведенных двух с половиной.
Моей культурно-массовой деятельности наступил конец. Я больше не буду ставить со старшеклассниками Горина, Вампилова и «Диктатуру совести». Я пошел на поводу у коллектива и зарекся разрываться между ГДО (гарнизонный дом офицеров) и ОАБ (отдельный автомобильный батальон). Я послал ребятам из ГДО слезное послание, обвиняя себя в малодушии и раскаиваясь в свинском поведении по отношению к ним. Но на кой мне радость труда в ГДО, если она дается ценой нервотрепок и скандалов? Хватит. Если я им дорог — пусть объясняются с моим командованием. Если нет — то они не много потеряли.
Такие дела.
Будь что будет. <…>
Л. Попов

Редакция «ПТЖ».
Л. Попов, Е. Вестергольм, И. Бойкова, М. Заболотняя, М. Корнакова, В. Дюжаев, Г. Ефимова, М. Дмитревская. 1993 г.
Фото из архива редакции

После ремонта «чердака», самое начало «ПТЖ».
М. Дмитревская, Е. Вестергольм, М. Корнакова, И. Бойкова, Л. Попов. 1992 г.
Фото из архива редакции

Начало 1993-го. Получена «нулевка».
Верхний ряд: Л. Попов, И. Бойкова, М. Корнакова.
Средний ряд: Л. Шитенбург, Г. Зайцева, В. Дюжаев.
Внизу: М. Дмитревская, Г. Ефимова.
Фото Ю. Белинского

На фестивале спектаклей К. Гинкаса Л. Попов изображает Гинкаса, надев его шляпу.
Идет производство бюллетеня «Кама-сутра».
Фото из архива редакции

Как весело мы жили...
Л. Попов, В. Пальмов, Е. Шараборин, М. Дмитревская, М. Барсегов, Л. Шнайдер, М. Корнакова, Е. Вестергольм.
Фото из архива редакции
22.11.86
Привет, Мишка!
<…> Несмотря на то, что я начитался повестей Родионова про злостную хищницу Аделаиду Сергеевну, водившую за нос угол Литейного и Каляева, я не уверовал в вещие сны. Однако порой такое находим, что аж жаль. Снилось мне, например, что я в помещении на Моховой ставлю (ха-ха!) «Театр времен Нерона и Сенеки». Смешно? Мне — нисколько. Ты был помощником режиссера, Макс Пежемский одновременно Нероном и Сенекой (очевидно, было два Макса Пежемских?), и особенно был хорош тот, что — Сенека: седая шевелюра, землистый цвет лица, старческая походка. Еще там что-то делал неизвестный тебе сержант седьмой роты Саша Ковалев, а также Володькин, известный тебе более чем…
Арго проникает во все сферы нашей жизни. Однажды комроты сказал нам: «Нечего здесь тусоваться». Позже, когда я пришел в себя, то был поражен до крайности. «Виват, системный сленг!» — поется в песне господина Бомжира. На самом деле не виват, конечно, но все же. А с кем ты пил из лауреатов этого года? Неужели с Арановичем? Их (его и Кармалиту) показывали по ТВ, и Додин тоже был обещан, но я не досмотрел. Показывали куски «Торпедоносцев». Какой фильм! Я его никогда не видел. Даст бог, сегодня посмотрю целиком.
А ты спектакли Додина видел? (БДТ, МДТ, МХАТ, что еще?) Жизнь все увереннее входит в общественное сознание. Та жизнь, приметы которой раньше воспринимались нами как нечто особое. Популяризуется наркомания. В смысле, борьба с ней. «Все на борьбу с наркоманией!» или «Как и что делать, если вы стали наркоманом». <…> Только что рассказали по ТВ: врач принимал обезболивающие, а пациентам вместо них наполнял ампулы кипяченой водой. А в институте был секретарем ВЛКСМ.
Ай-яй-яй!
Вот несколько ТВ-передач минувшей недели: «До 16 и старше». Корреспондент встречается с рокерами на улице Москвы. Огромная тусовка на мотоциклах (ночью). Человек восемьдесят. Поговорили. Корреспондентка: «А вот мы спросим у работников ГАИ!» Зовут какого-то мента. Мент: «Это хулиганье, их надо контролировать!» Рокеры возмущены. Но хранят молчание. Дама: «Как вы так сурово можете, вы же им сверстники, вы же сами совсем молодой, вы давно в милиции?» Мент: «Два года». Первый рокер из толпы: «Зеленый!» Мент (дико взрываясь): «Вот сейчас выйдем отсюда, я тебе покажу, какой я зеленый!!!»
