После антракта в спектакле «Дом на Пуховой опушке» в лесу, где живут старые-старые потрепанные игрушечные звери, появляется невиданная зверушка — заморский Тигра. Среди них, поизносившихся и умудренных, он кажется сияюще-новеньким, неуместно ярким и устрашающе юным. Они сперва и воспринимают как напасть эти неизвестно откуда взявшиеся, в буквальном смысле свалившиеся на их взрослые, седые головы молодость, энергию и оптимизм. Самого молодого зверя игрушечного леса играет один из самых молодых актеров театра Анатолия Праудина — Юрий Елагин.

Ю. Елагин.
Фото из архива театра

Такое ему досталось амплуа — «мальчик», как зовет своего пажа фея-крестная в спектакле «До свидания, Золушка». Герои Юрия Елагина — мальчики, взрослеющие или не желающие повзрослеть. И самый юный из них — Тигра.

Он еще даже не подросток, ему далеко до ненавистного «переходного возраста», когда приходят недоверие к взрослым и обозленность. Пока еще проблема самоидентификации не волнует его, это им, взрослым, важно установить, кто такой Тигра, знал ли о нем Кристофер Робин (то есть законно ли его, причиняющее беспокойство, пребывание в лесу) и чем его кормить. А Тигра страстно верит каждому. Он готов есть и мед и колючки, но, распробовав, отвергает подношения с детской грубоватостью и непосредственностью, не затрудняя себя благодарностью незадачливым дарителям.

Тигра—Елагин кажется младенцем-акселератом, он возвышается над взрослыми, неуместно большой и нескладный, не умеет распорядиться своими длинными руками и ногами: взмахнул рукой — опрокинул кого-то, ступил — отдавил чьи-то лапы. И ни минуты не может он остаться неподвижным: здоровая детская энергия заставляет его подпрыгивать, вскакивать, вертеться, сметая и давя меланхоличных и усталых взрослых зверей. Безобидный, добродушный Тигра оказывается действительно опасным зверем.

Мальчик-паж в спектакле «До свидания, Золушка» значительно старше Тигры. Он еще не стал волшебником, он — учится, и учится азартно, взахлеб. Каждое задание феи (Ирина Соколова) он хочет выполнить сам, от нетерпения подпрыгивает на месте, тянет руку, вызываясь быть сразу всем: и росой, и медведем, и зайцем. Ему кажется, что он может все, и так хочется продемонстрировать свои умения не только мудрой наставнице, но и симпатичной девочке Золушке (Маргарита Лоскутникова). Мальчик упоен творческим процессом, и, вероятно, его пример для Золушки наиболее заразителен. Именно его горячность и бесстрашие (ошибиться, сделать хуже других, стать предметом насмешек — все то, что ограничивает человека и мешает ему раскрыться в творчестве) помогают Золушке преодолеть «зажим» и включиться в игру. Это первое чудо, доказывающее, что Мальчик-паж уже — волшебник.

Ю. Елагин (Петр). «Царь PIOTR».
Фото Ю. Богатырева

Настоящего принца, из другого, неведомого и недоступного Золушке мира в этой грустной сказке нет. В принца играет все тот же Мальчик, влюбившийся в Золушку. Принца он представляет — героем. Героем нашего времени, то есть невольной жертвой взрослого произвола: мальчиком, побывавшим на войне. Он вернулся из какой-то «горячей точки» в камуфляжной форме и с безжизненно повисшей рукой. Этот принц угрюм и нелюдим, он изо всех сил демонстрирует взрослым свой пофигизм: ковыряет в носу, поворачивается спиной к сцене, на которой являют свои достоинства потенциальные невесты. «Косит под дурачка», чтобы от него, наконец-то, отвалили взрослые с их играми. И с этим принцем Золушка проделывает то чудо, которому научил ее Мальчик: она увлекает его творчеством. Они вместе исполняют танец-ритуал «стирка», и принцу не мешает ни его покалеченная рука, ни мрачное мировоззрение.

А в финале Золушка обнаруживает, что ее возлюбленный и есть Мальчик-паж, а волшебное королевство, которое он преподносит ей, называется — Театр.

