Т. Рахманова. «Новое время». Новая сцена Александринского театра.
Режиссер и художник-постановщик Марат Гацалов

Далекое Будущее. Наши дни. Космическая станция «Новая сцена» пытается восстановить систему после серьезной ошибки…

ДНЕВНИК АСТРОНАВТА ОКСАНЫ К. ЗАПИСЬ 1

Перехватив странное послание «Г-А-Л-И-Л-Е-Й» с космической станции «Новая», вращающейся на орбите планеты «Александринка-1», командование звездолета PTJ после безуспешных попыток выйти на связь с экипажем «Новой» отправило мой стыковочный модуль к станции для выяснения обстоятельств.

ДНЕВНИК АСТРОНАВТА ОКСАНЫ К. ЗАПИСЬ 2

Пристыковавшись и не обнаружив на борту никого из команды, я приступила к сканированию всех систем станции. Главный компьютер серьезно поврежден. Немногие оставшиеся файлы перекодированы и не поддаются расшифровке. На главном экране сохранилась всего одна папка, в ней текстовый файл «Нет Брехта, нет жизни, нет Галилея, нет даже космоса, в который всматривался Галилей».

ДНЕВНИК АСТРОНАВТА ОКСАНЫ К. ЗАПИСЬ 3

В ходе сбора информации дроидом-реконструктором установлено, что системный файл «Галилей» был стерт в результате действий одного либо всех членов команды. Экипаж станции тут же приступил к попыткам его восстановить, но удалось очень немногое. А именно: команда станции — Марат Гацалов (режиссер), Татьяна Рахманова (драматург), Владимир Раннев (композитор) и Татьяна Гордеева (хореограф) — начала процесс восстановления звуковых, визуальных, физических данных объекта… Но что-то пошло не так.

С. Сытник (Ученый). Фото А. Блюр

ЗАГРУЖЕННЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ ОКСАНЫ К.

Среди поколения 30—40-летних режиссеров, писателей, публицистов принято не уважать «шестидесятников», распевавших протестные песенки под гитару и треск костерка и отмалчивавшихся на публичных собраниях. Эзопов язык, самиздат — протест рабов, поверивших в мираж свободы. Нам все это не нужно. Так думала и я! Пока время не сделало вираж и не пришла пора снова браться за «Галилея».

ЧЬИ-ТО ЗАГРУЖЕННЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ

1966 год. Эта страна. Идет процесс Синявского и Даниэля. Речи писателей в поддержку заключенных, речи других писателей с осуждением, выступление Шолохова, сетующего о мягкости наказания для «пасквилянтов». Тем временем академик Андрей Сахаров уже шесть лет как числится неугодным режиму вольнодумцем, и денно и нощно за ним присматривает КГБ, а в Уголовный кодекс РСФСР введена еще одна статья, по которой можно репрессировать несогласных, 190-1 «Распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй»…

1966 год. В Московском театре на Таганке Юрий Любимов ставит «Жизнь Галилея» Бертольта Брехта, где все герои узнаваемы. Галилеи, кардиналы, кураторы, инквизиторы, философы и ученые в спектакле Любимова были героями этой страны.

ЗАГРУЖЕНО ИЗ «ВИКИПЕДИИ»

Инакомыслие — суждение в области морали или общественной жизни, отличающееся от принятого в обществе или коллективе; а также открытое отстаивание данного суждения. Люди, выражающие подобного рода мнения, называются инакомыслящими.

В тоталитарных государствах и общественных структурах инакомыслие преследуется. Меры наказания варьируются от самых жестоких (убийство, смертная казнь, сожжение на костре, пытки) до относительно мягких: общественного порицания, административных наказаний.

В. Смирнов (Папа), Н. Мартон (Философ). Фото А. Блюр

ДНЕВНИК АСТРОНАВТА ОКСАНЫ К. ЗАПИСЬ 4

Я все еще нахожусь на космической станции «Новая». Мой дроид восстановил несколько файлов, свидетельствующих, что я уже была здесь и, более того, присутствовала на экспериментальном процессе реинкарнации героя под названием «Новое время». Это совершенно меняет цель и характер моего исследования. Думаю, потребуется еще несколько дней.

ВОССТАНОВЛЕННАЯ ДИКТОФОННАЯ ЗАПИСЬ.
ГОЛОС ОКСАНЫ К.