Well.
В той же передаче бит-квартет «Секрет». Ой, люблю его. Хорошие ребята. Одеты одинаково: картузы, длинные шарфы и длинные пальто. «Мы друзья с детства. Мы прежде всего друзья, а потом уже — учитель, актер… (я забыл, кто еще двое), а уж совсем потом — музыканты. Мы — люди 60-х. Мы любим моду 60-х и музыку 60-х. Так одеваемся и так поем».
Well, да?
Едем дальше.
Передача «Кружатся диски».
С. Курехин.
Ха-ха!
Брейк-фестиваль в Паланге.
Сильная вещь!
Кадры из «Романса о влюбленных».
Ну, знаете ли! А? <…> То ли еще будет. <….> А ты все это видел?
Я не только ТВ смотрю. Я еще тащу службу. Последнее время по красильному делу. Крашу полы, стены, шкафы, двери, столбы, шлагбаумы (попутно — себя, отмываться долго и нудно). Шлагбаум я красил в парке, куда ожидалось прибытие целинной техники. Обратно обещали пригнать машину, отвезти — и забыли. Это сплошь и рядом такое бывает. Я ночевал там, у них на КПП, на подоконнике. (Я достаточно жирно подчеркнул?) Вот я какой.
Еще разок я выступал в ГДО. Новобранцы принимали присягу, и по этому случаю их собрали слушать ВИА «Рейс» и мой конферанс. Я трепался как мог, рассказывал всякие байки — в общем, без всякого вдохновения. Во-первых, опять без всякого предупреждения: «Собирайтесь, едем!», как будто мы постоянно к этому готовы. А главное, в выходной день. Ладно. <…> Я зарекся насчет самодеятельной работы. Разрываться не смогу. На кой мне самодеятельность. Когда она мне кроме скандалов ничего не приносит. Или — или. <…>
Культурная жизнь замкнулась на Сертолово II. Читаю Шукшина: роман о Разине. Написано хорошо. Но нужен был актер Шукшин.
Ворую «Огоньки». В последнем статья Андрея Вознесенского «Белые ночи Бориса Гребенщикова». Вах! Обещан Окуджава.
Больше я ничего не читал. Кроме прессы.
И «Выигрыши» Кортасара не читал. Но ты мне дашь почитать? <…>
Отвечай поскорей. И чаще. И полнее. Ладно? Я не слишком многого хочу, просто писем не пишет абсолютно никто. И легче оттого, что осталось всего полгода, не становится.
Ну, всего, всего, всего. Всем.
С приветом
Л. Попов
27.11.86
Привет! <…>
Пижонскую статью Вознесенского о Б. Г. читал…
Анекдот. Непонятный.
— Борис Борисович, кто это за вами стоит?
— Ах, это… Это культура Северной Пальмиры.
Автор — Е. Савва.
Следуем дальше.
По радио сказали, что одно кафе закроют. По ТВ была передача (я не видел) «Взгляд», где команда ТВ ездила (еще в теплую погоду) по разным кафе и другим местам, где нежились на траве симпатичные люди, и побуждала их разоблачать себя. А те говорили, что им влом. Потом устроили обсуждение, которое превратилось в нечто, чего по ТВ не покажут, а будут доснимать. Там такое было. Правда, говорят, что серьезные люди туда не пошли. Фрэнк, например, вместо этого пришел ко мне, объяснив, что он не кинозвезда и пошли они все… Мизансцена была следующая: на полу в центре — система. Вокруг — молодежная общественность. Ведущего убрали сходу. Контроль потерян. Те, что на полу, — вскакивают и режут что хотят (и что есть), в том числе некоторые примеры того, как некоторые люди, все одинаково и красиво одетые и работающие неподалеку, не щадя своих сил не очень хорошо с ними обращались. Общественность объясняла им, что так и надо, а лучше — если бы еще покруче. Те зверели и проводили между общественностью и еще кем-то исторические параллели. Общественность зверела еще больше…
Вчера я пошел вечером на концерт, а его отменили. Картина: Некто (шепотом): «А давайте устроим беспорядки!» — «Ну давайте». Постояли, позевали и разошлись.
