Петербургский театральный журнал
Блог «ПТЖ» — это отдельное СМИ, живущее в режиме общероссийской театральной газеты. Когда-то один из создателей журнала Леонид Попов делал в «ПТЖ» раздел «Фигаро» (Фигаро здесь, Фигаро там). Лене Попову мы и посвящаем наш блог.
16+

«ДЕТИ РОЗЕНТАЛЯ». ОПЕРА И СПЕКТАКЛЬ

ЧУЖОЕ КАК СВОЕ

Л. Десятников. «Дети Розенталя». Большой театр.
Дирижер Александр Ведерников, режиссер Эймунтас Някрошюс, художник Мариус Някрошюс

Свершилось: на сцене Большого театра поставили новую оперу. Этого события ждали три года, как и полагается обещанному. И дождались: теперь даже скептики не смогут отрицать, что современные авторы вполне способны написать жизнеспособную, интересную и глубокую театральную музыку.

Кто говорит, что опера умерла? Жива и здравствует благополучно. Тому доказательство — феноменальный и беспрецедентный успех произведения Леонида Десятникова «Дети Розенталя», бурно и с какой-то восторженной готовностью принятого публикой. Прочно и надежно вписанное в русло великой традиции классической русской оперы, сочинение это блестяще демонстрирует, что базовые ценности жанра — мелодия, пронзительный лиризм, теплота интонации — нисколько не утратили своей притягательности. Напротив, в опусе Десятникова, апеллирующем к наработкам гениев прошлого, они лишь упрочились и укрепились. «Музыкальное приношение» к пьедесталу оперного жанра — так мыслился Десятникову культурный метасмысл работы — состоялось. Дар оказался в меру сладок и в меру жгуч. И безумно энергетичен: музыка насыщена жестко акцентированными остинатными ритмами и характеристичными тембрами — вроде нежной флейты или жирной, гротескной тубы. Судорожно-нервическая взвинченность порой сменяется нежными любовными излияниями: автор работает на контрастах, на стыках популярных жанров; он общается с публикой, пытается вовлечь ее в диалог на тему оперы как таковой.

В. Сорокин, Л. Десятников и А. Ведерников.
Фото из буклета к спектаклю

В. Сорокин, Л. Десятников и А. Ведерников. Фото из буклета к спектаклю

А сколько было перед премьерой сомнений, неуверенности, страхов, что неудачный опыт опять надолго отвратит театры от постановок сочинений ныне живущих композиторов! Теперь сомнения позади: Десятников сумел написать оперу, которая останется в репертуаре надолго и, может быть, войдет в историю — не в историю заказных политических скандалов, но в историю отечественной музыки.

Звучит пафосно, но такова реальность. Музыка заговорила с нами языком главных оперных стилей: языком Вагнера, Верди, Мусоргского, Чайковского, Римского-Корсакова, Стравинского. Но это вовсе не пародия и никакая не стилизация — хотя способность к мимикрии, протеическому превращению в «чужого» у Десятникова прямо-таки фантастическая, пожалуй, лишь Стравинский мог бы переиграть его на этом поле.

Однако дело обстоит еще сложнее: сочинение Десятникова есть точное и концентрированное выражение общей художественной тенденции нашего времени. Оно указывает направление, в котором движется общественная музыкальная мысль, так сказать, наше коллективное музыкальное сознание. И в этом своем качестве блестяще исполняет основную функцию искусства: обобщает и в сублимированном виде выдает публике эстетическую парадигму, формирующуюся в начале нового тысячелетия у нас на глазах, здесь и сейчас.

Утверждения В. Мартынова о конце времени композиторов (кстати, сам Мартынов сидел в зале — пришел послушать сочинение коллеги и, наверное, погоревать, что его оперу в Мариинском театре так и не поставили), о том, что наступило время Opus post, не новы. Авторская мысль во все времена силилась освоить и применить исторический опыт, накопленный за века существования авторской музыки. Новое всегда росло на тучной ниве старой музыки; и Бах, и Моцарт не на пустом месте возникли. Но никогда позиция «все стили, жанры, техники и приемы — мои» не проводилась столь ярко, последовательно и определенно, как сегодня. Десятников использует приметы стиля и жанра как пресловутый асафьевский «словарь эпохи», точнее, как алфавит, каждая буква которого становится материалом для строительства целого.

