Сказочный театральный фестиваль «Я — мал, привет!».
2–7 апреля 2007 года, г. Новый Уренгой

Фестиваль «Я — мал, привет!» прошел в этом году уже в четвертый раз. Однако, как это ни удивительно, «Петербургский театральный журнал», всегда стремившийся отразить на своих страницах как можно больше театральных событий по всей России, пишет об этом театральном форуме впервые.

Среди множества фестивалей театрального искусства для детей «Я — мал, привет!» отличается прежде всего, конечно, географически: о существовании других фестивалей на Полярном круге нам пока не известно. Он возник в довольно молодом промышленном городе, не имеющем театральных традиций, построенном в условиях вечной мерзлоты в районе богатейшего месторождения природного газа. Проведение фестиваля именно детских театров имеет для города особый смысл: при том, что в Новом Уренгое есть свой маленький театр «Кулиска», приглашение интересных российских и зарубежных спектаклей необходимо для воспитания и развития вкуса зрителей.

Жители Нового Уренгоя, «газовой столицы», как его называют, — это в основном газодобытчики и их семьи, да и вообще вся жизнь города связана с добычей газа. Поэтому не удивительно, что и театральный фестиваль проводится под патронажем ООО «Уренгойгазпром». Представьте себе бескрайнюю белую тундру, снег на горизонте сливается с таким же белым туманным небом. Посреди тундры вырастает город: прямые улицы, коробки типовых многоэтажек. Каждый микрорайон застраивался по проектам, освоенным в разных городах тогдашнего Советского Союза, поэтому в Уренгое вы встретите ленинградский, сургутский, армянский варианты новостроек… Но КСЦ «Газодобытчик», в котором проводится фестиваль, — это отнюдь не типовая постройка! Сложной конфигурации здание площадью почти 16 тысяч квадратных метров уникально по проекту. В этом дворце (мраморная лестница, фонтаны, зимний сад) размещаются и просторный спортивный зал, и большой концертный зал на 600 мест, и симпатичный маленький театральный зал на 170 мест, и множество танцевально-репетиционных классов, и детский эстетический центр. В кружках и разнообразных творческих коллективах занимаются около тысячи человек (взрослых и детей). КСЦ прямотаки начинен всевозможной техникой: работники театров, приехавшие на фестиваль, с плохо скрываемой завистью смотрели на световое и звуковое оборудование всех залов «Газодобытчика», включая Звездный зал, в котором во время и после ужина проводились ежевечерние капустники. Маленькие радости технического богатства: каждый день выходит фестивальная газета с цветной печатью, на стендах вывешиваются фоторепортажи, и после закрытия театры-участники получают диск с видеороликом ударных моментов всех спектаклей и обсуждений!

Кстати, по традиции фестиваля все гости вместе летят из Москвы, смотрят все спектакли и через пять дней улетают на «материк» обратно. Коллективы получают редкую возможность не только показать свой спектакль, но и понять контекст фестиваля, познакомиться с коллегами и даже чему-то научиться, участвуя в мастер-классах.

На фестивале нет профессионального жюри, зато есть детское: приз в одной из номинаций достается каждому приехавшему спектаклю. Программа не ограничена по жанрам и видам театра: участвовали и драматические театры, и театры кукол, были моноспектакли, музыкальные спектакли. В офф-программе показали постановки «для взрослых»: работу Равиля Гилязетдинова, актера Краснодарского Нового театра кукол («1900-й» по А. Барикко), и спектакль театра «Кулиска» «Фрося» (по рассказу А. Платонова, режиссер Елена Реховская).

«Сказка про Ежика и Медвежонка». Новоуренгойский театр.
Фото В. Бойко

Новоуренгойский театр открывал фестиваль «Сказкой про Ежика и Медвежонка» в постановке Е. Реховской. Этот кукольный спектакль по грустным, мудрым и добрым сказкам С. Козлова произвел впечатление этюда, незавершенного наброска к картине, которая уже угадывается, но еще должна обрести окончательные черты. Режиссеру и художникам (А. Суслова, Н. Герасимова) удалось главное — создание сказочного мира, где все предметы готовы ожить и показаться с неожиданной, невозможной в обыденности стороны. Дрова сами складываются в поленницу, следы сами отпечатываются на сугробах, снежинки-балерины танцуют на фоне темного звездного неба, табуретка скачет и ржет, как конь, зеленая кастрюлька превращается в лягушку, прыгает и квакает… Закон таких чудесных и остроумных превращений действует на всем протяжении спектакля. Все образы, как во сне, возникают из темноты, их появление и исчезновение таинственно (актеры работают технически чисто — их действительно не видно!) и завораживающе действует на маленького зрителя. Грустный белый Медвежонок, который наелся снега и заболел, его трогательный маленький друг Ежик — эти козловские персонажи обрели свой сценический облик, и кажется, что именно такими они и должны быть.