Полумрак «Новой», но и в нем видна ужасная металлическая гармония. Все пространство заполняют железные фермы. Они словно кристаллические решетки будущих новых соединений, огромные клетки, в которых у нас на глазах должна возродиться жизнь. На заднем плане, озвучивая всю эту металлическую симфонию, Владимир Раннев дергает за струны фортепиано. И вот в пространстве металла материализуются четыре субъекта: Папа (Виктор Смирнов), Философ (Николай Мартон), Ученый (Семен Сытник), Торговец (Аркадий Волгин).

Субъекты передвигаются из одной металлической клетки в другую, то застывают в них, то вновь меняют диспозицию. Они ведут напряженную интеллектуальную беседу, ведут ее азартно, динамично. Сначала трое: Философ, Ученый и Торговец — говорят о Галилее и о Папе. Шепчут, кричат, отступают, пикируют друг друга. Перед нами почтенные старцы в костюмах, великолепно стилизованных под облачение итальянских вельмож семнадцатого века. А речь и жест их с точностью воспроизводят стиль игры русского императорского театра девятнадцатого века. И я прихожу к выводу, что молодым исследователям удалось реинкарнировать в своих железных клетках старый театр, старую школу актерской игры. Невероятно! Вот, значительный и мудрый, к этой троице присоединяется и Папа—Смирнов. Он — колосс, глыба, титан в белой папской мантии. Там, на заднем плане, зарождается еще какая-то жизнь — странная, нелепая и незначительная, но на первом плане всегда эти четверо. Так проходит пять, десять, пятнадцать минут действия. Реинкарнированные то со страхом, то с восхищением, а чаще с усталостью, как об очередном досадном недоразумении, говорят о Галилее. Фортепьянные струны звенят, незначительных персонажей на заднем плане становится все больше, они носят крест и платья, совершают кульбиты и прыжки, но так и не выходят на свет. Все, что мы узнаем о Галилее, узнаем от старейшин. Четыре героя окончательно воцаряются в пространстве и в своей актерской экспансии, при полном попустительстве руководителя эксперимента Марата Гацалова, добираются до смысла действия и захватывают его. Карикатурные старики, абстрактные и обезличенные маски оживают и предлагают присоединиться к их правде: от Галилеев одни проблемы, шум, расходы на пропаганду, мелкий народец, что бродит там впотьмах, размечтается, расшалится, начнет раскачивать металлические фермы, раскачивать наш державный корабль. И веско говорят старцы, и нежно, с тревогой о будущности человека. Зачарованный режиссер не прерывает их победоносного шествия против инакомыслия, против нового времени.

Рискованный эксперимент привел к катастрофе! Старые фантомы: кардиналы, инквизиторы, тираны и диктаторы — у нас на глазах обрели плоть, кровь и получили слово. А команда постановщиков так же у нас на глазах приняла решение им не мешать, поверила им. И пока обнаженные женские тела, вписанные в геометрию металлических клеток, отвлекали нас видением дивного нового мира, режиссер и драматург стерли, безвозвратно удалили файл «Галилей». Так закончилась история инакомыслия на космической станции «Новая».

Н. Мартон, А. Паршкова в сцене из спектакля. Фото А. Блюр

ДНЕВНИК АСТРОНАВТА ОКСАНЫ К.
ВОССТАНОВЛЕННАЯ ЗАПИСЬ 5

Я, Оксана К., сама вызвалась исследовать феномен «Нового времени», думая, что столкнусь если не с гражданским подвигом, то с гражданской акцией, но увидела спектакль, спокойно объясняющий мне наше «сегодня» совсем не с точки зрения Галилея, пусть и отказавшегося от своих убеждений, а с точки зрения репрессивной системы. Постановщики внимательно всматриваются не в протестующих и несогласных, а в тех самых власть имущих, «вынужденных» казнить и миловать.

Пьеса Рахмановой, а за ней и спектакль Гацалова оставляют нас без Галилея. Нет, конечно, о нем говорят и изображают в конце героем балаганного представления. Но личности, героя, его голоса — нет. Галилей лишь неприятное обстоятельство для настоящих героев спектакля Философа, Ученого, Торговца и умнейшего из Пап. Остальные участники действия лишь массовка, народ, который то безмолвствует, то бунтует, то показывает смешные сценки.

Я, астронавт Оксана К., уведомляю командование звездолета PTJ, что не могу и не хочу все это знать и помнить. Поэтому по окончании своего отчета все файлы, свидетельствующие о моем посещении «Нового времени», я удалю без возможности восстановления.

Конец отчета.

Март 2015 г.