В понедельник иду в исполком. Посмотрим.
М.
03.12.86
Привет!
Интересно, от кого это я заразился рассеянностью. Я опять носил письмо в кармане три дня… Животрепещущая тема городских сплетен — деятельность Телекурьера. Рассказывают такое.
Бежит человек — моцион делает — слышит, машина за ним — он быстрее, и машина быстрее — он направо, и она направо — он налево, и она налево — он в подворотню, и она в подворотню — он в тупик, и она за ним. Поворачивается, а из нее мужик с микрофоном: «„Телекурьер“! Как давно вы стали заниматься оздоровительным бегом?»
Идет человек по Невскому (рыжий хайр до пояса, последние три года сидел дома и играл на барабане, последние пять лет не работал). «Молодой человек, постойте!» — «…, — подумал он, — …». — «„Телекурьер“! Что вы думаете о переходе к работе в две смены?»
Вчера, нет, уже позавчера я был в исполкоме у нашей милой знакомой. Ах, да-да-да, она нас очень любит, вот только надо все перепечатать в четырех экземплярах, зарегистрироваться на Рубинштейна в Доме Народного Творчества, потом утвердить на заседании правления клуба «Водоканал», потом… потом… потом… и принести ей, и все это поскорее, за два дня. Я высказался в том смысле, что могу еще и за ушами ей почесать, но все это чистое эстетство по причине отсутствия наличия помещения. Ну что ж, сказала наша благодетельница, если я буду жива, у вас будет площадка. После этого она взяла телефонную трубку и без перехода начала кричать: «Вы воспользовались моим отсутствием, чтобы выселить Театр На Подоконнике с подоконника! Как вы могли! Молодежные объединения сейчас самое главное! Немедленно снимите замок! Они должны заниматься два — нет! — три дня — в! — неделю! Мать! Вашу!» <…> Из чувства признательности к нашей благодетельнице я перепечатал наши бумажки в требуемых четырех экземплярах, но не мог ничего делать без Д-го. <…>
Вчера говорил с Д-ским. Он звонил в исполком: дескать, уже не надо в четырех, а мы просто попали ей под руку в тот момент, когда ей надо отчитываться, а таких, как мы, — только мы да общество экспериментальных фильмов. <…>
В последнем «Огоньке» статья Вознесенского о Ходасевиче, окрещенном им «небесным муравьем» (и сын его Иосиф?) и публикация стихов. Ну, стихи все знакомые. Рядом интервью с Лихачевым, сказавшим, что Шагал — русский народный художник. А рядом неопубликованные заметки «человека, который выиграл войну», то есть Жукова. А все вместе это называется «Звезды сезона». Картина под таким названием, изображавшая Гребенщикова, Гумилева, Пако де Лусию, итальянского комиссара из телефильма «Спрут» и вождя митьков Шагина, не была принята на выставку, так как ее сочли оскорбительной для памяти великого русского поэта. <…>
Теперь хороший тон — говорить о Хлебникове, Филонове и Кандинском, всплакнуть, обругать красных и с надрывом сказать: «Это н-н-наше, родное!» Такая реклама авангарду не к лицу. В «Неве» — публикация воспоминаний сестры Филонова, явно плохо к нему относившейся, считавшей придурком, а потом лихорадочно записывавшей (после его смерти), сколько кусков сахару он клал в чай. Все это в обрамлении плохим предисловием Гранина и ужасным послесловием какой-то дамы. Вот вам еще одна «звезда сезона».
Кажется, я уже писал, что видел «Левшу». Вроде бы и Сокурова выпускают. <…> Читаю романтиков: Белфорда, Уолпола, Казота, Метьюрина. Читаю Домбровского «Хранитель древностей». Читаю только что изданный роман Кортасара «Игра в классики».
Пока, ладно. М.
P. S. Некто Цой поет.
Ты сказала мне,
Что я похож на актера.
Я знал, что будет плохо,
но не знал, что так скоро.
12.12.86
Привет, Мишка!
<…> Прекрасная идея — «Звезды сезона». Требует уточнения и доработки.
