ИСААКИЕВСКАЯ, 5

В Петербурге на Исаакиевской площади, 5 воссоздан Российский институт истории искусств. За 80 лет своего существования он много раз реорганизовывался, менял названия и только сейчас вернул то имя, под которым получил всемирную известность.

Начало Институту положил потомок екатерининского вельможи граф Валентин Платонович Зубов (1884—1969), который в 1912 году в своем петербургском особняке на свои средства основал Институт истории искусств.

Здание Российского Института истории искусств (б. Зубковский институт). Фото В. Дюжаева

Дом этот построен в конце XYIII века и до того, как перешел к Зубовым, имел разных владельцев. В начале XIX века он принадлежал семье Путятиных. Самый известный из этой фамилии — адмирал граф Е. Л. Шутятин — глава знаменитой кругосветной экспедиции на фрегате «Паллада» (где участвовал И. А. Гончаров, оставивший описание этого путешествия). Одно время дом принадлежал министру внутренних дел графу А. А. Закревскому, жена которого, известная петербургская красавица, Аграфена Федоровна Закревская регулярно устраивала тут балы. Ей посвящали стихи Е А. Баратынский и П. А. Вяземский. В Аграфену Федоровну были влюблены многие именитые люди столицы, в том числе, и А. С.Пушкин, написавший три стихотворения в ее честь и вспомнивший о ней, «Клеопатре Невы», в восьмой главе «Евгения Онегина». Сменив еще несколько хозяев, особняк на Исаакиевской (одно время здесь помещалось испанское посольство), наконец, в 1869 году был приобретен Платоном Александровичем Зубовым, внуком Николая Зубова, — того самого, который золотой табакеркой нанес смертельный удар императору Павлу I в историческую ночь на 12 марта 1801 года. От П. А. Зубова дом перешел его сыну Валентину Платоновичу, который одновременно был праправнуком А. В. Суворова.

В. П. Зубов получил прекрасное домашнее образование. Учителя ходили к нему домой, и хотя в 1904 году он поступил на филологический факультет Петербургского университета, там не задержался: поехал в Германию, в Гейдельбергский университет. Затем он учился в Берлине, Лейпциге, позже в Италии. Курса он нигде не закончил, посещал лекции, какие хотел, успешно занимался историей искусства. Решив создать в Петербурге искусствоведческую академию, по образу и подобию флорентийской, он стал покупать в Германии и Италии редкие книги по изобразительному искусству и отправлять их домой. Эта бесценная библиотека, к счастью, сохранилась. Она и сегодня составляет гордость Института. 2 марта 1912 года было получено официальное разрешение от петербургского градоначальника на открытие библиотеки и курсов при ней под названием Института истории искусств. В 1916 году Институт был объявлен специальным высшим учебным заведением с трехлетним сроком обучения. А его директором стал В. П. Зубов.

Кратковременным, но очень важным эпизодом в жизни В. П. Зубова была его деятельность в качестве директора Дворца-музея г. Гатчины. В Гатчине его застал Октябрьский переворот, и Зубов превратился в должностное лицо низложенного правительства. Но благодаря поддержке А. В. Луначарского, который питал слабость и к Гатчинскому дворцу, и к фигуре его хранителя, Зубов, к удивлению многих, продолжал исполнять свои обязанности уже при новой власти.

Библиотека Зубковского иститута

Зеленый зал Зубковского института

В годы разрухи и голода Зубов старался поддержать тех, кто учился в Институте, кто приходил туда, помогал его работе. А бывало там много знаменитостей.

К. И. Чуковский записал в дневнике 5 июля 1919 года: «Вчера в Институте Зубова Гумилев читал о Блоке лекцию — четвертую. Я уговорил Блока пойти. Блок думал, что будет бездна народу, за спинами которого можно спрятаться, и пошел. Оказались девицы, сидящие полукругом. Нас угостили супом и хлебом. Гумилев читал о «Двенадцати» — вздор — девицы записывали. Блок слушал, как каменный. Было очень жарко. Я смотрел: — его лицо и потное было величественно: Гёте и Данте. Когда кончилось, он сказал очень значительно, с паузами: мне тоже не нравится конец «Двенадцати»*.

* Чуковский К. Дневники. 1901-1929. М., 1991. С.113-114.

При содействии А. В. Луначарского, поддерживавшего графа-директора, в Институте было организовано несколько отделений — словесное, театральномузыкальное, изобразительного искусства, кинематографа. В 1924 году был создан Комитет социологического изучения искусства, куда вошли секции теории и методологии изучения крестьянского народного творчества, музейная. С 1922 по 1930 год при Институте существовало знаменитое издательство «Academia», книги которого широко известны в культурном обиходе.

В 1925 году Институт насчитывал около тысячи студентов и около ста профессоров, преподавателей, научных сотрудников.

Дело твердо встало на ноги. В 1925 году В. Л. Зубов уехал в Париж, но до последних дней жизни интересовался судьбой своего детища.

