pavelrudnev
1:45 pm 29.04.2009
РЕЖИССЕРСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ ON. TEАТР В ТЕАТРЕ ИМ. ЛЕНСОВЕТА
Вернулся, не захватив последние два дня, из Петербурга. Там была, по-моему, серьезная, умная, красивая лаборатория On.Театр. Суть в том, что объединились Театр им. Ленсовета и его новый глава Гарольд Стрелков, театральный продюсер Милена Авимская и драматург-режиссер-идеолог Дмитрий Егоров. Трое невероятно активных людей, каждый их которых вложился в акцию по-человечески, со страстью.
Непростой и нехарактерный для Петербурга эксперимент. Смысл и задача лаборатории в том, чтобы заявить о новом поколении режиссеров, показать его возможности в экстремальной ситуации. Показы в Ленсовета — своеобразная ярмарка молодой режиссуры. Несколько десятков заявок на полноценный спектакль. […] Купцов было в самом деле мало — несмотря на все приглашения, главные театры Петербурга (театры-броненосцы) своих представителей не прислали. Им неинтересно. Хотя, возможно, они надеются на сарафанное радио.
В самом деле, ситуация в Петербурге кошмарная. В городе не может реализоваться целая толпа петербургских режиссеров, которые вполне себе реализуются на других территориях. Ну, достаточно назвать Алексея Янковского и Владимира Михельсона, Романа Ильина и Ирину Зубжицкую. Город не замечает огромной культурной работы, которую делают в своих маленьких театриках Антон Милочкин и Екатерина Гороховская. Да что ходить за примерами. Вот вчера я был в гостях дома у Андрея Прикотенко, и он меня поразил фактом, о котором я даже не задумывался. Спектакль «Лерка» в «Балтийском доме» (безусловная удача, по мнению многих экспертов) — это первое приглашение в театры Петербурга со времени получения Андреем Национальной театральной премии «Золотая маска». Первое за 5—7 лет!!! При том, что Андрей ставил и в Риге, и в Москве, и много по России. Ну, если лауреат «Золотой маски» в городе не может найти работы, то, братцы чиновники и братцы худруки, это настоящая катастрофа. Миром правят бабки. Злобные, глухие, слепые, советские старцы-чиновники от культуры, рассиживающиеся на своих креслах и никого не пускающие к себе на порог. И про это уже невозможно молчать в трубочку. Надо орать.
Важно уже то, что в Петербурге состоялось настоящее театральное событие — пассионарное, взрывное, качественное, страстное, неформальное, неминистерское. И более того — результативное.
strogaleva
10:36 pm 02.05.2009
И мои пять копеек про лабораторию On Teatr:
1. Проблема соотнесения режиссерской стратегии и современной пьесы никуда не исчезла, а, скорее, обнаружилась во всей своей красе. В большинстве своем режиссер не старался (не пытался, не задумывался, не получилось) обнаружить ключ, которым вскрывается именно эта пьеса. Поскольку режиссеры были подавляюще — выпускники Ю. Красовского, то и проблемы у них были похожие. Предпочтя режиссерский показ читке, пьесу часто убивали и уж точно не прибавляли к ней ничего, разыгрывая текст по ролям, раскрашивая его, выстраивая отношения между персонажами по верхам, через самые простые отношения, обозначенные в пьесе (враг — друг, любимый — нелюбимый), — как случилось с МакДонахом и его «Черепом». Или с «Прекрасным Далёко» — самым (для меня) мучительным опытом на лаборатории, где режиссер заложил в героев столь много молчаливого психологизма и предыстории, которые актеры, молча, в огромных чеховских паузах, проживали, что действие этим заторможенным ритмом было убито напрочь. Ультрапсихологический театр.
2. В свою очередь актеры — и это была самая большая проблема — существовали преимущественно как «я в предлагаемых обстоятельствах», используя характерность для раскрашивания, но, с одной стороны, не создавая полноценный образ, с другой — не создавая дистанцию между ролью, текстом и собою. Получалось фиг знает что — словно актер не до конца понимал, что он играет и произносит, — действовал только ближний круг раздражителей, фабульный. Когда актер сам (или благодаря режиссеру) верно нащупывал интонацию или манеру существования, это сразу становилось очевидным, как в показе «Бедные люди, блин»: парень, который был за главного героя, существовал очень тонко и многомерно — здесь было что-то и от простодушного, когда герой был внутри очередной ситуации, и ироничное отстранение в рассказе, и авторская рефлексия… Или Сиротин (умница) в «Черепе» просто взорвал уныленький показик, как-то войдя на всю глубину МакДонаха, сыграв сержанта, просто став плоть от плоти этого автора, это здорово было. Верю, что в «Полковнике-птице» он был хорош.
3. Бесспорная удача — «Доктор» по пьесе Елены Исаевой. Делал тот самый парень — Андрей Корионов, чья кастрированная постановка «Лета» Клавдиева так сильно меня раздражила. Здесь же парень был на высоте — выходит прекрасный актер Василий Реутов — абсолютно свободный от груза академических стен БДТ — раскрепощенный, человек с улицы, играющий тонкого, умного, ироничного человека, который о страшном рассказывает посредством смешного. Режиссер в сцене с сельским трактористом использует бревно, которое заворачивают в простыню и укладывают на стол. И бревно начинает играть роль человеческого тела и далее. Этот простой с виду прием развивается от истории к истории — у актеров в руках вместо мед. инструментов — столярные, и это оказывается абсолютно точный смысловой перенос — когда тесаком по бревну или пилят кость пилой — и страшно, и смешно, интубация бревна — гэг на уровне доктора Хауса:). Главное — свобода актеров, Василий даже с текстом ходил, не все выучил, но это не мешало, было видно, как режиссер соединяет в его образе современника и дает отголоски чеховских мотивов — и возникал объем роли и спектакля.
А больше хороших вещей я не видела, мне не так повезло, как экспертам. А!!! Шок — «Титий Безупречный». Что подвигло режиссера взять эту пьесу — непонятно… до сих пор снится это космическое безумие…
Комментарии (0)