В. Шекспир. «Бесплодные усилия любви».
Государственный Пушкинский театральный центр. Театр-студия «Пушкинская школа».
Постановка Елены Черной

Репертуар Пушкинского центра пополнился новым спектаклем. Автор — не сам Александр Сергеевич и даже не писатель пушкинской эпохи. Но появление его имени на афише не вызывает удивления: ведь Пушкин называл Шекспира своим учителем в области драмы! В. Э. Рецептер, художественный руководитель Центра, разумеется, помнит об этом и понимает, что Бард может оказаться хорошим учителем и для его собственных учеников — молодых актеров театра-студии.

Режиссер Елена Черная выбрала для постановки далеко не самую заигранную из шекспировских комедий. «Бесплодные усилия любви» редко идут на профессиональной сцене; но появление ее на студенческих или студийных подмостках закономерно: в пьесе действуют достаточно юные герои. Четверо молодых вельмож — Король Наварры и трое его приближенных, а также четыре высокопоставленные молодые дамы — французская Принцесса и три ее фрейлины составляют геометрически правильную фигуру любовного многоугольника. Остальные персонажи — констебль Тупица, шут Башка, паж Мотылек, деревен ская девушка Жакнета — тоже молоды, полны сил и радости жизни. Только про одного героя — дона Адриано де Армадо в тексте сказано, что он уже довольно-таки дряхл… Но создатели спектакля не захотели обращать на это внимания, поэтому чудак-испанец в исполнении Артема Магницкого так же молод и интересен, как все остальные чудаки-французы. Насмешка над этим персонажем утратила свою ядовитость, зато спектакль получил дополнительную любовную линию, которая в комедии была исключительно пародийной. Ухаживания высокого блондина Армадо за Жакнетой, конечно, забавны, поскольку он вельможа, а она коровница. Изъясняется дон таким высокопарным слогом, что Жакнета не в состоянии следить за игрой его мысли. Но общий посыл она отлично понимает и вовсе не отрицает возможности принять любовь этого странного поклонника. Девица Жакнета Анны Курочкиной пребывает в состоянии постоянного восторженного смущения, если можно так выразиться: она неудержимо хихикает от сознания собственного небывалого успеха у мужчин, ее переполняет глупая, но столь естественная женская радость: она нравится, нравится, нравится — и неважно кому!..

Ирония в спектакле распределена довольно равномерно: никому не достается больше или меньше, дамы столь же достойны ее, как и кавалеры. Все они чудаки и чудачки, не только испанский дон! Таково решение режиссера, поддержанное художником по костюмам и актерами. Можно утверждать, что главная заслуга создателей спектакля именно в том, что они выбрали верный тон для всей постановки — тонкая и колкая ирония, не переходящая, однако, в издевательство, здесь весьма уместна. Дело в том, что событий в этой шекспировской пьесе почти нет, весь смысл ее — в изощренных словесных перепалках влюбленных, играющих друг с другом в кошкимышки. Дуэли острословов и насмешниц еще более злы, чем поединки Бенедикта и Беатриче в комедии «Много шума из ничего», и имеют явную сексуальную подоплеку, напоминая о грубоватом юморе «милых» бесед Петруччо и Катарины из «Укрощения строптивой», хотя все намеки и завуалированы. Все здесь вертится вокруг любви — мечты о ней и страха потерять свободу, желания и робости, вожделения и холодности… И пусть в начале король и его приближенные пылко клянутся соблюдать трехлетний обет — поститься, посвящать себя науке и избегать женщин. Зрители не сомневаются, что столь же горячо и самозабвенно эти молодые люди будут клясться в любви к прибывшим в Наварру прекрасным гостьям. Дамы не дают нелепых зароков, они более дальновидны и знают, что без общества мужчин им будет скучновато. Но и они попадают в сети своих собственных «бесплодных усилий». Насмехаясь над поклонниками и стремясь перещеголять их в надменности, они перестают отличать истинную страсть от шутки и готовы отказаться от любви, не распознав ее глубины и искренности.

Надо отдать должное актерам — они с блеском ведут свои сложные партии, играют стильно и точно. Мужской квартет (Григорий Печкысев, Никандр Кирьянов, Дмитрий Мурашев и Иван Мозжевилов) восхищает пластичностью. Создавая выразительные комические маски, артисты при этом нигде не скатываются к эстрадному кривлянью. А их умение легко и непринужденно произносить длинные витиеватые монологи в стихах — конечно, плод отнюдь не бесплодных усилий всех педагогов «Пушкинской школы». Квартет актрис (Анна-Магда Обершт, Марина Канаева, Наталья Байбикова, Мария Егорова), прежде всего, привлекает красотой и изяществом, и это немаловажно! Браться за Шекспира, за комедию из «великосветской» жизни, не имея в труппе красавиц и красавцев, просто бессмысленно… Героини получились несколько менее выпуклыми, может быть, потому, что принцип ироничного отстранения от ролей здесь не столь явно выдержан. Актрисы сыграли более лирично, хотя и пытались сохранить остроту шутливого взгляда на персонажей.

Контрастом к причудливым и несколько искусственным отношениям знати служит фарсовая линия любвеобильного Башки (неподражаемо смешной Павел Хазов) и уже упомянутой златокудрой Жакнеты. Прелестно разыграны вовсе не имеющие никакого сюжетного сцепления с основной коллизией диалоги дона де Армадо и его мальчика-пажа (на эту роль приглашена артистка ТЮЗа Татьяна Шахматова). Исполнители извлекают юмор из самой сценической ситуации: молодой и обаятельный Магницкий искренне недоумевает, почему паж назвал его «загрубелым старцем», а Шахматова так же искренне смеется тому, что ее Мотылька назвали «нежным юношей». Увлеченно плетет интриги наперсник всех дам Бойе (Денис Французов), доводит публику до смеховых колик Денис Волков в роли Тупицы, который за каждым словом лазает даже не в карман, а в записную книжку…

Е. Черная помогла молодым актерам раскрепоститься, чтобы они могли свободно, импровизационно жить в условном мире шекспировской комедии. При этом вместе с балетмейстером Марией Кораблевой она создала форму, которая обеспечивает стройность и стильность зрелища. Придумана забавная пластика персонажей, каждый из которых особым затейливым способом передвигается по площадке, в действие вплетены танцы, в которых и любовное томление, и едва сдерживаемая страсть, и борьба темпераментов. Особая роль в создании стиля постановки принадлежит художнику Ирине Арлачевой: она сочинила роскошные, фантастически красивые костюмы, в силуэтах, крое, деталях которых, однако, сквозит явная ирония.

Увлекшись созданием изящного и солнечно-веселого представления, создатели едва не позабыли о названии, в котором есть и прохладное дуновение грусти: любовь ведь так и не восторжествовала… Но в финальной балладе, которую поют все персонажи, неожиданно щемяще прозвучал и этот мотив — возможной, но ускользнувшей любви.