А. Совлачков. «Антитела».
Петербургская документальная сцена.
Театр-фестиваль «Балтийский дом».
Режиссер Михаил Патласов,
художник Валентина Серебренникова

На билете было написано: «Лица
до 18 лет не допускаются». Сыну,
с которым я пришла, только 14, но
его пустили, хотя куратор проекта
«Петербургская документальная
сцена» Алексей Платунов предупредил:
«Будет мат… и вообще жесть!»
Мы с Петей все-таки решились войти
в
Драматический сценарий «Антител» (автор Андрей Совлачков) создан на основе документальных записей: реальные люди рассказали о реальных событиях шестилетней давности (Тимур был убит в ноябре 2005 года на площади Восстания около магазина «Буквоед»). Создатели спектакля записали многочасовые интервью и из этих текстов сложили своеобразную пьесу: здесь почти исключительно монологи, между персонажами нет прямого взаимодействия. Каждый из семи участников ведет свою тему, рассказывает о себе в связи с обсуждаемой историей, говорит о собственных переживаниях и сомнениях, убеждениях и взглядах — и вот драматически заряженные монологи начинают врезаться друг в друга. «Антитела» можно назвать пьесой-дискуссией. Зрителям необходимо включиться в нее.
Сценический стиль лаконичный и суховатый: белая репетиционная комната, потоки белой краски на зеркалах, белые стулья и столы, легкая занавеска, ширмы, двери, экраны… Да вообще все пространство становится экраном для проекций, потому что постоянно с нескольких камер ведется видеосъемка и кадры непрерывно транслируются на всевозможные плоскости. Наверное, по замыслу постановщиков видео должно подчеркнуть документальный характер повествования и, кроме того, вызвать неприятное ощущение тотального надзора над гражданами (не только в нашей стране), неотвязного взгляда камер слежения, которые есть повсюду. Поначалу это дублирование, удвоение всего, что мы видим, несколько раздражало. Зачем мне крупный план на экране, когда и так я сижу в двух метрах от актрисы и отлично вижу ее лицо… Однако постепенно видеопроекции начали работать, исполнители — и мы вслед за ними — погружались все глубже, извините за высокое слово, в души персонажей, а видеоизображение продолжало быть отчуждающе холодным, неумолимым, безжалостным. Этот контраст действовал.
В начале актеры просто, безэмоционально сообщают о том, кого они играют. Илья Борисов, почти весь спектакль сидящий рядом с пультом, среди зрителей, говорит: «Я играю охранника магазина „Буквоед“». Показания этого очевидца убийства — один из самых потрясающих документов истории. Когда раненый друг Тимура пытался войти с Лиговского проспекта внутрь книжного магазина, охранник, по его собственным словам, «стал не пускать его, потому что он мог испачкать помещение»… Персонаж Борисова — не злодей, не преступник, а самый обычный тип, как большинство. И этот представитель людской массы демонстрирует глубочайшее равнодушие к жизни и смерти другого, безразличие к человеку как таковому. Именно поэтому позиция охранника кажется создателям спектакля самой опасной. Александр Муравицкий играет бывшего фашиста (один из участников нападения на Качараву уже вышел из тюрьмы, он встречался с авторами спектакля), Владимир Бойков — антифашиста, друга Тимура, Александр Передков — собирательный образ оперативного работника (жутковато становится при взгляде на этого маленького тусклого человечка с пустыми глазами). Елена Карпова играет девушку Тимура, Алла Еминцева — мать убитого, Ольга Белинская — мать убийцы.
Актерская команда «Антител» вызывает большое уважение — и не только за профессиональную и гражданскую смелость (требуется немалое мужество, особенно в нашем городе, для того, чтобы выйти на сцену в подобном остросовременном материале), но и за очень чистую работу на площадке. Сдержанно, скупо, точно играют все, но все-таки самые сильные работы у Аллы Еминцевой и Ольги Белинской в ролях двух матерей. Конечно, сама жизнь вложила в уста актрис тексты огромной эмоциональной мощи — подлинные рассказы женщин, каждая из которых глубоко и искренне переживает свою трагедию. Но артисткам необходимо было оказаться на уровне правды этих человеческих откровений; не утонуть в потоках горя, а, пропустив их через собственные нервы и мозг, оформить в художественный образ. И это им удалось в полной мере. Разные женщины — у каждой своя индивидуальность, манера речи, характер, но как же много общего! Острые чувства потери и вины, попытки объяснить и оправдать действия сыновей, воспоминания об их детстве, поиск собственных ошибок… Сострадаешь обеим матерям, понимаешь их обеих, и каждая героиня открывается в самых сложных и мучительных противоречиях до самого дна.
