То, что Михаил Бычков отдал роль Дикого Николаю Иванову, — закономерно и вместе с тем парадоксально. Закономерно — потому что кому же еще было играть, как не признанному мастеру, одному из лучших актеров труппы, «тяжелой артиллерии» петербургского ТЮЗа? Парадоксально — ибо кто хоть раз видел Иванова на сцене, никогда не забудет по-детски радостное ощущение тепла и света, охватывающее с головы до ног при его появлении, солнечную энергию, которую этот удивительный артист излучает. Говоря об Иванове, непременно припомнят выражение «положительное обаяние». А как ни крути, в устоявшемся зрительском представлении Дикой — самодур, порождение «темного царства», домашний тиран и «ругатель». Но никакого противоречия не вышло. Наоборот, редко приходилось видеть в «Грозе» настолько объемный и гармоничный образ «пронзительного мужика».
Дело в том, что Николай Иванов играет одержимого. В его Дикого, приятного, умного, обаятельного человека, в буквальном смысле вселился бес! И герой, смутно чувствуя собственное «раздвоение», страшно мучается от тех мерзостей, что какая-то злая сила заставляет его делать. Высокий, стройный, он то и дело горбится, будто что-то тянет его к земле; открытое лицо искажается мучительными гримасами, в глазах мелькают искры страха… Вот Кулигин просит денег на общественные нужды — Дикой спокойно и привычно лезет уверенной хозяйской рукой в карман за кошельком, вот-вот уже вытащит купюры… стоп! Словно невидимый страж хватает его ладонь, шепчет на ухо чужие слова: «Ты что, татарин, что ли?! Отвечай, татарин?!!» Вот железная Кабаниха (Ирина Соколова) с презрением бросает ему: «Ну, ты не очень горло-то распускай! Ты найди подешевле меня!» — а тот и сам не рад, заискивающе заглядывает куме в лицо, жалуется, молит о беседе, не со скуки и даже не потому, что видит в Кабанихе единственную родственную душу, — а чтобы хоть на время забыть о своей напасти…
В рамках общего режиссерского решения, рационального и очень «головного», роль Дикого, пожалуй, самый сильный эмоциональный акцент. Среди энтузиастов, идолопоклонников и безумцев, в раскаленной атмосфере нарождающейся диктатуры персонаж Иванова — чуть ли не единственный, кто похож на человека. И ничто человеческое ему не чуждо.
Комментарии (0)