Кто такой Пако де Лусия?
Расскажи подробнее о митьках. Я, к своему стыду, знаю минимум. Практически ничего.
Как за всем поспеть?
А ведь надо.
Добрался до P. S. Цой — знаю такого. Когда-то слышал от Витеньки и Мишеля. Они балдели. Я — нет. В целях понижения нездоровой популярности (не путать со здоровой популярностью) начал писать статью, где сочленял изгоев Гребенщикова и Цоя с изгоями иного класса — Маканиным и Някрошюсом (режиссер из Вильнюса: «Пиросмани», «Брысь, костлявая, брысь», «И дольше века длится день»). Как явления одного плана. <…>
У нас грядет ревизия тыла. Это вещевая (а также продовольственная) службы, короче, съедобные материалы. Но меня касается вещевая. У меня солидная недостача, а я материально ответственное лицо. Максимум, что мне грозит, — 100 рублей. Штрафа. Это не беда. Но мой командир, о котором кто- то в «Девяти днях одного года» говорит «Дурак в такой степени — социально опасное явление», если его заденет ревизия, втопчет меня в дерьмо. Он может. А сам несознательно делает многое для того, чтобы так и произошло. Многое можно было бы покрыть, если б не его заскоки.
Как все это гнусно! Как опротивело! <…>
Л. Попов
18.12.86
Привет!
Я должен был еще вчера написать и отправить тебе письмо, но был стихийно командирован в Л-д с очередным заданием от командования.
В городе я общался: а точнее — внимал речам лидера социально значимой (опасной… варианты) группы «Спасение» при политическом молодежном клубе ДК им. Ильича Алексея Анатольевича Ковалева-Китайца… шатался между Моховой, 35 и Моховой, 34, впитывая театральные сплетни. <…>
Додин по контракту на полгода едет на гастроли в США с Абрамовским циклом. Малыщицкий на Малой сцене БДТ сделал «Нерона и Сенеку». Падве выпускает спектакль с изящным названием «Крыша». Ты тащишься?
С учредительного съезда театральных деятелей сведений не поступает. Темные дела. Всем будет лучше, а театроведам хуже. <…>
Такие дела. Всех посадят.
P. S. И тебя тоже.
Кто такие митьки? Ты напишешь или нет, наконец?!
ОТКРЫТКА
От всей души поздравляю тебя с наступающим Новым, 1987 годом!
Желаю тебе и твоим близким в Новом году всего самого наилучшего, счастья, радости, крепкого здоровья, больших творческих успехов. Да благоустроится все лучшим образом! Да сохранит нас Фортуна!
С приветом ко всем, наилучшими пожеланиями и ожиданием скорейшей встречи в Новом году.
Л. Попов
КОММЕНТАРИИ
В приведенных фрагментах переписки обсуждаются, без упоминания имен режиссеров, фильмы: «Порох» (1985, реж. В. Аристов), «Талисман»(1983, реж. А. Габриэлян и В. Дорман), «Левша» (1986, реж. С. Овчаров); «Письма М. Ч.» — речь идет, видимо, о фильме К. Лопушанского «Письма мертвого человека» (1986).
…некто Миша — опять Миша! — Черняк. Михаил Черняк, будущий актер и режиссер Молодежного театра на Фонтанке.
…одно кафе закроют. Кафе Сайгон (см. о нем комментарии к «Роману в письмах» в № 50 «Петербургского театрального журнала»).
…такой бы «Автобус» сыграли! «Автобус» (1980) — пьеса С. Стратиева.
Системный…, система… «Системой» называли молодежное контркультурное движение конца 1970-х — начала 1990-х годов.
Публикация фрагментов переписки Леонида Попова на страницах журнала завершена. Но многое еще осталось за пределами этой публикации. Полную версию «Романа в письмах» можно будет прочесть на сайте, посвященном Л. Попову, — сайт мы надеемся открыть уже в начале следующего, 2013 года. Там же, на сайте, появятся и воспоминания Лёниных друзей, и, конечно, тексты самого Лёни.
«Отлично. Продолжаем разговор» (любимая цитата Л. Попова, из «Малыша и Карлсона, который живет на крыше»).
Елена ВЕСТЕРГОЛЬМ, Ирина БОЙКОВА
Комментарии (0)