Расцвет Института истории искусств относится к 1920-м годам. Почти все крупные филологи и искусствоведы Ленинграда работала здесь. Вот лишь некоторые из известных имен: филологи и писатели В. М. Журмунский, В. В. Струве (впоследствии все — академики). В. Б. Шкловский, Б. В. Томашевский, Н. С. Гумилев. Ю. Н. Тынянов, В. А. Каверин, Б. М. Эйхенбаум, В. В. Гиппиус, А. Л. Слонимский, В. Я. Пропп, А. А. Смирнов; композиторы и музыковеды А. К. Глазунов, Б. В. Асафьев, И. И. Соллертинский; историки театра А. А. Гвоздев, С. С. Мокульский, В. Н. Всеволодский-Гернгросс, С. С. Данилов, М. О. Янковский, К. Н. Державин; специалисты по изобразительному искусству художник К. С. Малевич, Н. Л. Пунин деятели киноискусства А. Н. Пиотровский, Г. М. Козинцев, Л. 3. Трауберг, С. И. Юткевич. Это не только выдающиеся ученые и художники-творцы, но и создатели школ и направлений.

В Институте формировались новые области искусствознания, перспективные отрасли, получившие впоследствии развитие в мировой науке. Здесь закладывались основы советского театроведения и киноведения, здесь возник знаменитый, известный сейчас во всем мире, формальный метод в литературоведении и его разновидность ОПОЯЗ (общество изучения поэтического языка), здесь появились классические работы, стоявшие у истоков школы структурализма.

В нарядном барочном Зеленом зале Института выступали К. С. Станиславский, В. В. Маяковский, С. А. Есенин, А. Я. Таиров. Здесь играл на рояле молодой Митя Шостакович, а слушать его приходил М. Н. Тухачевский. Здесь В. А. Каверин читал литературоведческие доклады, а Ю. Н. Тынянов только что написанные им главы романа «Кюхля» и знакомил коллег со своими работами по теории кино.

Театроведческой работой в Институте в 1920-1930-е годы руководил А. А. Гвоздев (1887-1939) — известный специалист в области западноевропейской литературы, театра и театральной критики. В 1914 году в газете «Речь» (№ 60) Гвоздев опубликовал рецензию на первую книжку нового театрального журнала «Любовь к трем апельсинам». В этом номере журнала была напечатана переделка В. Мейерхольда, М. Вогака и В. Соловьева знаменитой сказки К. Гоцци. Гвоздев резко отрицательно отозвался о переделке, считая, что авторы «исказили произведение Гоцци». Авторы ответили Гвоздеву открытым письмом. Этот спор положил начало знакомству Гвоздева с Мейерхольдом. Позже Гвоздев будет внимательно следить за деятельностью Мейерхольда, много писать о его режиссерских работах. Мейерхольд, в свою очередь, высоко ценил Гвоздева. История их взаимоотношений — творческая, дружеская, конфликтная, — тема особой статьи.

Возглавив в 1922 году отдел театра в Институте, Гвоздев объединил вокруг него всех работающих в Ленинграде театроведов и филологов, интересовавшихся драматургией и театром. Он и его сотрудники проявляли большой интерес к вопросам техники сцены, оформления спектакля, иконографии. Если вспомнить, что в отделе словесности В. М. Жирмунский, Б. М. Эйхенбаум, В. Б. Шкловский занимались разработкой формального метода в художественной структуре произведений, то будет очевидно, что поиски театроведов Института входили в общий процесс научно-художественного мышления тех лет.

В 1930-е годы ситуация резко изменилась к худшему. Усиление политизации культуры и искусства, навешивание ярлыков, обвинения в оппортунизме, буржуазном эстетизме, формализме, ревизионизме и Бог знает еще в чем, бесконечные проработки и реорганизации. Институт урезали, кромсали, ликвидировали ряд исследовательских направлении — изучение литературы, изобразительного искусства, кино. И, тем не менее, Научно-исследовательский: институт театра и музыки, (как он стал называться), не только выжил, но и остался известен в научном мире, числился среди ведущих искусствоведческих центров в каталогах ЮНЕСКО. Однако в 1962 году его объединили с Ленинградским театральным институтом имени А. Н. Островского и превратили в Научный отдел при учебном институте. Объединение было проведено волевым решением, и как очень скоро показала практика, оказалось нецелесообразным. Объединенный институт стал называться Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии, позже получивший имя Н. К. Черкасова. Из стен Зубовского особняка, теперь уже Научно-исследовательского отдела ЛГИТМиКа, вышло много капитальных изданий по разным отраслям искусствознания. Издавалось много книг, прошли международные и всесоюзные конференции по актуальным проблемам искусствознания, практиковались иностранные стажеры, рукописный фонд посещали ученые нашей страны и из-за рубежа*. И все равно отдел не занимал того места в культурной жизни города и страны, который мог бы занимать. Лишь через двадцать восемь лет после того искусственного объединения, в результате многочисленных и настойчивых хлопот коллектива Научно-исследовательского отдела в конце 1990 года в зубовском доме был вновь воссоздан самостоятельный Институт.

* О рукописном фонде см.: Путеводитель по архивным фондам. Л., 1984.