В НАШЕЙ СТРАНЕ ТАК НЕ РАБОТАЕТ НИКТО

Геннадий Ткаченко — уникальный универсальный артист. Дарования его хватит, чтобы сделать имя десятку артистов, работающих в разных жанрах. Трудно придумать жанр эстрадного театра, который был бы ему недоступен. В нашей стране так не работает никто.

Но вот парадокс — мы знаем множество раскрученных артистов эстрады, обладающих меньшим даром, но мало кто знает Геннадия Ткаченко. Долгое время Роман Виктюк был благосклонен к Ярославу Здорову, умело подражающему голосам эстрадных див прошлых лет. Многочисленные наши клоун-мим-театры разъезжают по стране и зарубежью, и про них мы все знаем. Про героев программы РТР «Аншлаг» или Витаса горько вспоминать, а какая популярность! О Викторе Чистякове пишутся книги. Несколько лет назад появившийся на конкурсе артистов эстрады «Антре» универсальный Марат Рави сразу же ушел на преподавательскую работу в Москве… (Понятно, что список этот можно продолжать.)

Когда я впервые увидела Паппижа в редакции «Петербургского театрального журнала» и спросила у коллег, кто это, то получила ответ: кажется, балетмейстер из Вологды!

(Интересно, почему личный менеджер есть у Ильи Носкова, сыгравшего молодого Фандорина, и нет его у Геннадия Ткаченко?)

К сожалению, спектакль «Арлекин, или Путешествие трикстера» пока не может достойно представить Паппижа. Чем дальше по действию, тем больше теряется артист в череде ненужных эпизодов, пластических номеров и цирковых вставок, прилежно выполненных его юными коллегами. С какого-то момента происходящее начинает походить на абсурд.

Паппижу сейчас не хватает режиссера, растворившегося в нем, грамотно выстроившего его номера и отошедшего со всеми своими концепциями в сторону. Представившего зрителю «талант в чистом виде».

Номера действительно требуют доработки. Например, эротическая клоунада (жанр, распространенный в Европе). Ее можно было бы разделить на три блестящих номера. К арии Фигаро необходимо придумать ход, чтобы она была на том же уровне, что и сцена из «Травиаты», так эффектно открывающая спектакль.

А пока спектакль похож на черновик, в котором много грязных и непроработанных мест. Слишком затянутый, но до конца так и не раскрывающий основного — уникального дарования артиста.