На фестивале были показаны еще три постановки с участием кукол. Я не оговорилась: не все эти спектакли можно было назвать по-настоящему кукольными. В «Теремке для цветов» Московского детского театра марионеток куклы присутствовали в качестве не очень нужного аксессуара. В пестром синтетическом лесу существовали персонажи в исполнении актеров; причем и медведь, и цветы, и бабочка — все они, таким образом, оказывались одного «размера», в человеческий рост (щуплый медведь, упакованный в искусственную шкуру, как китайская мягкая игрушка, казался даже меньше, чем упитанные Колокольчик и Ромашка). Исполнители «цветочных» ролей иногда брали в руки марионеток — уменьшенные копии самих себя — и, не утруждаясь никакой техникой кукловождения, попросту их трясли. Этот спектакль, который на фестиваль привозить явно не стоило, собрал все худшие «тюзятинские» штампы: писклявые фальшивые голоса, неуемное сценическое веселье по непонятному поводу, пение под фонограмму стишков самого низкого качества. Авторы «Теремка» считают, что в детском театре зрителей нельзя оставлять в покое, их надо «вовлечь в игру», поэтому публике предлагается, например, прогнать «плохого» медведя. Дети легко забывают, что они в театре, и начинают с пугающей агрессивностью колотить бедного мишку…

Д. Тодоров в спектакле «Аладдин и волшебная лампа».
Фото В. Бойко

Такое бурное, «не театральное», поведение детей было спровоцировано, конечно, авторами спектакля и являло собой исключение из правила: уренгойский маленький зритель превосходно воспринимает театральное искусство, ведет себя адекватно, реагирует искренне и тонко. Как доверчиво малыши протягивали свои пуговицы, чтобы участники спектакля «Слон Хортон» пришили их к шатру своего передвижного цирка (задумано, что пуговицы — это звезды на небосводе, ребенок имеет право «зажечь» свою звезду)! Как внимательно и терпеливо слушал детский зал сказку про «Аладдина и волшебную лампу», несмотря на забавные ошибки в русском языке и акцент исполнителя! Димитрий Тодоров, актер болгарского театра «Стара Загора», сам, вместе с Д. Узуновой, сочинил и поставил кукольный спектакль по восточной сказке. Эта талантливая работа была одной из лучших на фестивале, в ней было все — и мастерство, и изобретательность, и безусловное обаяние актерарассказчика, и увлекательный сюжет, и необходимая доля юмора. Тодоров появляется на сцене в качестве фокусника с волшебным ящиком, из которого можно достать все что угодно, не только разноцветные платки и кролика, но и Аладдина, его возлюбленную и коварного чародея. Да и сам ящик может трансформироваться в декорацию то пустыни, то дворца, то площади города с минаретом. А Факир снимает свой колпак и обращается в темпераментного Джинна с хвостом черных волос на голове и кольцом в носу!.. Актер демонстрирует свои многочисленные умения: говорит на разные голоса, ловко водит кукол, меняет места действия — короче говоря, играет, как ребенок, в свое удовольствие! И зрители получают удовольствие вместе с ним.

Еще один, не менее замечательный, моноспектакль на фестиваль привез из города Мариинск Петр Зубарев, прошлогодний обладатель Национальной премии в области театрального искусства для детей «Арлекин» (об «Ивановом сердце» театра «Желтое окошко» наш журнал уже писал, см. № 45). В Новом Уренгое спектакль прошел нисколько не хуже, чем в Санкт-Петербурге.