Эскиз костюма Розенталя (автор — Н. Гультяева). Фото из буклета к спектаклю

Эскиз костюма Розенталя (автор — Н. Гультяева). Фото из буклета к спектаклю

Во главу угла новой оперы, между тем, ставится не «как» (как это сделано?) — но «что» (о чем эта музыка?). Неважно, каким языком выражена мысль, — важно, что она выражает. Любовь, нежная братская привязанность, отцовская забота, доброта обретают у Десятникова форму канонических арий, дуэтов, ансамблей. Опера имеет номерную структуру; каждая из картин — словно мини-опера одного из композиторов-дублей. Невыразимо прекрасная, «сладкая» музыка любовного дуэта Тани и Моцарта льется баркаролой, совсем как в романсах Глинки или Римского-Корсакова. Cветлый гимнический хор Viva l’amore (L’amor e libero), выписанный в вердиевском духе, славит всепоглощающую силу любви.

Сознательные отсылки, вольные и невольные цитаты, жанровые игры создают в опере довольно плотный, сверкающий «чужими» смыслами континуум. В нем сквозит то знаменитый «тристановский» аккорд томления (Первая картина, с Вагнером), то возникает аллюзия с темой Евхаристии из «Парсифаля». Похоронная процессия усопшего генетика Розенталя движется под музыку, структурно и ментально копирующую Траурный марш из «Смерти Зигфрида». В сцене у трех вокзалов Десятников с поразительной точностью воспроизводит тембровые соотношения, гармоническое облачение и интонационный строй Пролога из «Бориса Годунова» Мусоргского; в сцене Чайковского с няней пародирует Сцену письма Татьяны из «Евгения Онегина» так остроумно и иронично, что зал веселится. Сам Чайковский выступает как versus Ленского, романтического героя, поющего лирическим тенором.

Искушенные слушатели, пришедшие на премьеру (а в зале случайных людей не наблюдалось), были вполне способны оценить по достоинству и тонкую гармоническую игру с характерным «чайковским» стилем, и саркастическое высмеивание исключительно гармоническими средствами бодрой пионерской песни «Эх, хорошо в Стране советской жить!».

Все эти передразнивания и сознательные ассоциации — удачно найденный композиционный прием, как нельзя лучше соответствующий природе дарования самого Десятникова. В этом смысле идея построить сюжет вокруг жизни (и смерти) композиторов-дублей для Десятникова оказалась поистине счастливой. Он смог разнообразно применить здесь весь свой талант аранжировщика, копииста и имитатора, создав протяженное оперное пространство, переливающееся «своим» и «чужим» в таком удачно найденном соотношении, что скучать не приходится.

Сцена из спектакля. Фото Д. Юсупова

Сцена из спектакля. Фото Д. Юсупова

Это отнюдь не значит, что Десятников не способен сочинить оригинальную авторскую музыку. Просто его оригинальность проявлена в другой плоскости — композиционно-эстетической, а музыка становится авторской, главным образом, по эмоциональному наполнению. Возникает мир типично десятниковского хрупко-мимозного лиризма и плакатно- маршевых соц-артовских ритмов; мир филигранных вокальных нюансировок, со вкусом выписанных фиоритур и трелей, инфернальных оркестровых мотивов и безысходно-суматошных хоров голытьбы — как у Мусоргского, в сцене у храма Василия Блаженного: «Хлеба! Хлеба голодным!»

В театре отнеслись к исполнению современной оперной партитуры предельно бережно и ответственно. Сознавая, видимо, как легко испортить сценическую судьбу сочинения в самом ее начале, если сыграть оперу небрежно, без должной тщательности и вдумчивости. Стоит отметить превосходную дирижерскую работу Александра Ведерникова: ему удалось рельефно очертить характеристические тембровые особенности партитуры, то и дело отсылающие к «знаковым» оперным фрагментам прошлого. Подчеркнуть ведущую роль меди и дерева — особенно флейты, alter ago Моцарта. Крупно подать многочисленные оркестровые отыгрыши, парадоксальные сопоставления крайних регистров, со вкусом показать почти камерную прозрачность фактуры. Очертить присущий героям-композиторам характер и тип личности, а также их музыкальную ментальность. В этом смысле биография гениев и их музыка в партитуре Десятникова и в исполнении оркестра оказались абсолютно неразделимы, впаяны друг в друга.

2005 г.

В указателе спектаклей:

• 

В именном указателе:

• 
• 

Комментарии (0)

Добавить комментарий

Добавить комментарий
  • (required)
  • (required) (не будет опубликован)

Чтобы оставить комментарий, введите, пожалуйста,
код, указанный на картинке. Используйте только
латинские буквы и цифры, регистр не важен.