Спектакль оказывается мощным эмоциональным ударом — собственно, для такого сопереживания театр и был когда-то давно придуман человечеством! Но создатели подчеркивают, что их работа — не «обычный» театр. Перед началом в фойе зрителям предлагают выпить чаю с сушками, заполнить анкету (рассказать, откуда узнали об «Антителах») и прочитать информативную сводку о политических убийствах в сегодняшней России. По окончании спектакля не предусмотрены аплодисменты и актеры не выходят на поклон. После небольшого перерыва устраивается обсуждение. Остаются почти все зрители.
На «Антитела» приходят люди, многие из которых обычно в театр не ходят: им здесь интересна тема, актуальная и животрепещущая, а не собственно искусство. Было высказано мнение: начали, мол, хорошо, а потом все вернулось к традиционному разделению на сцену и зал (то есть театральные законы не были нарушены, и это, с точки зрения обсуждающего, плохо). Одна зрительница достаточно агрессивно заявила, что было бы честнее, если бы актеры пришли на обсуждение и выразили свое отношение к рассказанной истории, а не прятались где-то за кулисами (получается, она не заметила, что в течение двух часов артисты ясно выражали свое отношение — только не словами, а театральной игрой!). Надо сказать, что Алла и Ольга после этого нашли в себе силы снова выйти на площадку и приняли участие в диалоге. Среди публики были представители антифашистского движения, они говорили о том, что обобщенные образы «фашиста» и «анархиста» мало похожи на реальных людей, которые исповедуют соответствующие идеи, что это фигуры фальшивые и придуманные (а мне-то, несведущей, казалось, что они вполне убедительны — то есть театрально выразительны!). Если обобщить «претензии», получится вот что: при том, что люди благодарны создателям за обращение к важной социальной теме, они хотели бы увидеть не столько спектакль, сколько политическую акцию, продвигающую идеи антифашизма. А художественность им здесь мешает, по крайней мере — не помогает…
«Антитела» же, с моей точки зрения, вольно или невольно стремятся стать полноценным художественным спектаклем, но как будто сами себе в этом не признаются до конца. И видеосъемка, и кадры хроники, и изменение ритуала входа в спектакль и выхода из него — все это должно подчеркнуть, что это не «просто» театр, а документальный. Но при этом режиссер Михаил Патласов заявляет, что сам он не «фа» и не «антифа», а обыватель и это не политический спектакль… Пожалуй, лукавит, потому что обыватель — это охранник, а у Патласова и его коллег несомненно есть активная гражданская и нравственная позиция. С другой стороны, быть чистым художником режиссер, занимаясь таким материалом, не может. Вот думаю я (про себя), что как-то не очень глубоко вскрыт образ фашиста, что не дотягивает он до антифашиста, и поэтому не возникает сомнений в том, кто прав, а кто виноват… То есть мне как критику нужен Ричард III, обаятельный злодей! А режиссер (вслух) объясняет вполне логично, что он не хочет делать фашиста интересным, потому что не может допустить, чтобы кто-то вышел из зала с идей примкнуть к «фа». И ведь он прав!
Думаю, подобные противоречия свидетельствуют о том, что перед нами очень живое дело. «Антитела» несовершенное творение, но честное и сильнодействующее. Проблема схвачена: вокруг царит страшная неразбериха, коловращение мутных потоков, которые подхватывают, уносят и топят молодых людей, гибнущих случайно и неслучайно одновременно. Как матерям защитить жизнь своих сыновей, но не дать им превратиться в «охранников»? Как уберечь их от экстремистских крайностей, но избежать конформизма? Как противостоять злу, не прибегая к насилию? Вопросов множество. Ответов нет. Есть боль, страх, любовь, надежда.
Февраль 2012 г.
[…] не чем, я этот спектакль очень люблю, писала о нем и считаю, что к нему нужно привлечь как можно […]