КУКОЛЬНЫЕ ФЕСТИВАЛИ ВЕСНЫ — 2005
ГРАНИ ВОЗМОЖНОГО
Каждые два года Ивановский театр кукол собирает фестиваль на новую тему, что позволяет, с одной стороны, определять критерии отбора участников, с другой — раскрывать самые различные стороны жизни в кукольном мире.
«Дом, который построил Джек». Ивановский театр кукол. Фото из архива фестиваля
«Три поросенка». Костромской театр кукол. Фото из архива фестиваля
Нынешний «Муравейник» собирался под девизом «Молодежь на сцене театра кукол». Сразу оговоримся, что главный режиссер Елена Иванова, всячески пестующая в своем театре эту самую молодежь, завоевала полное право на такой весьма рискованный и для многих трупп бесперспективный девиз. Идея вызвала большую иронию, чтобы не сказать насмешки в адрес одного из старейших в России Ивановского театра кукол, приурочившего фестиваль к 70-летию. Коллеги, как бы не расслышавшие в слогане предлог, присылали поздравительные телеграммы «юному юбиляру» и отказывались ехать, как не прошедшие возрастной ценз. На самом деле в том, что большинству коллективов везти на фестиваль с таким названием было нечего, а точнее некого, смешного мало.
Программа состояла из спектаклей десяти театров, и на обсуждениях в зале действительно было много юных лиц.
Не считая потрясающего (но адресованного взрослым и потому выпавшего из общей обоймы детских) спектакля из Минска «Извечная песня», положительным полюсом фестиваля стала премьерная работа хозяев.
«Музыкальное представление по стихам английских и американских поэтов» без обмана было и музыкальным и поэтичным, что встречается далеко не всегда. Спектакли на основе стихов традиционно ассоциируются у постановщиков и, само собой, у зрителей с легкомысленной халтурой — то, что готовится быстро и без особых затрат, а поглощается адресатом еще быстрее и без особых эмоций. Хотя достойный, полноценный спектакль по стихам создать неимоверно сложно.
Постановщик Е. Иванова со товарищи преодолели трудности и искушения этого пути и придумали нежный, ироничный спектакль «Дом, который построил Джек». Актеры в пастельных костюмах с рюшами и бантами, словно сошедшие со страниц детгизовских изданий Маршака, дурачились, разыгрывая нарочито страшненькими куклами знакомые истории. Сочетание приторности и гротеска задавало неожиданно жесткие рамки существования внутри сюжета привычных, но не всегда логичных для русского уха стихов и не позволило молодым артистам уйти в «просто декламацию». Нельзя не отметить работу завмуза театра Вячеслава Евдокимова, человека также совсем не старого, чья музыка стала не столько сопровождением, сколько дополнительным содержанием разворачивающейся на сцене картины.
Полной противоположностью ивановцам, да и большинству приехавших театров, где умеют или хотя бы стремятся поддержать и удержать молодого артиста, оказался театр из Костромы. Спектакль «Три поросенка» не содержал решительно никакого смысла. На сцене разыгрывалась диковатая ситуация под названием «Кто заказал поросят?», ибо невнятный персонаж в живом плане с кистью и палитрой в одной руке и телефонной трубкой в другой вел диалог с неведомым заказчиком трех портретов известных животных. Портреты, накаляканные на потрепанных листах, материализовывались в тростевых кукол времен Второй мировой и, следуя фабуле, заводили разговор о постройке недвижимости. И действие, а точнее, его отсутствие, и куклы, и текст, содержащий попытки весьма странного юмора, не были предназначены для того, чтобы вызвать симпатию и интерес у зрителя. И явно не вызывали их у молодых актеров, спрятанных за ширму.
