В двадцатых числах декабря Комитет по музыкальному театру Международного института театра провел свой семинар — встречу — лабораторию (каждое из определений подходит) в Мюнхене, на базе Баварской театральной академии в Принцрегенттеатре. Это был представительный международный форум, восьмой по счету (периодичность — раз в три года, руководство в последние двадцать лет осуществляет профессор Хельмут Матиасек). Встреча посвящалась современным музыкально-театральным проектам, премьеры которых состоялись не ранее декабря 2001 года. Как никогда прежде, в сфере внимания участников оказался российский музыкальный театр. Именно поэтому в Мюнхен прибыла внушительная делегация наших соотечественников — директоров, художественных руководителей, режиссеров, критиков из разных городов России — Хабаровска и Улан-Удэ, Перми и Омска, Екатеринбурга и Воронежа, Иркутска и Ростова, Казани и Новосибирска, не говоря уже о Москве и Санкт-Петербурге. Проведение подобной встречи по­требовало немалых организационных усилий и с немецкой стороны, и от Кабинета музыкальных театров СТД РФ в лице Алексея Садовского. Но постоянно возникающие проблемы в итоге решались даже тогда, когда казалось, что все висит на волоске (поддержку оказало также и Федеральное агентство по культуре).

Предварительно жюри выбрало двенадцать произведений, которые было предложено представить в форме видеопоказов с комментариями участников по­становок. Свои проекты демонстрировали различные театры Германии — из Франкфурта-на-Майне («Три загадки», опера Детлева Гланерта), Гернерплацтеатр Мюнхена («Землетрясение» Авета Тертеряна), театр Мангейма («На мраморных скалах» Джорджо Батистелли), Аахена (музыкально-театральная композиция «БлауВальдДорф»), Рур-Триеннале («Мост смерти» Александра Мюлленбаха), а также театры Польши, Греции, Швеции и даже Австралии.

Рассказ о каждом в подробностях невозможен, поэтому можно лишь суммировать впечатления. Спектакли очень различаются по стилистике и приемам, по средст­вам музыкальной выразительности. Мало простых сюжетных историй, человеческих историй, скорее речь идет о мире, в котором мы живем, о его дисгармоничности, абсурдности, катастрофичности, о разобщенности, нарушении коммуникативных связей, о разъятости человеческого сознания. Музыкально-театральный язык сложен и прихотлив, многое рождается на жанровых стыках, когда в равной степени используются средства кино, танца, изобразительного искусства — инсталляций, перформансов, восточного театра, фольклора. Часто задействуется современная техника сцены, которая впечатляет сама по себе и становится свидетельством изменений театрального мышления, театральной лексики. Театр отходит от привычных оперных форм, размывает собственные границы, нарушает созданные веками законы. Часто музыке довлеет зрелище, рожденное современными технологиями, или пластика самых различных традиций — от фольклорных до модернистских. Опера перестает быть оперой в традиционном понимании. Таковы поиски начала двадцать первого века. И это объективно существующий процесс, от которого невозможно отмахнуться, он требует анализа. В любом случае, показанные проекты дали пищу для размышлений, иногда для сомнений и споров, которые разворачивались в ходе семинаров.

Русский день в работе лаборатории был последним и оказался удачным. Все три видеопоказа прошли с успехом — «Жизнь с идиотом» А. Шнитке Новосибирского театра оперы и балета, «Лолита» Р. Щедрина (представлял сам автор) Пермского театра оперы и балета и «Норд-Ост», о котором повествовали создатели мюзикла Г. Васильев и А. Иващенко. Зарубежные коллеги говорили о спектаклях как об открытиях и проявляли явное воодушевление.

Между тем театры Мюнхена дарили участникам и другие впечатления, отнюдь не связанные с исканиями сегодняшнего авангарда. В знаменитой Баварской опере, которую возглавляет Питер Джонас, а музыкальным руководителем является Зубин Мета, шли вполне традиционные по­становки «Лисички-плутовки» Л. Яначека, «Богемы» Д. Пуччини, «Трубадура» Д. Верди. Увы, сам Маэстро Мета в эти рождественские дни за пультом так и не появился. Но музыкальный уровень исполнения здесь и в текущем репертуаре, несомненно, высок, то же можно сказать и об уровне театральной культуры. Рангом ниже — Гернерплацтеатр. Это ощущается именно в неровности, неравноценности спектаклей, как по музыкальному, так и по театральному качеству. Сегодня можно увидеть и услышать вполне приличную «Леонору» («Фиделио») Бетховена (время дейст­вия, как водится, — двадцатый век), а завтра — «Царя-плотника» Лорцинга, прибывшего будто из самодеятельности какого-нибудь нашего ДК.

Заключала симпозиум процедура награждения победителя конкурсной программы (наши соотечественники в конкурсе проектов не участвовали). Пальма первенства была отдана спектаклю «Землетрясение» по опере А. Тертеряна (либретто создано по новелле Клейста «Землетрясение в Чили») — постановка Клауса Гута в Гернер­плацтеатре. И по справедливости.

Остается надеяться, что за три года российские театры сумеют создать спектакли по новым произведениям, способные конкурировать с европейскими. Ведь для Запада мировые премьеры — норма жизни, а у нас пока — это просто удачное стечение обстоятельств…