Вася Вожеватов («Бесприданница»), как и Мальчик-паж, стремится поскорее стать волшебником. Но не добрым, а — могущественным. У него перед глазами есть пример волшебника, по мановению которого мир меняется: нерадивый буфетчик становится услужливым, неприветливый купец — любезным, а гордая красавица — доступной. Для Васи Вожеватова, каким его играет Юрий Елагин, Паратов — это недостижимый идеал, ненавистный соперник и тайный идол. В первой же сцене он, в отсутствие истинного кумира Бряхимова, пытается занять вакантное место. Заявляется в трактир в белом костюме, пытается накормить девушку конфетами, садится за центральный столик, вероятно оставленный для всеобщего любимца и потому накрытый белый скатертью, кладет ноги на стул, заказывает шампанское, несмотря на ранний час. «Понтует» изо всех сил, но — безуспешно: девушка от него отмахивается, шампанское ни на кого не производит впечатления, а всем его движениям и позам не хватает паратовской раскованности и шика. Он остается только пародией. Нет в Васиной мальчишечьей фигуре мужественности и стати, присущей его сопернику, он длинный, рукастый, сутулый, худая шея торчит вперед, а взгляд из-под белобрысой аккуратной челки придает ему сходство с волчонком. Озлобленным, но совсем не страшным из-за тщедушности и малолетства. Да и не выдерживает Вася взятой на себя роли, то и дело, забывшись, выдает себя пацаньими жестами и выходками: то подпрыгнет, опершись на спинку стула, как в классе на переменке, то прыснет со смеху.

Ожидая прихода «Ласточки», то есть часа настоящего, взрослого торжества над Паратовым, он пытается казаться спокойным и сдержанным, мол, он человек серьезный и покупка парохода для него не событие, но по тому, как он пристукивает ногой или грызет ногти, ясно, что он вот-вот взорвется от нетерпения.

А в Ларису Вася влюблен не на шутку, в этом он и подавно не хочет себе признаваться, но пока совсем не умеет скрывать своих чувств и выдает себя нервными и злыми интонациями.

Ю. Елагин (Тигра). «Дом на Пуховой опушке».
Фото В. Постнова

Поездка за Волгу Васю Вожеватова меняет чуть ли не сильнее, чем Ларису. Он взрослеет за одну ночь: ни следа мальчишества, он даже внешне изменился — убранные назад волосы, откинутая голова, ленивая пластика хищного зверя. И теперь он опасен по-настоящему. Больше никаких игр, все по-взрослому: он жестоко и небрежно мучает буфетную девочку. Причиняя боль, запрокидывает ей голову и заталкивает в рот конфеты. Отпуская, плачущую, не смотрит вслед: он показал, кто теперь здесь хозяин. И доказал, что он — серьезный мужчина. Там, где Паратов завоевывал шармом и широтой души, этот берет грубой силой. Бунт оскорбленного Робинзона Вожеватов (уже не Вася!) подавляет с той же изощренной жестокостью: мажет дегтем, обсыпает перьями, а потом швыряет ему деньги — все покупается. Именно такое открытие сделал для себя бывший Вася за эту ночь. И повзрослел.

Но через все этапы роста проходит один герой Елагина — Петька, ставший Петром Первым («Царь PJOTR»). Впервые он появляется разгоряченным игрой и дракой мальчишкой. Жадно, обливаясь, пьет воду из ведра, взахлеб делится планами на игры с другом Алексашкой Меншиковым. И снова так же стремительно куда-то уносится. Этот «Петька-гад» — смешной, белобрысый, взлохмаченный, тощий, с торчащими коленками и длинными руками. И бегает он, по-мальчишечьи выбрасывая ноги и размахивая руками. Спать он укладывается в неудобном ящике, из которого то коленки торчат, то пятки высовываются, но зато спит сладко и крепко. И все, что он делает: бегает, дерется, мечтает, — все на полную катушку, с такой серьезной отдачей и поглощенностью, как могут только дети. И хотя он «гад» и превратил свою Девочку-Судьбу в уродину, но пока этот Петька кажется светлым и хорошим невзрослым человеком. Он не хочет сидеть у моря и ждать погоды, он хочет это море покорить. «Я буду брить бороды, рубить головы, работать и работать, работать и работать», — с восторгом повторяет он слова пророчества.

