М. Ю. Лермонтов «Демон».
Омский государственный камерный Пятый театр. Режиссер Марина Глуховская
Моноспектакль Ларисы Гольштейн «Демон» прост и выразителен. Он аскетичен в приемах. На протяжении часа актриса находится наедине с текстом поэмы. Но удачно найденный режиссером образ спектакля превращает происходящее в завораживающую восточную легенду.
Перед нами — белый помост, на котором гончарный круг и камни, слева — тонкоствольное деревце с ленточками на голых ветках. Лежащая около помоста груда тряпья внезапно начинает шевелиться, и оказывается, что это — облаченная в черное слепая женщина, которая, устремив куда-то свой невидящий взгляд, сгорбив спину, добирается до помоста и принимается за работу. Она привычно разминает руками глину, лепит горшок и говорит. Рассказ начинается медленно, она долго ищет слова, погружается в давнее прошлое этих мест. Грузинская музыка, порой врывающаяся в повествование свадебными песнями, порой — льющаяся горным ручьем среди воспоминаний, придает законченность этой романтической картине. И чем дальше уводит грузинка своим повествованием, тем отчетливее, ярче ощущение этого затерянного среди гор аула, в котором ты находишься. Актриса почти не двигается с места — лишь мнет глину, обмазывает стенки горшка, иногда — перебирает камни. Но ее рассказ — очень тонкое кружево, где выплетена каждая интонация, пауза, движение губ, и вместе с тем это меньше всего чтецкая работа. Остается непосредственность речевой интонации, рассказа, возникающего именно в этот момент, древности и подлинности легенды. Режиссер и актриса возвращают поэме таинственный, жгучий кавказский романтизм Лермонтова. Кавказские горы, Казбек, звон кинжалов — колорит приобретает вдруг свойства полулегендарной действительности, как и рассказ обретает глубину притчи, предания. Перед нами — не столько повествование о борьбе темных и божественных сил, сколько — история демона, его неистовой, всепоглощающей любви, его возвышения и падения, и рядом — мучения девичьей души, жаждущей любви. Закончив свою притчу, старая грузинка повязывает на прутья деревца еще одну черную ленточку — как память о той истории, что произошла здесь когда-то, заворачивает в тряпицу кувшинчик, открывает заслонку печи и кладет туда сверток. И замирает в углу.
Комментарии (0)