Т. Дрозд. «Глубоко чёрный цвет». Театр «Балтийский дом».
Режиссёр Александр Исаков

«Глядя на мир, нельзя не удивляться!» — изрёк когда-то Козьма Прутков. И был абсолютно прав.

«Не глядя на мир, нельзя не удивляться!» — вероятно, хотел сострить драматург Т. Дрозд. И написал пьесу о слепых.

«Глядя на мир незрячих, нельзя не удивляться!» — воскликнул в восхищении А. Исаков. И поставил пьесу Т. Дрозда «Глубоко чёрный цвет».

Примерно то же может сказать и критик. Но с несколько другой интонацией…

Вкратце сюжет пьесы «Глубоко чёрный цвет» сводится к следующему. Немолодой, самоуверенный и глубоко не приятный воспитатель Петрович присматривает за тремя глубоко духовными и прекрасными, но слепыми молодыми людьми: Аделиной, Пуппо и Валентино. В жизни этой троицы всё возвышенно и поэтично (опять же то и другое — глубоко). А зрячему (и оттого, по мнению создателей спектакля, ущербному) Петровичу не дано ни малейшего шанса на спасение от пошлости и бездуховное, в которой он прозябает. Поэтому мечется по сцене Петрович, в надежде разгадать этих странных людей, секрет их верной дружбы и кристально чистой любви. Но тщетно!

Как истинный злодей, воспитатель старается помешать своим подопечным «слушать музыку», подозревая в этой акции нечто странное, если не сказать противоестественное. Смущает его то, что слушают молодые люди Чайковского, запершись втроём в комнате, причём Аделина при этом ещё и обнажается! На все расспросы Петровича, чем именно они там занимаются, святая троица отмалчивается. А жаль. Суть этого акта хотелось бы узнать и зрителю.

Впрочем, Петровичу предоставляется счастливый случай познать истину. Для этого, по мнению добродетельной и глубоко доброй Аделины, нужно всего лишь выполнить одно не большое условие — лишить себя зрения. Но Петровичу, как истинно бездуховному существу, глаза дороже истины и любви Аделины. Этот факт расстраивает и удивляет девушку.

Мир зрячих, с глубоко порочной любовью, молодым героям неприятен и, более того, противен. Поэтому Валентино, вступивший в интимную близость «по-настоящему» с бывшей подругой Петровича, ошарашенный и неудовлетворённый, возвращается к своим слепым товарищам.

Безусловно глубокой мыслью пьесы Тараса Дрозда стало утверждение, что поистине зряч лишь тот, кто не видит. Поэтому герои чётко разделены на два лагеря: нелепые, то есть духовные, душевные и вообще необыкновенные, и все остальные, то есть бездуховные и глупые люди (к каждому определению не забываем прибавлять то слово, которое уже не раз нами приводилось). В случае с изображением первой группы лиц Т. Дрозд явно переусердствовал. Аделина и К° доведены до такой степени святости и непорочности, что становятся похожими на умственно отсталых. Заметно перестарался и режиссёр спектакля, перегрузив своё творение приёмами глубоко дорежиссёрского периода.

Да! Глядя на подобное, нельзя не удивляться!

Интересно, как называется период в жизни театра, когда он начинает обращаться к услугам такого рода драматургов и режиссёров? Вероятно, глубоко чёрный.

К.Б.