Был и жар. Жар-птицу поймали за Хвост в самом начале («ХХвост — всему голова)». Роман Смирнов взбил в сценическую пену эпоху и личность, стихи и музыку, нас тогда и сейчас, одновременно! Теперь видно, что сила того спектакля была именно в резком сопряжении внутри каждой пары названных начал. Опять-таки: неотъемлемый от Хвостенко мужественный иронизм пронизывал сценический текст, драматическое воспринималось как острая ностальгическая лирика, лирика звучала отчаянно драматично. Режиссер был внутренне свободен и артистичен, почти как его герой и как его персонажи. Следующий опус, «Тень города», был хорош постольку, поскольку он был и в русле предыдущего, и сильно варьировал тему. В Театре на Литейном проспекте город пытался поймать свою тень во множественных осколках текстов, вошедших в его композицию. Но та целостность, что возникала ранее благодаря мощному импульсу от единого героя, Хвостенко, несмотря на хоровую природу действия, — здесь объективно не могла быть достигнута. И все-таки сюжет: город в поисках самоидентификации, пытающийся «поймать себя за хвост» — был интересен, и этот сюжет читался.
В последней фазе триптиха «натура уходит», жила иссякает. Классические и мифологические реминисценции требуют совсем другой аранжировки, чем предполагает индивидуальная авторская шутливость. Это мог бы быть лубок. Кстати, он гораздо органичнее проглядывал в «Тени города». Но лубок — вполне ответственный жанр, со своей эстетикой. Здесь авторская фельетонная манера сталкивается с дешево вышученными Достоевским, Островским и, на мой взгляд, никак не смыкается с хоровым драйвом смирновской команды.
Надежда Таршис
1. Какие качества театрального критика нужно занести в Красную книгу?
Вменяемость, независимость, культурность.
2. Зачем сохранять театроведение?
Зачем сохранять мозги и память?
3. Ассоциации: театральная Москва — это…
Так же, как и везде, — слой вменяемых, слой бойких.
Комментарии (0)