«Петя», вернувшийся из-за моря, — молодой, сильный, крепкий, похожий на корабельную мачту рядом с хилым писарем и толстобрюхим Меншиковым. Даже изящный голландец проигрывает Петру: в этом молодом царе сила и неукротимая энергия. Он будет работать и работать. И планы его кажутся такими же ясными и ладными, как он сам. Но его азартная злость, которая в детстве казалась младенческой бесшабашностью, теперь приобрела черты звериные: из стихийной и неосознанной превратилась в равнодушную и преднамеренную жестокость, прикрытую на первый взгляд добродушным юмором. Он безжалостно, с хищным удовольствием рвет зубы писарю. И оттого все уродливей и страшнее становится Девочка-Судьба.

«Русский из Чикаго».
Сцена из спектакля. Фото В. Постнова

Он возводит город на чужих домах, строит флот, объявляет войны, бреет бороды, рубит головы. Он работает и работает. Уже очень мало что в этом сухощавом, целеустремленном и беспощадном мужчине напоминает смешного Петьку. К каждой своей цели он идет напрямик: нужно наследником сделать младшего сына, значит, можно извести старшего. И сколько бы ни взывали к Петру, сколько бы ни говорили ему о том, что и другой тоже — сын, он, не раздумывая, ни на секунду не прекращая работать, отказывается от него. Петр осуществляет свою мечту, и все, что мешает, — нужно вырубить, высушить, снести. И только когда Судьба, теперь безобразная старуха, приходит забрать самое красивое и забирает сына Петьку, Петр приостанавливает работу. Герой Елагина в игровом, «балаганном» спектакле трагически переживает смерть ребенка, он страдает не меньше, чем безумный король Лир над мертвой Корделией, и сам становится почти безумным. Но еще страшнее смерть Алексея: Петр, пытаясь доказать Старухе-Судьбе, что не любит этого сына, чтобы сохранить его, сам в беспамятстве убивает. На деревянный крест натянута белая рубаха с кровавыми пятнами — это тело бедного царевича, Петр бросается на чучело, не помня себя, кричит «не люблю», и отчаяние этого крика выдает, как страстно, безнадежно любит. Он бьет, рвет, ревет и — убивает. В клочья порванная рубаха падает на землю, остается только крест. Могильный.

И тут Петр стареет. Ссутуливается, длинные руки, торчащие из закатанных по-рабочему рукавов, кажутся жилистыми, движения становятся тяжелыми, он похож на сухое дерево. Парик, очки, усы, фартук — и вот уже перед нами тот Петр, которого мы привыкли видеть. Теперь он стал настоящим, беспощадным и могущественным, Петром Первым. Бесповоротно взрослым. А Судьба все больше напоминает ведьму, злую колдунью, скрюченную и полоумную.

«Мы родим другого Петьку!» — принимает решение царь, забывая, что он «всего лишь царь, а не Бог», и это единственная детская черта, доставшаяся Петру Первому от Петьки: убежденность, что в жизни, как в игре, можно начать все заново. И сделать по-своему.

Но Судьба приводит ему последнее доказательство, что он не всемогущ: только что отстроенный прекрасный город, дело всей его жизни, воплощенная мечта, — смыт наводнением. Резвясь, Судьба смахивает шпили, опрокидывает здания, сносит крыши. И у Петра опускаются руки: он просто стар. Он работал и работал, а теперь хочет сидеть у моря и ждать погоды. И потому уходит вместе с Судьбой, снова ставшей девочкой. А он вновь становится белобрысым Петькой.

Юрий Елагин — один из самых молодых актеров труппы, и в нем есть черта, присущая его невзрослым героям: он учится и растет от спектакля к спектаклю. И сохраняет заразительную радость игры.

Декабрь 2006 г.