Конечно, цели и задачи организаторов кукольных фестивалей мало чем отличаются от тех, что ставят перед собой фестивальщики оперные и драматические. И так же, как и в любом зрелищном проекте, успех зависит от того, в какой степени его авторы обладают необходимым и достаточным набором: амбициозность, любопытство, энергичность, пафос. И от того, в какой пропорции упомянутые качества присутствуют. И все же эти фестивали — дело исключительное. Ибо узок круг кукольников, страшно далеки они от коллег по драматической сцене. Когда у «белого брата» — людского театра — фестивальный занавес только приходит в движение, куклы уже заканчивают основную программу дня из трех-четырех, а то и пяти-шести спектаклей, и неутомимый народ ожидает сладкое — программу-off. При таком режиме, независимо от уровня показанного, кукольный фестиваль — явление полезное. Поскольку это не просто тусовка, а возможность получить опыт и в будущем упорядочить свои отношения с тривиальными граблями. Не просто два десятка разнокалиберных постановок, но всегда — срез. И свидетельство того, что театр жив. Театр как процесс, как институт. И как конкретный театр. Каждый отдельно взятый театр, даже несчастный, замордованный казначейством и отсутствием режиссеров, но ездящий на фестивали, — жив. Это аксиома, позволяющая не поверить мэтру Вольховскому, оставившему нам незадолго до собственной кончины резкий вердикт: «Театр кукол умер». Пока есть фестивали, даже неудачные, надо радоваться и удивляться тому, что они есть.
Подумать только, притом, что многонаселенный кукольный фестиваль дело хлопотное, требует больших затрат, и душевных, и денежных, а спонсоры, как муниципальные, так и частные, относятся к подобным проектам с недоверием, мы «справили» прошлой осенью девятые «РЯЗАНСКИЕ СМОТРИНЫ». Ивановский «МУРАВЕЙНИК» в пятый раз изумил отважным праздником в театре, где пожизненно не топят батареи и течет крыша, а город воспринимает и замечательные спектакли и малолетних зрителей, упакованных в пальто и шапки, как нечто само собой разумеющееся. Изумляет не стаж и порядковый номер подвига, именуемого «регулярный фестиваль», а разнообразие идей и концепций, умение поддерживать традиции и выживать в сложившихся обстоятельствах. Выживать героически, как в Иваново, или с иронией, как в Оренбурге, где при наличии «большого» государственного театра идеально организованный, с обязательными обсуждениями и клубной программой фестиваль «АРБУЗНИК» родился и проводится в крошечном, но таком ухоженном муниципальном театре «Пьеро».
В ушедшем сезоне состоялось несколько новых фестивалей, в разной степени перспективных. Аккурат в те дни, когда под Питером, в вальяжном Пушкине, праздновал десятилетие КУКАРТ, в Хакассии открылся Международный эколого-этнический фестиваль «ЧИР ЧАЙААН». Модное нынче слово «этнос» не так давно в театрах 15 республик звучало как приговор. В репертуаре существовала ниша, которую предписывалось заполнять только произведениями с национальным колоритом, не секрет, что тема прикрывала не всегда достойные уровень и качество готового продукта. Культуры сценической работы над мифологией в нашем многонациональном отечестве не сложилось, разве что постановки теперь возникают не по указке сверху. Абаканский театр «Сказка», к слову сказать, имеющий в репертуаре грандиозный спектакль по хакасскому эпосу «Алтын Аях», взял на себя нелегкую миссию ежегодно собирать этно-экологические «опусы» разных театров в общую картину.
Совершенно неожиданным оказался Фестиваль камерных театров «МОСКОВСКИЕ КАНИКУЛЫ». Идея не нова, все помнят Архангельскую «УЛИТКУ» и один из недавних «Муравейников» на тему «2+1», где принципом отбора была все та же малогабаритность. Но здесь организаторы решились на совсем уж отважный шаг: собрать не просто маленькие театры, но в большинстве — никому не известные. Познакомить тех, кто творит совершенно автономно, чьи постановки неведомы не только критике, но и широкому зрителю, поскольку предназначены для «закрытого» просмотра в детских садах или на дому. Фестиваль продемонстрировал чудовищную разницу в уровне участников, но именно это сделало его профессиональной школой. То, что постановочный, исполнительский опыт коллег, а равно и зрительский, во многом станут определять будущую работу этих коллективов, — несомненно.
Организаторы I Международного фестиваля спектаклей для детей и юношества «КЕЕДА» в Элисте ни о какой особой теме не задумывались. Замысел, похоже, был прост — иметь в Калмыкии еще и собственный фестиваль. Эта незатейливость и стала основным недостатком осуществленного проекта. Принцип отбора коллективов, судя по всему, отсутствовал, если не учитывать адрес «детский». Плотную программу из кукольных спектаклей ежевечерне завершал мюзикл элистинского ТЮЗа. Желание хозяев показать гостям замечательную, не уступающую столичным норд-остам труппу понятно. Но полнометражные драматические постановки, при всех достоинствах, не вписывались в привычный масштаб кукольных сборищ. При этом «Кееда» имеет редкую возможность стать регулярным. Поддержка местного Министерства культуры, активное сотрудничество городской интеллигенции, наличие в крохотном городе множества сценических площадок вполне может превратить Элисту в столицу не только шахмат.
Год завершился фестивалем «ПЕНОВСКИЕ КУКУРЕКИ». Питерский режиссер Василий Дерягин осуществил давнюю мечту свезти кукольников на берег Волги, где те, вдохновленные красотой окружающей природы, могли бы общаться и дарить народу искусство. Жить предполагалось в избах добродушных аборигенов и пить поутру парное молоко. Архаичный девиз «Театр — селу» должен был заманить в организаторы начальство райцентра Пено Тверской области. Все обещанное случилось в полном объеме: на живописном огороде, мужественно отданном супругой хозяина фестиваля под место встреч, воссоединились давние друзья, а молоко, за отсутствием, заменило красное вино в розлив из граненых стаканов в классной забегаловке советского образца. Но где-то, вероятно в оценке серьезности затеи приглашающей стороной, произошел сбой, и получился действительно «Кук у реки». Гости легко отнеслись к экзотике бытовых условий, а вот пустыми залами в отдаленных деревнях, куда большинство исполнителей добиралось по разбитым дорогам за свой счет, были возмущены. Но и такой фестиваль-экстрим оказался нужным, поскольку на практике доказал волшебную притягательность театра кукол: в разбитые клубы, и это чистая правда, сначала заглядывали стайки тощих собак, а за ними появлялись местные жители, бросив без присмотра самое дорогое — ручной труд и утренние сериалы.
Июль 2004 г.
Комментарии (0)