НА ГРАНИЦАХ ПРОФЕССИИ
«Сказки на лесной полянке». Театр «Шутик» (Москва). Фото из архива фестиваля
«Отвяжись, худая жизнь». Театр «Трилика» (Москва). Фото из архива фестиваля я
Невзирая на внешние и внутренние проблемы, второй раз состоялся в марте фестиваль камерных театров «Московские каникулы». И теперь уже очевидно, что необходимо сделать регулярной встречу коллективов, ведущих абсолютно автономную, но гораздо более активную, чем театры, спонсируемые государством, жизнь. Как и на первых «Каникулах» (см. «ПТЖ» № 37), уровень мастерства участников был совершенно различным. И нижнюю границу, как ни странно, провел московский театр «Фигаро», имеющий художественного руководителя. То, что куклы и декорации, создаваемые «за свой счет», порой оставляют желать лучшего, — понятно, но здесь именно актеры продемонстрировали полную неадекватность существования в пространстве спектакля. Бытовая одежда, лакированные шпильки, изобилие бижутерии, невероятное количество декоративной косметики — словом, желание всячески приукрасить собственное тело вполне сочеталось с неумением водить марионетку, вага которой к тому же перебинтована синей изолентой. Но к сценическому образу, создаваемому пусть не на театральной площадке, а в группе детского сада, все это отношения не имело.
Выделить лучший спектакль фестиваля, будь он конкурсным, пожалуй, невозможно. И мнение экспертного совета, при том что на обсуждениях наблюдалась стопроцентная явка, не играет никакой роли. Оценкой в данном случае служила реакция зала, состоявшего сплошь из коллег по цеху. Это мог быть единодушный хохот, как на «отвязном» спектакле по Хармсу архангельского театра «Колибри», молчаливое сочувствие, как на практически сорванном слишком активными детишками показе театра из Балашихи, или принципиальный отказ замечать технические накладки изрядно вымотавшихся хозяев фестиваля театра «Трилика». Ценность «Московских каникул» неизмерима и потому, что, кроме обсуждения творческих достижений и неудач, «маленькие» кукольники получили возможность — место и время — передавать и перенимать опыт выживания.
ПРОСТО ЗА ГРАНИЦЕЙ
«Классический футбол». Театр «Черное и белое» (Иматра). Фото из архива фестиваля
«Голем». Академия искусств (Турку). Фото из архива фестиваля
«Львы и драконы». Театр «Черное и белое» (Иматра). Фото из архива фестиваля
Посещение весенних кукольных сборищ завершилось неожиданной поездкой в крошечный финский городок Иматра на фестиваль «Черное и белое». Инициатор фестиваля Камран Шамардан, вопреки многозначительному названию, преследовал, пожалуй, одну цель — взорвать блаженную тишь приграничной полосы Суоми искусством невроспастов. Местные жители отнеслись к идее благосклонно, свободные места в зале отсутствовали, уличных же артистов публика обступала со всех сторон.
Ровно половину программы составляли работы студентов Академии искусств Турку. Не знаю, насколько смогли оценить их мастерство зрители, но я, невольно сравнивая со студентами питерскими, впечатлилась вполне. Ребята владеют пищиком, уверенно эспериментируют с формой и жанрами традиционного театра «Панча и Джуди», знают толк в пластике и фактуре: к примеру, жутковатая история Голема рождалась на глазах зрителей из движений обнаженных рук и куска теста — лаконично, стильно и вместе с тем по-настоящему страшно.
Рядом со столь яркими работами, а также на фоне виртуозных марионеток петербургского «Кукольного дома» и очень емкого спектакля театра «Рошанак Рошан» из Ирана, отправившихся далее на КукArt, явно проиграл милый, но слишком непритязательный польский спекталь «Андер-сен». А перформансы местных студийцев смотрелись и вовсе детской забавой с ростовыми куклами. Тем не менее задача заинтриговать соотечественников была выполнена: на заключительное действо — битву гигантских драконов — собрались чуть ли не все жители, и на следующий проект, который, если состоится, будет третьим по счету, город решил выделить некоторые средства.
Август 2005 г.
Комментарии (0)