Американский Шекспировский фестиваль
Гулять по Хьюстону можно только после восьми вечера — к этому времени в августе-сентябре температура уже падает до +35 и можно дышать южной сосной, кедром и запахом неведомых цветов…
В августе в Миллеровском открытом театре начинается Американский Шекспировский фестиваль. Он имеет одну особенность — зрители могут смотреть профессиональные спектакли бесплатно. Создатели фестиваля решили, что постановки Шекспира на сцене должны быть так же доступны для посещения, как библиотека, или, как выразился Питер Холл в идущем по телевидению фильме о Шекспире «Меняющаяся сцена»: «Здесь и 25 центов не должны быть платой».
Итак, вот уже в двадцать седьмой раз в Хьюстоне зрители собираются «на Шекспира». В полдень билеты можно получить в кассе театра. Билеты нужны в том случае, если кому-то хочется сидеть в каре зрительного зала, под навесом. Билет указывает номер места и ряд (в каждом ряду есть шесть мест для инвалидных колясок). Многие предпочитают рассаживаться на зеленом холме, что расположен сразу за последними рядами партера. Здесь, обеспечив себя пледами, раскладными стульями и… сумками-холодильниками, размещаются те, кто предпочитают «неформальность» обстановки. За пять минут до начала они сложат свои скатерти-самобранки и зажгут свечи (они нужны не столько для уюта, сколько как защита от москитов). И одновременно обычно звучит объявление о том, что «все свободные места теперь можно занять, не согласуясь с билетами». (Многие, замечу, придвигаются поближе к сцене по очень простой причине — с подмостков веет прохладой кондиционеров.) После этого на просторах открытого Миллеровского театра наступает тишина.
Немного об истории фестиваля. За почти тридцатилетний период его посетили более 500 000 зрителей. В 1975 году господин Сидней Бергер, директор театральной школы Хьюстонского университета, объединил множество людей, чтобы «грандиознейшие драмы в истории нашей цивилизации могли увидеть те, кто не всегда имеет возможность купить билет». Господин Бергер — президент Шекспировской театральной ассоциации Америки и активный член Интернационального Шекспировского «Globe Centre». Сейчас его забота — создать американский аналог «Globe Theatre» вплоть до воспроизведения оригинальных размеров. Есть в Америке программа, название которой в русском переводе звучит как «Пропаганда Шекспира». И одним из спонсоров программы является «Globe center».
О самом фестивале удалось поговорить с господином Бергером. На вопрос об особенностях подготовительной работы он ответил, что все репетиции спектаклей фестиваля проходят «без стен», т. е. на открытом воздухе, в скверах, парках: «Это сразу приучает студентов театральной школы игнорировать ненужное и впитывать в себя сегодняшние звуки, соединяя их с Шекспиром».
В этом сезоне на фестивале были представлены два спектакля — «Ромео и Джульетта» и «Король Джон». В состав исполнителей вошли студенты последнего курса Хьюстонского университета и артисты американских театров.
«Сага о звездных любовниках» поставлена как быстро ускользающая смена сцен, которые разделяются каждый раз мелодией виолончели. Спектакль — трагедия неувязок, непонимания в человеческих взаимоотношениях, итог которых — гибель. В сцене сражения с Тибальдом Меркуцио будет пытаться «играть» на виолончельных струнах, раззадоривая себя на драку и не замечая в упоении слов Ромео: «Игра со своей жизнью есть жизнь». Здесь режиссер разводит не только врагов, но и друзей. Ромео и Джульетта — чужие всему и всем.
Костюмы в «Ромео и Джульетте», равно как и в «Короле Джоне», по выражению Бергера, «далеки от страниц сегодняшнего „Voguе“».
В «Короле Джоне», кровавой хронике, которая нечасто идет на сцене, режиссер хотел воспроизвести «шекспировский канон». По мысли Бергера, это Шекспир без изменений, добавлений, без оглядки на традиции предыдущих постановок. «Король Джон», — говорит Бергер, — пьеса, лишенная сквозного действия. Но зато здесь великолепно выписанные характеры и грандиозный шекспировский язык«. Леди Фалкомбридж — современная антигероиня, хотя и живет в средневековье. Король Джон решен как предтеча Ричарда III.
Спектакль начинается как репетиция на сцене. Актеры в своей обычной одежде выносят небольшой уличный фонарь и «проходят» несколько сцен. Затем решетка, которой опутан фонарь, спроецируется на задник и возникнет ощущение тюремного двора, в котором «должно умереть всякое благородное чувство». «Я нашел, как мне кажется, параллель между Лоренцо в „Ромео и Джульетте“ и Просперо. Оба используют магию как силу для совершенствования человеческой жизни, что в конечном итоге оборачивается против них. Они разрушают жизнь. При самых добрых намерениях, они опасны, — говорит Бергер. — Не менее опасны, чем сногсшибательный цинизм политиков и служителей церкви в „Короле Джоне“».
Бергер любит рассуждать о контрастах в театре и в жизни. Он погружается в глубины человеческих эмоций, которые живы в мире, «полном стеклянного блеска».
Из русских писателей Бергер предпочитает Чехова. Он пытался работать над его пьесами со своими учениками, но оказалось, что это чрезвычайно трудно: «Они все спрашивали меня, что это такое „Моя жизнь кончена“… или „Пропала жизнь“. Как это сыграть, как выразить». В плана Бергера поставить «Три сестры»: «Это обогатит исполнителей духовно».
А Миллеровская сцена уже готовится к следующим спектаклям. Здесь пройдут представления оперы Дж. Пуччини «Богема»…
Комментарии (0)