… «Она обладает редким для оперной сцены букетом дарований: сильным, чувственным голосом, актерским темпераментом, пластической выразительностью, статью» (Нора Потапова, «Вечерний Петербург»).
Едва появившись на оперной сцене Ленинграда, Галина Горчакова, бывшая солистка Свердловского театра, заставила обратить на себя внимание и незаурядной одаренностью, и незаурядной жизненной энергией. Судьба ниспослала ей шанс, что выпадает один на тысячу в оперном театре, и произошло не медленнее восхождение, но стремительный взлет, обеспеченный, правда, и талантом , и упорством, и пылкостью чувств и, что не менее важно, поддержкой и верой окружающих.
Г. Горчакова (Рената). «Огненный ангел». Фото Ю. Белинского
Дебют в Маркинке Горчакова получила в «Пиковой даме» зимой 1991 года, и хотя одно это уже можно было расценить как большую удачу, ключевым событием в ее судьбе стало предложение художественного руководителя Кировской оперы Валерия Гергиева забыть на время обо всем ради Ренаты в «Огненном ангеле» Прокофьева. Уже в апреле состоялось концертное исполнение фрагментов оперы в Ленинградской консерватории. Специалисты признали оригинальность дарования молодой певицы, ее безусловную перспективность, но отметили несовершенство огранки таланта, некоторые пробелы в во-кальной школе. Создавалось впечатление, что на подлинное освоение партии Ренаты, сумасшедшей по сложности, Горчаковой потребуется не один год. Однако вскоре последовала запись «Би-Би-Си» некоторых сцен из «Огненного ангела» для фильма о Прокофьеве, и уже в августе в Лондоне на променад-концерте в Альберт холле она пела Ренату. В рецензии «Тайме» ее назвали «блестящей певицей… которая добилась захватывающе прекрасного звучания». Но впереди были еще месяцы бесконечных репетиций, в том числе и сценических, с режиссером Дэвидом Фриманом. 29 декабря 1991 года состоялась премьера в Мариинском, затем небольшая пауза — и начались ре-петиции уже в Ковент Гарден, с тем же партнером Сергеем Лейферкусом в роли Рупрехта, но уже не с Гергиевым, а с дирижером Эдвардом Даунсом, с которым она пела променад-концерт. Премьера в Лондоне — 15 апреля 1992 года.
В Петербурге работу Горчаковой оценили высоко, но сдержанно: «прекрасно справилась», «сильно и убедительно исполнила». Западная пресса оказалась куда эмоциональнее, точнее и подробнее в оценках. Ник Уинтер в «Индепендент»: «Одержимая и неотразимая интерпретация роли Ренаты Галины Горчаковой восхищает. Эта роль, кажется, предназначена для того, чтобы довести большинство сопрано до уровня физического и морального истощения. Волшебный, сочный голос Горчаковой слушали с восторгом на прошлогоднем променад-концерте. Ее техническое мастерство сочетается с лучезарным присутствием на сцене…». Мартин Хойл, «Тайме»: «Мы весьма признательны Талине Горчаковой, этой выросшей в Сибири казачке, обладательнице богатого, теплого, мощного сопрано, которая произвела своего рода сенсацию». Роберт Хендерсон в «Дейли телеграф» отметил после премьеры, что «партия Ренаты не представляет трудности для молодой сопрано Галины Горчаковой, которая показывает образец захватывающей виртуозности и самоотдачи». Критик «Гардиан» Эдвард Гринфилд утверждал: «В том, что исследование сексуальной и религиозной одержимости захватывает вас с такой яркой эмоциональной силой, большая заслуга прежде всего магнетизма Горчаковой, исполняющей партию Ренаты». Макс Лопперт, один из авторитетнейших критиков Нью-Йорка писал в «Файненшел Тайме»: «Сопрано молодой сибирской певицы наполняет мелодию тоном широким, блестящим, теплым и сво-бодным, без малейшего напряжения, колебания или хрипа. Кажется, никто, слава богу, не предупреждал ее о риске погубить голос в этой роли, поэтому она позволяет ему плавно литься с великолепной легкостью и живостью».
Сегодня можно с уверенностью сказать, что произошло в некотором роде чудо: роль, «способная погубить», сотворила благо: родилась неординарная оперная актриса, явилась героиня, личность, «создавшая на сцене свою «империю чувств» (Марина Корнакова, «Независимая газета»). Успех она знала и прежде с первоклассными режиссерами, с опытными музыкантами, партнерами. Но тут все сошлось. И как бы ни сложилась ее судьба в будущем — прокофьевская Рената помогла Горчаковой обрести себя. «В финальный момент жертвоприношения слепящий поток света опаляет глаза публики, позволяя личному огненному ангелу каждого взмыть сквозь сетчатку в укромные уголки мозга» (Ник Уинтер, «Гардиан»). Это произошло с нами, но, очевидно, то же пережила и Горчакова.
Комментарии (0)