«О, Синдбад!». Театр «Свободное пространство» (Орел).
Фото В. Бойко

Спектакли фестиваля шли в камерном зале театра «Кулиска», и только один из самых известных тюзов страны, Орловский театр «Свободное пространство», решился освоить большую площадку «Газодобытчика». Музыкальный спектакль «О, Синдбад!» — это образец неплохой постановки для детей, создатели которой не занимаются поисками новых форм, а профессионально осваивают старые, уже давно известные. Режиссер Александр Михайлов выбрал пьесу Ю. Фридмана и В. Шульжика, в которой довольно занимательно, с интермедиями, погонями, шутками и драками, излагается сюжет известной восточной сказки (как-то так совпало, что в Новый Уренгой приехали сразу две истории из «Тысячи и одной ночи»). Исполнитель заглавной роли Валерий Лагоша не особенно выкладывался как актер, но зато сочинил тексты песен, композитор Михаил Смирнов написал музыку, балетмейстер поставила бои и танцы… Все это срабатывает: зрелище катится довольно бодро. Как обычно бывает, положительные герои маловыразительны (любовь принцессы и садовника в «Синдбаде» — сценическое общее место), внимание зрителей привлекают «второстепенные» — комические, характерные персонажи: купец Мансур (Станислав Иванов) и точильщик ножей (Николай Рожков).

Спектакли для детей весьма часто воспроизводят некую «матрицу» (по выражению известного театрального деятеля Олега Лоевского, специалиста по театру вообще и по театру для детей в особенности), продолжают сложившуюся традицию. И это не всегда плохо!.. Два спектакля, привезенные на «Я — мал», в той или иной степени следовали самым «живучим» традициям в тюзовской истории. Всегда была форма фольклорного представления (иногда ее называли «хороводное действо») и, с другой стороны, форма циркового представления, игры в цирк. «Морозко» Краснодарского Нового театра кукол — наследник «Гусей-лебедей» А. Брянцева, «Потешек» и «Хоровода» З. Корогодского и множества подобных спектаклей. В следовании традиции нет ничего дурного, однако по наезженной трассе стоит следовать своим особым путем. С этим — проблема! В постановке краснодарцев на сцене появляются некие селяне, одетые в чистенькие наглаженные костюмы а-ля рюс, похожие на участников ансамбля «Березка». Эти условные пейзане собираются на условном деревенском дворе и устраивают рождественское представление (хотя время, надо полагать, зимнее, никаких следов снега нет и в помине, да и одеты герои не по погоде). Режиссер Анатолий Тучков использует еще один традиционный прием — театр в театре: колядочники с помощью кукол разыгрывают сказку про Морозко. Куклы, выглядывающие из-за ширмы, живут не слишком сложной жизнью — они здесь не более чем знак, обозначение «фольклорности». А актеры с удовольствием кукол оставляют, играют «сами», с еще большим воодушевлением поют песни руссконародного репертуара. Поют, нельзя не отметить, хорошо!..

«Слон Хортон». Нижегородский ТЮЗ.
Фото В. Бойко

Младшенький брат «Нашего цирка» и других представлений, в которых обыгрывается цирк, — прелестный «Слон Хортон» Нижегородского ТЮЗа, поставленный Вячеславом Кокориным и исполненный компанией его молодых учеников. «Традиционность» этого спектакля — как бы его семейная принадлежность, а сам он при этом — яркая и самобытная индивидуальность. Главное, может быть, в спектакле для детей — умение найти верную интонацию, услышать ее в материале и сделать сценической. Здесь она найдена: не умильная, не фальшивая, не нравоучительная — интонация серьезная и искренняя. История, написанная Доктором Сьюзом, рассказана очень просто, без всякого наигрыша. Создатели не пытались нагрузить маленькую вещь чем-то чужеродным, не стремились сказать больше, чем стоило. В результате — ясная мысль, чистая форма.

Форма цирка родилась изнутри сюжета, поэтому не кажется искусственной. Актерам идут яркие, нарисованные на лицах маски — а ведь найти в себе клоуна может не каждый! Клоуны и сочувствуют Слону, глядя на него забавными, широко открытыми глазами, и смеются над ним в его нелепом положении! А ведь так и все мы… В центре спектакля — в прямом и переносном смысле — Хортон в исполнении Ивана Павлушина. Трогательный большеголовый чудак с длинным галстуком (хоботом!), усевшийся на хрупкую, зыбкую трапецию и крепко вцепившийся в канаты: все, что он может делать, — это оставаться на своем «посту». Такая неудобная, трудная позиция — хранить верность… Нет сомнений: детям запомнится этот добрый Хортон, его твердость, его грусть, его одиночество, его мечта о покое там — в «далеком Где-то».

…Все, кто побывал однажды в Новом Уренгое, кто выпивал стопку водки, дрожа на морозном ветру на Полярном круге, знают, что «далекое где-то» на самом деле очень далеко, даже еще дальше — там, где небо сливается со снегом на горизонте… А в будущем году должен состояться пятый, юбилейный, фестиваль «Я — мал, привет!».

Май 2007 г.